Знание - сила, 2007 № 06 (960)

Тот же Александр Бинштайнер обнаружил еще одну торговую тропу «седой древности». Маршрут протяженностью 250 километров связывал Баварию с Богемией. По нему уже 7000 лет назад перевозили кремень. Всюду вдоль этой дороги встречаются следы его обработки — отходы производства. По берегам Дуная и Регена ученый отыскал шестьдесят подобных доисторических свалок, которые маркировали торговые маршруты эпохи неолита.

По его догадке, торговцы кремнем, пускавшиеся в путь на лодках-однодеревках, останавливались в безлюдных местах, где им ничто не угрожало, и из кремня, взятого с собой, выделывали клинки и наконечники стрел, топоры и ножи и другие товары, которые можно было подороже продать. Готовый продукт во все времена ценился гораздо выше сырья. По гипотезе Бинштайнера, реки Центральной Европы превратились в эпоху неолита в «Великий кремневый путь» — древнейшую торговую трассу Европы. На протяжении тысячелетий по ней развозили товары, спрос на которые был велик у всех племен, населявших этот регион.

Казалось бы, потребность в торговле с отдаленными областями не относилась к делам первостепенным. Натуральное хозяйство помогало удовлетворять свои нужды. Кремень можно было встретить повсюду. «Вот и в наши дни любой «Швейпром» выпускает какую-нибудь завалящую одежду, — ехидно заметит щеголь, — а все хотят купить особую марку, брэнд, фирму. Выбор диктует мода».

Вот так и тысячи лет назад в моде был тот или иной сорт кремня. Считалось, что выделанное из него оружие не подведет, все хотели купить особый, фирменный товар.

«В выборе того или иного товара подчас не было даже экономической необходимости, — удивляется историк Андреас Циммерман из Кельнского университета, — всюду легко находилась ему замена». И все же «импортное», чужое и тогда ценилось выше своего — того, что валялось едва ли не под ногами. Какой-то душевный искус побуждал людей пренебрегать имевшимся и выбирать, следуя моде, привезенное издалека. Может быть, они годами мечтали о новой модели каменного топора, которую разве где и сыщешь, так за тридевять земель? Или о необычной ракушке? Так мы мечтаем о новой марке автомобиля, которая по большому счету не так уж и сильно отличается от прежней — «неинтересной, устарев - шей». Поистине торговля стара как мир и вечна, как человеческие слабости!

После 5500 года до новой эры на обширных просторах Центральной Европы огромным спросом пользуется кремень, привезенный «откуда-то из страны, где недалеко до холодного моря», — из окрестности Маастрихта. Пять веков спустя мода меняется, и, отправляясь в плавание по реке, купец кладет в лодку побольше плоского роговика, украшенного красивыми полосками. Его везут из-под баварского Регенсбурга, из местечка Арнхофен. Эта мода соответствует периоду накольчато-ленточной керамики, когда сплошные линии, украшающие поверхность сосудов, сменяются пунктирными, образованными рядами наколов.

Лишь когда и эта культура сходит на нет, отступают требования моды.

Историки расходятся во мнениях, пытаясь понять, почему в эпоху неолита так уж важно было отправляться за кремнем почти за полтысячи километров, вместо того чтобы взять тот, что поближе лежит. Одни полагают, что был высок спрос именно на это сырье, а потому легко находились смельчаки, готовые ради коммерческой выгоды совершить переход в далекую страну, всякий день рискуя получить стрелу в спину от грабителя. На эти грустные мысли наводит один лишь вид Этци, коварно пристреленного из засады.

Но есть и другая точка зрения. Возможно, отмечает Циммерман, путешествие в далекую страну за кусочками кремня превратилось со временем в особый ритуал, напоминавший паломничества позднейших эпох. Быть может, тот трудный путь и впрямь освящал безделицы?

По расчетам Циммермана, одной семье на год требовалось чуть больше килограмма кремня, чтобы обеспечить себя необходимыми орудиями. Опытный коммивояжер каменного века мог за день перенести свыше 20 килограммов кремня, преодолев около 30 километров, то есть ему по силам было при счастливом стечении обстоятельств обеспечить нужным товаром два десятка семейств. Можно предположить, что отдельные общины отряжали нескольких человек, чтобы те по хранимым в тайне приметам добрались, например, в район Маастрихта и на год вперед запаслись кремнем на всех. Эти люди, как и их современники, строители «деревянных Стоунхенджей», были освобождены от обычной крестьянской работы.

В окрестности Кельна найдена целая сеть поселений — самая крупная из исследованных на сегодняшний день, относящаяся к культуре линейно-ленточной керамики. Всего в тридцати километрах отсюда, то есть в одном дневном переходе, находился карьер Рийкхольт — вожделенная «кремневая страна». Нетрудно предположить, что жители со всей округи регулярно бывали там, запасаясь кремнем на годы вперед. Однако находки археологов показали обратное. В крупных поселениях и впрямь было найдено немало кремневых пластин — принесенных из Рийкхольта заготовок для оружия и орудий. В крохотных деревушках такого не было. Археологи находят там лишь готовые изделия. Очевидно, крупные общины самостоятельно закупали сырье в Рийкхольте, посылая туда депутации, а вот другим туда было не подступиться — действовала монополия на сырье, и им оставалось только заказывать влиятельным соседям определенный ассортимент товаров. Именно эта устойчивая сеть отношений с клиентами мешала развитию настоящих коммерческих отношений, основанных на голом расчете.

Но эти же отношения, основанные, скорее, на дружбе и доверии, могли, к примеру, вызвать глобальный кризис на рынке кремневых изделий. Внезапно поставки кремня из Рийкхольта прекращаются, хотя запасы сырья далеко не исчерпаны. Теперь все наперебой покупают роговик из Арнхофена.

«Быть может, крестьяне из соседних деревень всего лишь заспорили, чья очередь выпасать скот на лугу, и, перессорившись, перестали иметь дело друг с другом, — шутят историки, — начали покупать кремень у других людей, пусть даже за сотни километров от дома. Так спаянная временем цепочка отношений разорвалась. Распространилась новая мода». Возможно, подобный сценарий не так уж далек от истины в обществе, основанном на чувствах и инстинктах.

Со временем добычу кремня поставили чуть ли не на промышленный поток. Пример тому — баварское местечко Арнхофен, в окрестности которого, начиная с VI тысячелетия до новой эры, добывали кремень очень высокого качества — баварский роговик. Из него можно было изготавливать длинные ножи и очень острые серпа для уборки урожая. Мода на этот камень пришла, правда, значительно позже — в 4900-4700 годах до новой эры, что совпадает со становлением культуры накольчато-линейной керамики. Тогда баварский кремень внезапно стал пользоваться спросом на всей территории от Германии до Чехии. Орудия, изготовленные из него, находят за четыре сотни километров от Арнхофена.