Знание- сила, 2006 № 05 (947)

В данном случае слово "земель" в заголовке следовало бы писать с большой буквы: речь идет о поиске планет, подобных нашей Земле. В этой области космических исследований в последнее время произошли важные события. Впервые почти за 10 лет, прошедших со времени открытия первой внесолнечной планеты, астрономы обнаружил и около далеких звезд сразу три небесных тела размером много меньше Юпитера. Как ни странно, это породило не столько радость, сколько яростную перебранку высокоученых мужей. Три группы исследователей принялись обвинять друг друга в неэтичном поведении.

Все началось с того, что группа американских астрономов под руководством самых удачливых искателей экзопланет, Батлера и Марси, обнаружила новую такую планету вблизи звезды (красного карлика) под каталоговым номером GJ436. Эта группа представила свои результаты в "Астрофизический журнал", который обещал вскоре их опубликовать. За это время Марси успел встретиться с Барбарой Мак-Артур из Техасского университета и узнать, что ее группа обнаружила еще более маленькую планету вблизи звезды из созвездия Рака.

В ходе поисков группа Мак-Артур пользовалась помощью четырех европейских астрономов, чьи имена она решила включить в публикацию, которую готовила для журнала "Nature". Узнав, что гам придется долго ждать, она тоже перенесла свою статью в "Астрофизический журнал" и согласилась выступить на общей пресс- конференции вместе с Марси.

Тем временем те европейские астрономы, которые помогали Барбаре Мак-Артур, тоже не теряли времени и сами сделали открытие. Используя новые приборы, позволяющие резко повысить чувствительность телескопа, они обнаружили третью маленькую планетку вблизи звезды "мю" в созвездии Алтарь (видимом в южном небе). В этой группе тоже были два выдающихся охотника за экзопланетами — Мэйджор и Квелоз. Они решили не ждать, пока журналы опубликуют их открытие, и сообщили о нем, не дожидаясь отзыва референтов, уже в конце августа. Этот поступок так потряс американских коллег, что они назвали его "возмутительным" и перенесли свою пресс-конференцию на две недели вперед.

Чем объяснить такое стремление быть первыми? Совершенно понятной причиной — все три новооткрытые планеты резко отличаются от всего, найденного ранее. За годы поиска экзопланет астрономы открыли более сотни таких объектов, но все они не намного отличаются по массе от нашего Юпитера, который в 318 раз тяжелее Земли. Такая планета-гигант может быть только газовой, возможно — с твердым ядром внутри, а газовые планеты, как считается, не могут поддерживать органическую жизнь, хотя бы уже потому, что у них нет твердой поверхности. Но почти все прежде открытые экзопланеты были не просто экзо-Юпитерами, но вдобавок относились к типу, которые ученые назвали "горячими" и "сверхгорячими" Юпитерами, потому что они стремительно обращались на весьма малом расстоянии от своих звезд и в результате были нагреты до очень высокой температуры, в нестолько сот или даже тысяч градусов, что уж совсем исключает возможность жизни на них.

Разумеется, открытие и изучение экзопланет очень многое дает науке, независимо от того, большие это планеты или малые, но точно так же понятно, что астрономы больше всего хотели бы открыть планеты, подобные нашей Земле, что приблизило бы их к ответу на давний вопрос — существует ли жизнь еще где-нибудь во Вселенной. Единодушное мнение ученых сводится в этом вопросе к тому, что жизнь может возникнуть лишь на относительно небольших, имеющих твердую поверхность (и воду), то есть на состоящих из скальных пород планетах. В Солнечной системе такими являются Меркурий, Венера, Земля, Марс и Плутон.

По мере открытия все новых экзопланет, а затем целых экзопланетных семейств около одной и той же звезды астрономы обретали все большую уверенность, что такие же планеты существуют и у других звезд. Главным основанием для такой уверенности было то, что выявилась любопытная закономерность: чем меньше масса экзопланеты, тем больше таких планет. Проше говоря, экзопланет с массой в 9-10 Юпитеров меньше, чем экзопланет с массой в 7-8 Юпитеров и так далее. Можно думать, что планет с массой меньше юпитерианской еще больше, а землеподобных и вообще несчитанное множество. Беда была лишь в том, что обнаружить их было до поры до времени невозможно. Теперь это удалось.

Планета, обнаруженная Мэйджором и Квелозом, имеет массу в 14 земных, что делает ее похожей на наш Уран (его масса составляет 14,5 массы Земли). Чуть-чуть больше, по расчетам, масса планеты, открытой Барбарой Мак-Артур (14,2 массы Земли). Самая большая из новых планет, открытая Батлером и Марси, несколько превосходит наш Нептун: ее масса равна 21 массе Земли, тогда как масса Нептуна — 17 земных. Таким образом, новые открытия означают своеобразную революцию в истории исследова

ния внесолнечных планет. Впервые астрономам удалось перешагнуть "юпитерианский барьер" и разом перейти из области планет в сотни земных масс к планетам в десятки масс Земли. А поскольку такие планеты, подобно нашим Нептуну и Урану, должны быть, согласно современным представлениям, твердыми и скальными, только покрытыми толстой, плотной газовой атмосферой, то упомянутая революция означает также приближение к планетам, могущим, в принципе, быть обителью органической жизни.

Увы, все три новооткрытые планеты такой обителью быть наверняка не могут. Как показали расчеты, все они обращаются чрезвычайно близко к своим звездам (периоды их полного оборота вокруг звезды исчисляются двумя-тремя земными днями). А это значит, что по своим "климатическим" характеристикам они подобны, скорее, нашему Меркурию. Приливные силы, вызванные притяжением звезды, должны были давно остановить вращение этих планет вокруг собственной оси, так что они. подобно Меркурию, наверняка обращены к звезде одной своей стороной, которая раскалена до тысяч градусов, и вечно обращены в космос другой стороной, на которой царит космический холод.

Правда, некоторые комментаторы, обсуждая новые открытия, уже припомнили давнюю гипотезу, согласно которой на таких "Меркуриях" жизнь все же может существовать, поскольку там должен быть узкий сумеречный пояс умеренных температур между горячим и холодным полушариями. Но эта гипотеза пока что числится, скорее, по ведомству научной фантастики, а не науки. Говорить всерьез о возможности жизни на других мирах можно будет лишь после того, как будут открыты подлинно землеподобные планеты, а это требует резкого увеличения чувствительности приборов и использования новых методов исследования. К счастью, такие перспективы уже существуют, и мы расскажем о них в следующий раз.