Знание-сила, 2006 № 06 (948)

"Вопроса "идти-не идти" не было: я всегда делаю то, перед чем испытываю страх, иначе потом по ночам буду стонать в бессильной ярости на свою трусость. Было ощущение освобождения, я как бы оправдывался перед кем-то за то, что я на свободе, или за то, что бездельничал. Когда поступаешь по совести, приходит облегчение".

Никольский Валерий Дмитриевич (1938- 1978), математик. Один из организаторов "митинга гласности" 5 декабря 1965.

"Наде вспомнить о Валерии Никольском. Теперь этого человека нет в живых. Тогда он был совсем молод. Выслушал меня и сразу: "Ну, так что?" Я бы еще подумал, как да что, и, вероятно, пришел бы к выводу, что все-таки надо устраивать митинг, но этот - сразу по рукам, и никаких сомнений. Вперед, и все! Как танк... Еще до того, как начали разворачивать лозунги, я сказал, чтобы он ушел. Мне казалось, что в случае неудачи, если митинг пройдет, но мало что даст, — надо будет повторять, а меня заберут. Так надо, чтобы кто-то другой был в курсе" (А. Вольпин).

Строева Елена Викторовна (1930-1975), во второй половине 1960 — начале 70-х была близка к правозащитному движению. В 1972 с мужем, Ю.Титовым, эмигрировала.

Жила во Франции. Покончила с собой.

"Лена Строева не поддержала того, чтобы собраться у редакции "Известий". Ей захотелось поближе к Пушкину — поэту. Она перепечатывала текст обращения и внесла такую правку.

Я бы этого не допустил. Но им нужны были такого рода уклонения. Литературные ассоциации хороши и где-то необходимы" (А. Вольпин).

Титов Юрий Васильевич (р. 1928), художник.

Во второй половине 1960 — начале 70-х участник правозащитного движения. В мае 1972 эмигрировал. Живет во Франции.

"Дрожащими, неуверенными, костылеобразными движениями художник Юрий Титов развернул и поднял над головой совсем небольшой транспарант с надписью "Гласный суд над писателем Синявским!" Второй транспарант не успели толком развернуть из-за какой-то странной возни, поднявшейся вокруг центральной группы. Но вот над головами этой группы уже более уверенным взмахом рук был поднят опять же очень небольшой транспарант с надписью "Уважайте советскую Конституцию!" То был банальнейший лозунг, который могли читать тысячу раз, но но этот раз в нем было что-то совсем другое, и переодетые чекисты вместе с дружинниками бросились, как тигры, на Есенина- Вольпина, решившегося на такой отчаянный каламбур".

Якир Ирина Петровна (1948-1999), историк-архивист. В 1965 ученица 11 класса. Впоследствии принимала активное участие в правозащитном движении. В 1970-1972 играла одну из ключевых ролей в выпуске "Хроники текущих событий".

"Я пришла, встала в стороне. Я ведь пошла без разрешения. В доме было сказано: не ходить и об этом вообще забыть. У нас дома было авторитарное правление: отец решил не ходить, значит, никто не идет. Кроме того, я органически не переношу публичные действе. Потом я много раз ходила 5 декабря на демонстрации на Пушкинскую площадь, и всякий раз это было для меня большим мучением".

И я поехал на площадь"; "Надо хоть посмотреть, как все это будет происходить, быть рядом"; "Каждую минуту мы говорили кому- то "Здравствуйте... Здравствуйте", — столько было вокруг знакомых лиц, И каждый понимал, куда все идут. Но мы не собирались участвовать в демонстрации, и все, с кем мы здоровались, тоже не обирались участвовать. Им так же, как и нам, было страшно за демонстрантов и не хотелось в такой момент сидеть дома... Все мы тогда думали, что не для демонстраций созданы..."

Это было самое начало диалога диссидентов с властью: реплика в ответ на реплику, арест — письма "подписантов" — демонстрация — арест — заявление иностранной прессе — арест — и дальше по спирали, и 25 августа 1968 года, после ввода войск в Чехословакию, выйдут на Красную площадь семь человек, которые три года назад тоже, наверное, считали, что они "не созданы для демонстраций".

Деталей рассыпано по книге великое множество: как длинного парня запихивали в машину, а он туда никак не влезал, за него уцепились и тащили в другую сторону. И какой-то пожилой интеллигент: "Кого? За что?" — "Воришку поймали, в карман залез", сообщает некто в штатском — "Нет, вы лжете, я своими глазами видел, что этот молодой человек читал конституцию" — "Проходите, гражданин, пока вас самого не забрали!" — "Пожалуйста, хватайте меня!", не унимается гражданин, а вокруг все теснее люди и назревает скандал. Рыжеватый опер в золотых очках предпочитает скрыться. Через несколько лет он в чине полковника будет допрашивать Е.Кушева, описавшего этот эпизод.

Авторы воспоминаний ироничны и полны самоиронии, особенно там, где напрашивается героический пафос. Это своеобразное сообщество совершенно не принимает пафоса.

Книга обманчиво проста и безыскусна. За легким, чуть ироничным тоном воспоминаний — не только холодок реальной опасности, не только нынешнее знание того, что ждет впереди "действующих лиц", каждое из которых снабжено краткой биографической справкой. Там еще незавершенные споры, которые продолжаются до сих пор, серьезные сомнения, до сих пор не разрешенные.

Например, спор об отношении к праву, к закону и правам человека. К государству, когда оно не соблюдает условия общественного договора. О том, стоило ли втягивать в политику, в опасные игры студентов, которым надо учиться, а то так и останутся "недоучками" — вот после диплома... О бессмысленности попыток противостоять государству И надежде, что все-таки еще многое можно исправить... заставить их задуматься... привлечь внимание всего мира...

Михаил Вартбург

Происхождение языка отделено от нас завесой веков и заглянуть за нее науке, видимо, никогда не удастся.

Поэтому споры о том, как возник язык, будут, надо думать, продолжаться вечно.

Острые умы будут придумывать все новые и новые гипотезы, а популяризаторы науки — все новые и новые способы доносить их до широких читательских масс.

На нынешний день таких гипотез предложено уже несколько.

Одни говорят, что язык произошел из жестов, другие — из призывных и остерегающих возгласов, третьи — из примитивных ритмических напевов, четвертые — из щелканья и так далее и так далее. Вы и сами можете на досуге поупражняться в таких догадках, разве что вам не так легко будет подкрепить их фактическим материалом, как то в ходу у ученых.