Знание-сила, 2006 № 06 (948)

Воровато озираясь, самодержец торопливо разорвал дерзкое послание. Порыв ветра подхватил его и понес по городу. Однако ж сонные обыватели, спешившие по своим делам, нимало не обращали внимание на грязные клочки бумаги, метавшиеся под ногами. И действительно, кому в этот ранний час хотелось знать, что кто-то, пусть даже и сам император, — дурак?

Наступившая непогода сцарапала с ящика краску и тронула столб гнильем. Вскоре за ненадобностью он был срыт.

Татьяна Томах

* Окончание. Начало - в № 5, 2006.

Рисунок Е. Садовниковой

У секретарши, встретившей его на входе, было четыре руки — на каждой по шесть гибких пальцев с тщательно наманикюренными ногтями. А вот пара изящных, но слишком тонких ножек, едва прикрытых полупрозрачной юбкой-лепестками, смотрелись атавизмом. Должно быть, секретарша была не так юна, как это показалось по ее лицу. Проблема с координацией нижних конечностей, неизбежно возникавшая при увеличении количества верхних, была установлена уже довольно давно. Родителям, которые хотели выбрать для своего будущего ребенка ручную работу — и, соответственно, увеличить число рук, сопровождающие генетики обязательно сообщали об этом побочном эффекте. При этом рекомендовалось вообще отказываться от полноценного формирования нижних конечностей и учить ребенка передвигаться с помощью биомеханических приспособлений.

— Ваша анкета, — ярко накрашенные губы секретарши блеснули в улыбке. Одна рука протягивала Игорю-Джеку прямоугольник тонкого пластика — взамен отобранного приглашения; вторая поправляла воротничок кокетливой кофточки; а две другие споро летали по сенсорной клавиатуре. — Проверьте, пожалуйста, все ли правильно, и подпишите.

— Скажите, — Игорь-Джек, волнуясь, теребил карточку. — То, что было в объявлении про вакансию — правда? — Ярко-синие брови секретарши вопросительно изогнулись. — Оплата воздухом. Они действительно будут платить за эту работу воздухом?

— Да, конечно, — на этот раз улыбка секретарши была сдержанной. Замершие было руки продолжили пляску на клавиатуре, две другие потянулись к стопке серых карточек на краю стола.

Первый же пункт анкеты убедил Джека, что он проиграл, так и не добравшись собственно до собеседования. Он надеялся, что в анкете для этой работы такие пункты будут отсутствовать совсем. Но они были. В самом начале. Пункт номер один так и назывался: "Генетические коррекции". Остальное Игорь-Джек просмотрел, не вчитываясь. Образование, курсы, хобби. Желания и цели в жизни. Все это не имело значения, когда на пункт номер один анкеты отвечаешь "нет".

Мама называла его "счастливчик Джек". Он, действительно, был счастливчиком. С самого начала. Когда он родился, генетические коррекции еще только входили в моду и стоили довольнодорого. Но даже малоимущие родители пытались взять кредит или накопить денег хотя бы на возможность минимальных изменений. Особенно малоимущие — потому что для них речь шла о здоровье и будущем единственного ребенка. А мама Джека не стала этого делать. Ей хотелось, чтобы все получилось естественно. Несмотря на предостережения врачей и долгие беседы с психологом, который в качестве аргумента демонстрировал результаты статистики за последние десятилетия. Рожать она тоже решила естественно, хотя уже тогда это было архаизмом. Но, несмотря на все эти глупости, и, вопреки упомянутой статистике, Игорь-Джек родился совершенно нормальным и практически здоровым. "Счастливчик, ты у меня счастливчик, Джек" — сказала молодая мама, повторяя слова врача, сообщившего ей результаты первичного обследования, и погладила дрожашим пальцем младенческую щечку. Возможно, она так и не осознала, насколько сильно рисковала. Социальный статус давал ей право только на одного ребенка, и после рождения Джека ей предстояла принудительная стерилизация. Родись Джек уродом, неизлечимо больным или мертвым, у нее все равно больше не было бы возможности попытать счастья со вторым ребенком, воспользовавшись, например той самой генетической коррекцией. Но ей повезло. И Джеку повезло. Хотя на этом все его везения закончились.

Основной проблемой была его нормальность, в свое время так обрадовавшая маму. Пока он рос, в моду вошли дети с ускоренным развитием. Жизнь дорожала, становилось слишком накладно тратить много лет на бесполезное детство. Диапазон генетических коррекций постоянно расширялся. Когда Игорю- Джеку исполнилось двадцать, нормальность уже была дорогостоящим чудачеством, которую могли позволить себе только богачи. Шансов найти работу у Игоря-Джека практически не было. В научном и финансовом мире работали вундеркинды в два раза младше Джека, адаптированные для прямого подключения к компьютерам. В самую захудалую забегаловку требовался бармен с числом верхних конечностей не менее трех. Подобные Игорю-Джеку постепенно вымирали. Уроды и неудачники. Старонормалы. Они были обречены, как миллионы лет назад были обречены неандертальцы, не сумевшие измениться так быстро и гибко, как их человекоподобные соседи.

Поставив отпечаток пальца в окошке для подписи, Игорь-Джек вернул карточку секретарше. Та подарила Игорю- Джеку очередную профессиональную улыбку, махнула длинными ресницами и отправила анкету в прорезь системного блока.

— Теперь пройдите, пожалуйста на тестирование, — одна из рук махнула в сумерки левого коридора, вторая ловко сплясала на нескольких клавишах на торце стола, две оставшиеся продолжали парный танец перед монитором. Прозрачная дверь перед входом в коридор скользнула в сторону, на полу вспыхнул алый пунктир, указывая Игорю-Джеку дальнейший путь.

— А... — он запнулся, заворожено глядя на совершенство слаженных движений двадцати четырех изящных пальчиков. — Вы не могли бы... Что мне нужно будет делать — там?

Улыбка номер три была более живой, чуть насмешливой и поощряющей.

— О, ничего сложного. Вы никогда не работали тестером воздушных коктейлей? Нет? Ну., просто дышите. А потом — расскажете впечатления Вашему мастеру.

Узкая кабинка лифта скользила наверх так долго, что Игорь-Джек начал задыхаться. Он потрогал свою маску, спрятанную в карман. Показалось. Воздух здесь был более чем хорош. Игорь- Джек представил, как возвращается назад, в свой жилой блок, всего раз в десять просторнее этого лифта. Квартплата почти не увеличилась за последние годы, но плата за воду и воздух росла с каждым месяцем. Скоро социального пособия перестанет хватать даже на несколько жалких кубометров жилья Джека. Что тогда? Маска с никуда не годными фильтрами? "Не находитесь долго на улице", — вспомнил Джек рекламу с улыбающимся доктором в ослепительно-белой шапочке и прозрачной маске: "Даже самая лучшая маска не защитит ваши легкие полностью. Пользуйтесь сменными баллонами воздуха. Коктейли "хвойный лес" и "утро в горах" подарят вам незабываемое ощущение свежести!"... Как долго проживет счастливчик Джек в своей старенькой, уже почти не работающей маске?.. Пожалуй, у него не останется выбора, кроме "смерти в сенсорном шлеме" — та, по крайней мере, безболезненна и незаметна...