Знание-сила, 2006 № 03 (945)

Даже цивилизованные японцы скупают у российских браконьеров, опустошающих моря Приморья, тысячи тонн рыбы, крабов и других морских животных — прибыль выше экологии.

Немалый вклад в истребление фауны нашей планеты вносят традиции, суеверия и так называемая "восточная медицина", изготовляющая лекарства из конечностей или внутренностей животных: тут и лапы гималайского медведя, и медвежья желчь, и жир сурка или барсука, и рога оленей и носорогов. Но крупных животных в тысячи раз меньше, чем людей, и даже если всех их "переделать на лекарства" — для всего человечества не хватит.

Поэтому, к величайшему сожалению, я категорически не могу согласиться с утверждением А. Волкова, что "в последние десятилетия наше отношение к "братьям меньшим" стало меняться". В РЕТА состоят всего 800 тысяч человек, а миллиарды людей не слышали о такой организации, не знают об экологии, об охране окружающего мира, продолжая жить за счет истребления фауны нашей родной планеты.

Есть в авиации понятие "точка возврата" — место, откуда еще можно вернуться на родной аэродром, горючего хватит. Такую "точку возврата", когда еще можно было сохранить животный мир нашей планеты, человечество давно прошло, назад пути нет. Под гул моторов сотен миллионов автомашин, поездов, самолетов, кораблей, под безумный грохот эстрадных оркестров, под речи бессильных экологов, под слезы "зеленых" люди добивают своих "меньших братьев". Процесс этот неостановим, необратим. С защитой крупных животных мы безнадежно опоздали на несколько веков, как ни горько, как ни трагично это сознавать. Переделать в короткое время мировоззрение и мораль почти семи миллиардов людей — утопия, а потому к концу нынешнего, двадцать первого века крупные животные частично исчезнут навсегда, частично останутся лишь в зоопарках, национальных парках и заповедниках, то есть в плену, в неволе — на воле им больше места нет: одних перестреляют, других переловят, у третьих просто отнимут среду обитания.

Зачем же я пишу? Как бывшие фронтовики пьют за павших однополчан: "Вечная им память!"

Прилагаю очерк об одном из полностью уничтоженных животных

Жил-был когда-то в Средней Азии самый маленький тигр на свете — туранский, очень симпатичный и по сути дела безобидный представитель славного и благородного семейства кошачьих. Кстати, еще в середине девятнадцатого века знаменитый

русский зоолог и путешественник НА Северцов писал, что кровожадность и свирепость тигра сильно преувеличены, а туркестанский охотник Е. Сысоев пришел к выводу, что тигр — "это кошка, которая показывает свои странные когти и зубы только для защиты собственной шкуры". Если вес уссурийского тигра достигает трехсот килограмм, а бенгальского — двухсот пятидесяти, то "туранец" весил не больше пятьдесяти-шестьдесяти килограмм. Обитал он в густых камышовых зарослях — тугаях по долинам рек Кафирнигана, Вахша, Пянджа, Или, Амударьи и Сырдарьи, а пищей ему служили чаще всего кабаны, которых местное население не трогало. Так веками рядом сосуществовали человек и тигр.

Но вот настал трагический для "туранца" двадцатый век. После революции началось интенсивное освоение тугаев под сельскохозяйственные культуры, хотя они и сами по себе представляли огромную ценность, как биоценоз из сотен самых различных животных и растений. В советское время, до 1929 года за каждого убитого тигра платили премию — 100 рублей. Не стало тугаев, исчезли кабаны — для туранских тигров наступили последние времена. В 1947 году охоту на них запретили, но было уже поздно. И хотя в фильме о таджикских пограничниках начала пятидесятых годов "Застава в горах" об этом тигре еще говорится как о реальном существующем, но именно тогда тихо и незаметно ушел из жизни последний "туранец". Можно только с грустью представить, как в тоске и одиночестве бродил он по последним тугаям, внимательно обнюхивая следы, как призывно рычал и слушал, не прозвучит ли вдали ответ, не зная, что из всех "туранцев" он остался на свете один. Никто не видел, когда и где он навсегда закрыл свои глаза. Когда же в шестидесятых годах спохватились и решили подсчитать, сколько же этих тигров осталось на территории Средней Азии, оказалось — ни одного. И в соседних странах — Иране, Афганистане, Пакистане туранский тигр полностью истреблен.

В отличие от бенгальского и уссурийского тигров, туранский не сохранился ни в одном из зоопарков мира. Его место в природе занял волк, более осторожный. всеядный и многочисленный. А маленького "туранца" больше на нашей планете нет и никогда не будет, ибо живое существо — не машина. его нельзя создать по чертежам. нужны родители. Горьким упреком звучит название одного из таджикистанских заповедников — "Тигровая балка", где самый крупный хищник семейства кошачьих — камышовый кот хаус, чуть больше нашего домашнего мышелова, да и тот как бы в ближайшие годы не разделил судьбу "туранца".

Мы, люди, часто не любим считаться с фактами, выдаем желаемое за действительное. В 1984 году авторы энциклопедического справочника "Таджикская Советская Социалистическая Республика" поместили на его страницах изображение туранского тигра как представителя фауны этой страны. Еще удивительнее было прочесть о туранском тигре как о представителе нашего животного мира в статистическом сборнике "Охрана окружающей среды Республики Таджикистан", вышедшем в 1999 году! Этим его уже не воскресишь!

А жаль!..

Чья-то теперь очередь?!

Анна Чайковская

В, Татлин, Модель проекта "Памятник III Интернационала"

На стеллаже в музее стоит колоннада собора. Купол — в картонной коробке рядом. Вид знакомых колонн, уменьшенных до сувенирных размеров, рождает сложное ощущение: эстетическое наслаждение соседствует с жалостью, а любопытство — с почтительностью и трепетом.

Чувствуешь себя одновременно и древним богом, смотрящим на крышу собора с высоты небесных эмпиреев, и ребенком, получившим в подарок игрушечный домик для кукол.

Дерево кое~1де растрескалось, в завитках капителей скопилась пыль... Не удивительно - с тех пор, как архитектор закончил работу над моделью, прошло два столетия.

...а понеже оная есть почти половина практики, то в ней надобно Архитектору; положа все свои силы, смотреть наикрепчайше, прибавить ли что или убавить против прожекта в частях Архитектуры; дабы с настоящей практикой в крепости, красоте и покое все было сходно.