Знание-сила, 2005 № 02 (932)

К сожалению, эта модель рынка труда оказалась гораздо хуже приспособлена к тому, чтобы быть проводником экономического роста Облегчая краткосрочную адаптацию, она не создавала достаточных предпосылок для долгосрочной перестройки всей структуры экономики. Эта модель явно неадекватна задачам экономического роста и на новом этапе развития во многом утрачивает смысл и оправдание.

Очевидно, необходимо постепенно сближать фактическую и нормативную картины российского рынка труда. Успеха здесь можно добиться, только двигаясь двумя встречными маршрутами — повышая цену за отклонения от требований закона и контракта, но одновременно делая формальные ограничения более "дешевыми", минимизируя их число и упрощая содержание.

Борис Соколов

Если взять известное библейское сказание и представить в его образах двух главных сухопутных противников во Второй мировой войне, то Давидом как будто следует назвать Красную армию, одержавшую, как принято думать, полную победу над германским вермахтом, который кажется подходящим кандидатом на роль поверженного Голиафа. Ведь, как многие десятилетия твердили советская пропаганда и официальные историки, немцы вплоть до Сталинграда превосходили советские войска в людях, танках и самолетах. Однако при более пристальном взгляде получается, что маленьким, но ловким и смекалистым Давидом был скорее вермахт, вынужденный сражаться против превосходящих сил своих противников при очень ограниченных ресурсах вооружения и техники. При этом немцы проявили немалое военное искусство, одержали ряд тактических побед, выиграли множество кампаний, но потерпели общее сокрушительное поражение. Красная же армия вплоть до конца войны, несмотря на одержанную общую победу, больше походит на громадного, неуклюжего Голиафа, никак не могущего поразить своего верткого противника и одолевшего его лишь в тот момент, когда он был загнан в угол, где его можно было задавить преобладающей массой.

Как известно, уровень боеспособности любой армии определяется двумя факторами: качеством и количеством боевой техники и уровнем боевой и моральной подготовки солдат, офицеров и генералов. Посмотрим, как в 1941-1945 годах соотносились по этим показателям советские и немецкие войска.

В начале войны в том, что касается качества вооружения и техники, стороны были более или менее равны. Если и можно было говорить о каком- то качественном перевесе, то он был скорее на советской стороне благодаря тому, что ничего подобного танкам Т-34 и КВ у немцев еще не было. В стрелковой дивизии Красной армии было больше автоматов, чем у немцев, —1204 против 386.

Истребитель МиГ-17

Мессершыитт Bf 109 В

Столкнувшись с массовым применением Красной армией автоматических винтовок, немцы развернули собственное производство такого оружия, Всего с 1942 по май 1945 года в Германии было произведено 1050 тысяч автоматических и штурмовых винтовок. В 1939-1945 годах в Германии было произведено 1 миллион единиц пистолетов-пулеметов МР-38 и МР-40, которые у нас больше известны под ошибочным наименованием "Шмайссер". Общее производство пистолетов-пулеметов в Германии составило 1 млн 200 тыс.

Советская промышленность всего за время Великой Отечественной войны выпустила более полутора тысяч пулеметов всех типов, 12 с лишним тысяч винтовок и карабинов, 6 с лишним тысяч пистолетов-пулеметов. Столь заметная разница в выпуске стрелкового вооружения пехоты отнюдь не является показателем недостаточного внимания германского руководства к этой отрасли военной промышленности. Тем более что в последний год было выпушено около 450 тысяч единиц штурмовой винтовки 1944 года, разработанной конструкторским бюро Гуго Шмайссера, — лучшего автомата Второй мировой войны, практически полной копией которого является знаменитый "Калашников". Просто безвозвратные потери личного состава Красной армии почти в десять раз превышали безвозвратные потери вермахта на Восточном фронте. Поэтому красноармейцы на поле боя теряли в несколько раз больше стрелкового оружия, в том числе автоматического, чем немецкие солдаты, поэтому относительная обеспеченность теми же автоматами (пистолетами-пулеметами) в Красной армии оказывалась даже ниже, чем в вермахте.

Немаловажным было то, что советская дивизия была гораздо менее механизирована, чем немецкая. В стрелковой дивизии Красной армии по штату 1941 года было 558 машин, у немецкой пехотной дивизии — 902. И лошадей в немецкой дивизии было вдвое больше. Хотя самих стрелковых дивизий, равно как танковых и моторизованных, в Красной армии было значительно больше, чем в вермахте: 303 дивизии (в том числе 92 танковые и моторизованные и 13 кавалерийских) против 207 в вермахте. Также в германских танковых и моторизованных дивизиях автомобилей было примерно вдвое больше, чем в соответствующих советских дивизиях. Уровень моторизации Красной армии повысился только в середине 1943 года в связи с поставками автомобильной техники по ленд-лизу. У немцев уже в начале войны были бронетранспортеры, которые в Красной армии так и не появились. У нас предпочитали перевозить пехотинцев к линии атаки прямо на броне танков, не считаясь ни с удобствами, ни с потерями.

А как обстояло дело в авиации? Здесь немцы имели истребитель Ме- 109, обладавший скоростью 550 км/ч и вооруженный двумя пушками и двумя пулеметами. Советская авиация могла противопоставить ему только самолеты новых конструкций — МиГ-3, развивавший скорость 640 км/ч, ЛаГГ-3 с 535 км/ч, Як-1 с 573 км/ч. Правда, вооружение у них было слабее: к двум пулеметам — только одна пушка, а у МиГа вместо пушки был только третий пулемет. Однако численный перевес в июне 41-го был на советской стороне — у люфтваффе на Восточном фронте было лишь 500 Me-109, а советских истребителей было около 3 тысяч. МиГ-3, создававшийся как высотный истребитель, бесполезно терял значительную мощность на привод нагнетателя своего высотного двигателя, поскольку почти все воздушные бои на Восточном фронте шли на высоте не свыше 4,5 километров. Это объяснялось тем, что авиация была ориентирована в основном на поддержку сухопутных войск и действовала на малых высотах. Поэтому уже с 1943 года МиГ-3 не выпускали.

Но главной причиной того, что вплоть до конца 1943 года советская авиация не смогла завоевать господство в воздухе, был несопоставимый уровень подготовки немецких и советских пилотов. Советские летчики накануне войны имели до смешного малый налет часов — от 4 до 15,5 часов за первые три месяца 1941 года. В дальнейшем в летном училище советские летчики успевали налетать лишь 20-30 часов и освоить лишь взлет и посадку, но не выполнение сложных маневров в воздухе. Пилоты же люфтваффе вплоть до начала 1944 года только в училищах имели летную подготовку в 450 часов. Затем из-за нехватки горючего она была уменьшена до 150 часов, но все равно оставалась в несколько раз большей, чем у советских пилотов. Главной задачей авиации обоих сторон стала поддержка сухопутных войск, поэтому воздушные бои велись на малых и средних высотах. Как правило, летчики-истребители люфтваффе во время "свободной охоты" находили группы советских самолетов, пикировали на них и, сбив двух-трех, вновь набирали высоту, чтобы атаковать следующую волну.