Шерил Пол - Мудрость беспокойства. Как научиться слушать себя, когда сердце не на месте

В желании есть мудрость, послание из подземного мира психики, которое жаждет быть услышанным. Принимая желание за чистую монету, мы идем по ложному следу, сопровождаемые растущей тревогой, которая достигает своей кульминации в отчаянии. Но когда мы научимся читать сообщения психики и воспользуемся архетипом Персефоны, богини, которая перемещается между мирами видимого и невидимого, то мы сами станем для себя мудрецом, нашим собственным оракулом, который может указать путь без обращения к другим так называемым экспертам. Ибо в желаниях, как и тревоге и навязчивых мыслях, содержатся жемчужины мудрости, которые, будучи расшифрованы, могут вывести нас на наш собственный наделенный силой путь, где мы познаем то, что нам нужно знать, и увидим непролитые слезы и непрожитые жизни, которые нуждаются в нашем внимании.

Мы живем только одну жизнь и на этом пути делаем те или иные выборы. Один выбор исключает все остальные по определению. Непройденные дороги и непрожитые жизни требуют внимания, иначе они накапливаются слоями пыли на складе психики, пока не раздастся чих тревоги.

Эта истина открылась мне однажды много лет назад, когда я, отведя сына на тренировку по метанию диска, завязала разговор с одной из других мам. У нее были две дочери, которые посещали эту секцию, и я задала ей пару дежурных вопросов: сколько им лет, где они живут. Девочки пошли за своими пальто в раздевалку, и в том, как они шутили друг с другом, было что-то такое, что вызвало у меня легкий, почти незаметный укол тоски. Я могла бы легко отмахнуться от него. Как только мы вышли на ледяной воздух и захрустели сапогами по снегу, в моей голове возникла мысль: «У меня никогда не будет девочек».

Уже не в первый раз появлялась у меня подобная тоска. Когда мы узнали, что наш второй ребенок – мальчик, я и радовалась, и печалилась. Я всегда мечтала, что у меня будет дочь, поэтому после рождения нашего первого сына я надеялась, что наш второй ребенок будет девочкой. Но этому не суждено было сбыться, и в тот день, когда мы узнали пол нашего будущего ребенка, я лежала с осознанием того, что никогда не смогу вырастить дочь. Я не помню, чтобы я плакала. Я помню, как прокручивала в голове фразу «я – мать сыновей» и пыталась к этому привыкнуть. Но с тех пор я все же плакала, зная, что именно через скорбь приходит принятие.

Поскольку я еще должна была после забрать своих детей после урока гончарного дела, я записала эту тоску под буквой «Т» в картотеке своей души, зная, что позже я найду ее вновь, чтобы она получила все необходимое внимание.

Позже в тот же вечер я почувствовала, как это вновь закипает во мне, и мой эго-ум на мгновение споткнулся о бесполезный список «что, если» – что, если бы я сделала другой выбор тут или там? – пытаясь избежать ранящего переживания своей тоски. Это была тщетная попытка моего маленького разума контролировать прошлое и избежать опасного и непредсказуемого царства чувств, удерживая меня в ловушке мыслей, окруженной забором из сетки-рабицы. Я оставалась там меньше секунды, прежде чем открыла калитку в заборе и вышла в поле чувств, позволив себе выйти из головы, войти в свое сердце и вдохнуть в него.

А затем сквозь меня хлынула скорбь. В одно мгновение я поняла, что это была не только грусть от того, что я не смогу испытать, каково это – растить девочку или двух, но и грусть от того, что у меня нет третьего ребенка. Мы решили остановиться на двух, и, хотя выбор был сделан с любовью, исходя из заботы о нашей семье, все еще оставалась боль, которая довольно часто колола мое сердце. И вот она здесь, пробирается вверх по реке сладкой печали, которая изгибается и вьется от сердца к душе, от души к глазам. Сдаваться на милость чистой боли всегда приятно. Мы боремся с этим; укоренившиеся привычки другой эпохи или другого этапа жизни создают сопротивление боли, но, как только крепость падет, к слезам присоединяется улыбка. Сладкое освобождение, сладкое раскрытие изнутри, сладкие слезы, очищающие боль и превращающие тоску в благодарность.

Легко поддаться убеждению, что желание требует действия: если я иногда испытываю желание иметь третьего ребенка, значит, я должна иметь третьего ребенка. Или если я мечтаю о дочери, это значит, что у меня должна быть дочь. Часть процесса роста заключается в способности удерживать чувство, не поддаваясь ему немедленно, веря, что оно может разрешиться без каких-либо дополнительных действий, кроме как его сознательного удержания и внимания к нему. Мы также ошибочно заключаем, что всякое чувство, проходящее через наше поле сознания, есть неоспоримая и всеобъемлющая истина. Мы не понимаем, что можем чувствовать желание, которое не является окончательной истиной. Другими словами, я могу иногда желать иметь дочь, но глубинная истина заключается в том, что двое детей – эти два мальчика – и составляют нашу семью.

Таким образом, работа всегда одна и та же: освободите место для боли, двигайтесь к ней, приветствуйте ее, любите ее и ориентируйтесь на красоту и благодарность. Я написала эту историю в своей голове много лет назад, лежа рядом с моим прекрасным мальчиком, которому в то время почти исполнилось пять. Для тех, кто ежедневно заставляет мое сердце чувствовать, будто оно взрывается от любви, для тех, кто заставляет мою душу петь, для тех, кто наполняет меня невообразимой радостью. Я часто слышу, как мои клиенты говорят что-то вроде: «Но если я позволяю себе желать [что-то другое], не значит ли это, что я не люблю и не ценю своего нынешнего [партнера, ребенка, родителя]?» Нет, совершенно не значит. Опытный ум может удерживать в себе полярности.

На самом деле способность принять подход «и то и другое» есть один из признаков зрелости и противоядие от тревоги. Мир состоит не только из черного и белого. Эго-ум верит, что если мы классифицируем каждое переживание, то будем чувствовать больше контроля. Мы можем разложить наши специи и рассортировать одежду, но царство сердца-ума часто является местом, далеким от порядка, и не поддается категоризации. Лучшее, что мы можем сделать, – это освободить место для кажущихся противоположностей, считать их обоих истинными, зная при этом, что ни одна из них не отменяет другой. Я могу переживать моменты тоски по дочери, при этом радуясь наличию двух сыновей. Я могу позволить себе тоску по опыту воспитания двух девочек, при этом наслаждаясь текущим положением, наблюдая сложные грани взаимоотношений моих мальчиков друг с другом (и поверьте, я рассчитываю на внучек). Я могу грустить и радоваться, терять и любить, желать чего-то и испытывать при этом благодарность. Во мне есть место всему.