Галина Жукова - Управление под микроскопом

Порция отрезает и себе, и суду пути к отступлению, к нарушению закона.

Одно дело — Шейлок говорит, что нарушение закона станет опасным прецедентом.

И другое дело — когда сам юрист, приглашенный для консультации, заявляет об этом. Лишая и Дожа такой возможности, указав, что его власти недостаточно для отмены закона.

Даниил — один из легендарных для евреев персонажей, который совершал очень мудрое правосудие.

Хоть Шейлок и понимал, в какую непростую «вилку» он поставил суд, но видимо, он все-таки до конца не верил, что ему дадут совершить такую месть. Что-нибудь да придумают.

Но тогда можно будет воспользоваться ситуацией и обрушить свой гнев уже на всю власть, а не только на конкретного купца.

А здесь надежда на месть появилась и укрепилась. Шейлок решил, что твердость позиции Порции ему на пользу. Так бывает с людьми, горизонт понимания которых ближе, чем у другой стороны. Каждый шаг кажется в твою пользу. И тут вдруг — раз, шах и мат.

Порция продолжает делать вид, что ищет (и не находит) возможность спасти Антонио на юридическом уровне. Может, документ неверно составлен? Это ближняя цель. А дальняя — имея документ на руках, можно работать с его текстом, что понадобится в дальнейшем.

Шейлок уже проникся доверием к Порции и с удовольствием передает ей документ, уверенный, что с ним все в порядке.

Порция посмотрела документ (в фильме — достаточно формально), и не обнаружив в нем ошибок, возвращается к теме замены неустойки деньгами. Надо еще и еще раз получить отказ Шейлока от альтернативы, чтобы лишить его (и всех сочувствующих) не только юридического, но и морального права потом предъявлять претензии.

Шейлок видит, что Порция предлагает ему отменить иск довольно формально, без давления, понимая, что решение Шейлок уже принял. Поэтому и отвечает также символически, без особого чувства и аргументации. Это как бы имидж дискуссии, а не сама дискуссия.

При этом Шейлоку не очень хочется выглядеть перед Порцией злодеем — она ведь на его стороне.

Поэтому здесь он вспоминает о самом первом аргументе — я дал обет, поэтому должен его выполнять. Закон есть закон, и обет — это тоже своего рода закон. Порция должна понять и принять этот аргумент…

Порция еще раз подтверждает право Шейлока вырезать мясо, и еще раз предлагает проявить милость. Семь раз отмерь, как говорится. Упаковка должна быть надежной — ни у кого не должно остаться сомнения, что Шейлоку не дали шанса. И тем самым она еще раз убеждает самого Шейлока, что есть только два варианта — выполнение им свой мести или милость. Никаких намеков на третий вариант.

Захват Порции сделан чисто: у Шейлока не появилось и тени сомнения, что здесь что-то не так. Он подтверждает получение Порцией роли «достойного судьи», которая ей и нужна. Но эту роль так быстро не получишь — необходимо было проделать все предварительные шаги, чтобы эта роль без борьбы и сопротивления была ей предоставлена, в первую очередь Шейлоком.

Антонио не позавидуешь, конечно. Весь этот процесс происходит у него на глазах, и он уже уверен, что вряд ли выйдет живым из зала… Поэтому понятно его желание закончить это мучение. Тем самым он помогает и Порции — она перестает уговаривать Шейлока и принимает решение как бы из жалости к Антонио.

Ведь отменить иск нельзя, Шейлок тверд, так чего тянуть…

Ну вот и предварительное решение.

Теперь надо довольно тонко сопроводить Шейлока в его «тупик» до самого конца, чтобы ни у кого не осталось сомнений в его намерениях. Не на словах, а на деле.

(В фильме это продвижение к «делу» показано больше, чем в тексте…)

Захват продолжается. Помимо спасения Антонио надо еще решить задачу наказания Шейлока. А для этого одних слов маловато. Необходимо продвинуть Шейлока дальше, к готовности действовать.

Аппетит разгорается во время еды. Шейлок радуется предстоящей возможности, на которую не очень-то рассчитывал, и начинает проявлять нетерпение и волнение. И перестает замечать «мелочи». Что и требовалось для дальнейших шагов захвата.

Порция продолжает играть «в поддавки». Она со всем соглашается. И продолжает задавать необходимые ей вопросы, сжимая свой захват все сильнее и надежнее.

Шейлок подумал не только о юридической «чистоте» дела. Но позаботился и о технической стороне. Может быть, предугадав попытку отвести иск по причине отсутствия весов. Может быть, чтобы продемонстрировать свою решимость. Нож, хорошо наточенный, у него тоже был с собой.

И вот здесь Порция делает очень важный, в некотором роде ключевой ход. Она упоминает «техническую» сторону дела — что будет пролита кровь. И преподносит этот факт как вопрос милосердия — надо позаботиться о том, чтобы Антонио не истек кровью и не умер.

При этом этот важный момент она произносит «мимоходом», наравне с вопросом о весах.

Более того, вопрос этот включает экономическую сторону — надо заплатить.

И Шейлок так и воспринимает вопрос — ради милосердия ему надо раскошелиться. Это для него нетипично. Поэтому, естественно, он будет отказываться.