Галина Жукова - Управление под микроскопом

Опять-таки не помню, что сделал другой мальчик. Кажется, она меня обвиняла, что я у другого мальчика крючок украл. И выпорола.

Другие люди пожаловались, что это вроде я. А я и ловить рыбу не умел, и крючком не интересовался. И мне это было так обидно.

Это несущественная была вещь, но всю жизнь я родному человеку это не простил. Сейчас бы я уже конечно, простил, но уже поздно.

И у многих есть такие занозы. Они не столь принципиальны, но меняют отношения на очень долго.

Скорее всего, в большей или меньшей степени у каждого ребенка, возможно, что-то есть по отношению к родителям такое. Значит, это надо как-то ликвидировать.

Другое дело, что мы не знали об этом. Но теперь вот это попало вам в руки, вы знаете. И стоит проблема — а как сделать, чтобы это снять вообще-то.

Объясниться перед ребенком. А объясниться тем тяжелее, что суть ситуации уже из памяти исчезла.

Осталась только несправедливость какая-то, ощущение. С этим сложно бороться. Чтобы вы сделали?

Два пути более-менее симпатичных, третий — менее симпатичный. Но иногда успешный.

Во-первых, само обсуждение этого эпизода частично снимает проблему. Когда он называется. Это без сомнения.

Пока он не называется, то, что ребенок это помнит, а мама не помнит, мама это ни разу не упомянула — то это уже плохо. Значит, само обсуждение уже частично проблему снимает.

Теперь какого рода обсуждение может быть.

Первый вариант — рациональный.

Когда родитель объясняет — теперь ты взрослый. Ты понимаешь, что это были не отношения «ты — я», а это были отношения «папа, я и ты».

И бывает ситуация, когда невозможно, как ты говоришь, не предать тебя, не предав при этом папу. Потому что может быть неразрешимый треугольник.

Теперь ты взрослый, ты понимаешь, что есть такая коллизия. Но «предав» тоже в кавычках, конечно. Мы все любим друг друга и все нормально. Т.е. рационально объяснять.

Теперь представь себе, что у тебя есть доченька, которая любит ходить по карнизу. А мы на 6 этаже живем.

Вот зазеваешься — она раз из окошка в окошко — и падает. И не понимает слов. Она объясняет — я же не падаю.

А вот ее выпороли, она перестала ходить, да забыла, за что выпороли. А я вот не заступилась. Папа порол, а я вот не заступалась.

А заступилась бы, тогда тебя бы уже на свете не было. Ты же не помнишь, что там было. Я не знаю, что там было. Может там такое и было. Вот как ты думаешь, это правильно мы сделали — или нет?

Т.е. приводится пример, доходящий до абсурда, где очевидна мамина правота, и никакого предательства нет.

А теперь может быть такая реакция:

— Ну я же так не делала…

— А как именно ты сделала? Давай теперь вспоминать. Когда вспомнишь, что именно, тогда мы поговорим.

Это рациональный путь.

Может быть иррациональный.

Обняться и поплакать без обсуждения эпизода. Вот этот эпизод расстроил обоих, поплакали, и на всю жизнь снялось, правда? Иррациональный выход из положения.

И, наконец, прагматический.

— Ну вот, слава богу, что тебя это задело. Слава богу. Ты по отношению к своему ребенку так не будешь поступать. А моя обязанность из тебя вырастить хорошего родителя. Вот запомнила это? Вот никогда не делай так по отношению к своему ребенку. Думай. Все понятно? Все. Иди и работай.

Это прагматический выход.

Мы должны сперва понять, на какой мы путь идем.

Иначе, если мы мешаем рациональный с иррациональным, все это с прагматическим, то значит, что мы как бы заметаем следы, мы не чувствуем своей правоты.

И можем и плакать даже, но как-то не искренне получается все это в целом. Поэтому реакция должна быть внятной.

А для этого родитель сам себе должен сказать — на что он способен?

Способен он рационально вести разговор? Не способен?

Способен он иррационально действовать?

Способен он прагматично?

Прагматичный, я сказал, самый плохой путь, но в каких-то случаях даже очень может и сработать.

Почему сработать? Потому что родитель в этом эпизоде, когда он объясняет с позиции силы, он в общем-то выглядит несколько толстокожим родителем, но во всяком случае, ему предательство точно приписать нельзя.

Можно приписать некоторую такую толстокожесть и такую прагматичность излишнюю, но не предательство. Сам акт предательства все равно снимается тогда.

Т.е. родитель, прежде чем поговорить с ребенком, должен сам с собой поговорить. И оценить правильно свои возможности. По какому пути он может пойти.

Чаще с мальчиками лучше использовать рациональный путь, с девочками — иррациональный, но все это очень индивидуально.

Другие новости проекта:

<���вырезана орг. информация>

Недавно я сделала разбор еще одного диалога из управленческих поединков — и решила дать возможность познакомиться с ним и подписчикам моей рассылки.

Типичная ситуация: один допускает ошибку при оказании услуги другому.

Кто в чем виноват и что делать — это тоже типичные вопросы, которые пытаются решить обе стороны. Каждая сторона — со своей точки зрения и в своих интересах.

Какие ошибки они при этом совершают — давайте посмотрим.

Сначала — текст ситуации, которую играли участники он-лайн поединков, далее — их диалог и мои комментарии по ходу.

СИТУАЦИЯ 007. Компания-провайдер

Собственникфирмы установил себе новое оборудование для доступа в Интернет и заключил договор с Провайдером услуг.

Директор компании-провайдера — его старый друг.

Но через месяц работы выясняется, что с Интернетом постоянные сбои, несколько дней вообще не было доступа и в результате у компании срывается контракт с крупной государственной структурой.

Директор компании-провайдера считает, что во всем виноват собственник, т. к. пожалел денег на более дорогое оборудование и не имеет собственной технической службы для обслуживания компьютеров.

Собственник винит во всем Инженера компании-провайдера, который, по его мнению, небрежно установил оборудование и несвоевременно отвечал на пожелания его фирмы.

РОЛИ И ИНТЕРЕСЫ:

Собственник — компенсировать понесенные убытки и постараться получить бесплатный Интернет на 6 месяцев.

Директор компании-провайдера — по возможности ничего не компенсировать, никаких бесплатных услуг, но хочет сохранить доброе имя компании-провайдера.

Инженер компании-провайдера — сохранить свое место, доказать свой профессиональный уровень в глазах Директора компании-провайдера.

Диалог директор компании-провайдера — собственник.

Директор —Дмитрий, привет. Я знаю, что у тебя случилась такая проблема, я об этом знаю. И я хотел бы прежде всего понять… Ну безусловно, здесь есть какая-то доля нашей вины, потому что мы, наверное, как-то не в полной мере проследили за этими услугами… Но хотел бы просто понять, а считаешь ли ты, что действия вашей компании, твоих специалистов — может быть, в них тоже есть определенная доля вины? И я хотел бы обсудить, как нам дальше быть со всем этим.