Андрей Гронский - Гештальт в повседневной жизни

«В детстве мама периодически давала мне задание приготовить ужин. Я очень старалась. И мне казалось, что я приготовила вкусно. Но она всегда кричала на меня и говорила, что я сделала не так».

«Мама и папа говорили противоположные вещи. Папа говорил, что нужно всегда уметь постоять за себя. А мама говорила, что нужно быть сдержанным и уходить от конфликтов. Сейчас мне трудно заставить себя повысить голос в конфликтной ситуации. А потом я думаю, что дал слабину. А если я все-таки его повышаю, потом чувствую себя очень неловко».

Последний пример иллюстрирует нередкую ситуацию, когда человек чувствует себя обязанным одновременное следовать двум взаимоисключающим моделям поведения.

Образец, которому человек стремиться следовать, не всегда буквально соответствует тому, что ожидали от него другие. Человек может выстраивать его, напротив, отталкиваясь от того что ему не нравилось в своих родителях:

Молодой человек принял для себя решение ни в чем не походить на своего отца, человека со сложным характером, с которым у него были конфликтные отношения. Естественно, что ему не удавалось полностью избегать сходства с ним. Когда он это замечал, то начинал испытывать отвращение и ненависть к себе.

Как правило, биографии людей, страдающих от чувства неуверенности, насыщенны подобными примерами.

Ситуации, подобные описанным выше, сопровождаются переживанием собственной неадекватности, чувством вины и стыда. И естественно, что человек не хочет попадать в них вновь. Когда они будут возникать на горизонте, то будут вызывать чувства тревоги и страха. Поэтому естественным следствием при возможности их повторения будет стремление их избежать или хотя бы оттянуть.

Невротическая неуверенность идет рука об руку с такими психологическими явлениями как перфекционизм – убежденность, что непременно необходимо достигать только идеальных результатов, а неидеальные не имеют права на существование – и прокрастинация, т.е. оттягивание времени, откладывание на потом.

Со временем содержание ситуаций, в которых человек боится почувствовать себя неадекватным, может меняться, и даже случаи из прошлого могут быть забыты, но их смысл остается прежним. Место экзамена в школе может занять аттестация на работе или экзамен в автошколе. Мужчина, в подростковом возрасте боявшийся расстроить маму неправильно принятым решением, может испытывать мучительные сомнения, куда пригласить девушку, опасаясь, что ей не понравится его выбор.

Таким образом, источник невротического чувства неуверенности находится в попытке соответствовать недостижимому идеальному образу своего Я. В попытке быть тем, чем человек не является. Но еще более важно то, что в этой попытке права на ошибку не предусматривается. Само по себе переживание разрыва между тем, что есть, и тем, что могло бы быть, может быть вполне конструктивным. Например, оно побуждает спортсмена достигать тех результатов, которых у него не было раньше. Однако при перфекционизме этот разрыв приобретает качественно иной характер – то, что не дотягивает до искусственно сконструированного идеала, вообще не имеет права быть. Результатом этого нередко является полный отказ от действий:

Молодой человек рассказывал, что раньше он любил рисовать и у него неплохо получалось. Но потом он понял, что никогда не превзойдет Пикассо и Сальвадора Дали и бросил это занятие.

Работа с невротической неуверенностью включает четыре главных составляющих, которые могут быть необходимы разным людям в разной степени.

Во-первых, необходим анализ того идеального образа, которому человек старается соответствовать. Как правило, в этом идеальном образе обнаруживается много противоречий очевидных с точки зрения простого здравого смысла:

«Когда я прихожу в незнакомую компанию, то считаю, что моя главная задача – это всем понравиться».

«Когда я готовлюсь к важному для меня разговору, я прокручиваю в голове массу вариантов. Я думаю, что нужно сделать для того, чтобы разговор прошел именно так, как я запланировал».

Это реальные высказывания людей, которые жаловались на неуверенность. И в первом, и во втором случае их ожидания нереалистичны – невозможно понравиться всем людям, и невозможно спрогнозировать все реакции будущего собеседника.

Полезно проанализировать, действительно ли возможные реальные последствия так страшны. Как правило, выясняется, что ничего особо страшного не произойдет. Но при жёстких однозначных представлениях о том, что должно быть, человек воспринимает ситуацию, в которой что-то идет не по его плану как катастрофу.

Во-вторых, нужно принять нормальную неуверенность как естественный факт жизни и увидеть положительные стороны здоровой неуверенности. Полная уверенность делает человека неосторожным или даже попросту глупым. Всем знаком образ самоуверенного дурака. Нормальное чувство неуверенности делает нас внимательными и осторожными в хорошем смысле этого слова. Однако людям, которые говорят, что хотят избавиться от неуверенности, это бывает довольно сложно принять.

Некоторым людям этого анализа бывает достаточно, для того чтобы снизить уровень тревожности.

В-третьих, человеку может быть трудно отказаться даже от очевидно неправильного убеждения, потому что оно было передано когда-то авторитетным для него лицом, например, папой или мамой. Отказ от него переживается как предательство этих значимых других или даже как предательство своей идентичности, собственного Я. В этом случае необходимо, исследовать при каких обстоятельствах эти представления сформировались. В терапии происходит проработка чувств, которые связаны с этими ситуациями, переданными ограничивающими убеждениями и значимыми другими, которые их передали.

В-четвертых, может быть полезно формирование альтернативной модели поведения. Ее можно позаимствовать от других значимых других – друзей, знакомых, даже актеров из виденных фильмов, и проиграть, используя ролевую игру или в воображении.

С помощью такой работы с неуверенностью вполне можно совладать.

Собственно из попыток справиться с невротическими страданиями и выросли основные методы психотерапии. Сейчас, из-за изменения психиатрической терминологии, слово невроз употребляется все реже. Тем не менее, проблемы, им обозначаемые, конечно же, остались, хотя и изменились симптомы, которые встречаются чаще. По данным статистики неврозами в настоящее время страдает около 20—30% городского населения, в сельской местности этот процент примерно в два раза ниже. Если в 19 – начале 20 века психотерапевтам часто приходилось иметь дело с истерией, то сейчас, видимо, прежде всего, из-за изменения культуры и социальных традиций, на первый план вышли различные тревожные расстройства – панические атаки, обсессивно-компульсивное расстройство, социофобия.