Роберт Левин - Механизмы манипуляции. Защита от чужого влияния

По ходу “выездных заседаний” опытные мунисты “спонтанно” подходили к новичкам и отпускали им комплименты: “Знаете, вы очень открытый человек, мне в жизни мало таких людей встречалось”. “Все говорят, что с вами очень интересно”. “Нам нужны такие люди, как вы”. Услышав подобного рода беседу, присутствующие начинали вам аплодировать и готовы были осыпать вас похвалами независимо от того, какой будет ваша реакция. “Когда бы я ни затронул богословскую тему, – вспоминает бывший сектант, – лидеры моей группы были очень довольны, соглашались со мной, говорили о своей любви и повторяли, что самое главное – это сплоченность и Божья любовь. У меня было несколько странное ощущение обособленности – неуверенность в том, что меня услышали , однако побеждала благодарность за внимание ко мне и приветливые улыбки окружающих” [23]. Как минимум один раз за выходные дни, проведенные в лагере, группа “неожиданно” пела новичку что-нибудь в таком духе:

“Мы любим тебя, Зак [или Энди, или Бен, или как там вас зовут],

Мы очень любим тебя,

Мы не хотим, чтобы ты от нас уезжал,

И надеемся, что ты останешься!”

Мунисты, занимавшие руководящие посты, временами собирались для уточнения и разработки новых стратегий “объяснений в любви”. Они искали самые слабые, самые уязвимые места новичков: необходимость чувствовать себя полезным, ощущать свою принадлежность к группе, испытывать уважительное отношение к себе. Один из гостей как-то ненароком подслушал собрание руководителей лагеря, проводившееся воскресным утром: “Прозвучал лозунг: “Мы должны удовлетворить все их желания”. И похоже на то, что они действительно стремились следовать этой идее. Чего бы я ни пожелал (кроме уединенности и отклонения от “режима дня”), это мгновенно исполнялось, причем с огромным рвением. Мне все время улыбались, меня обнимали, подбадривали. Мне давали почувствовать себя особенным, очень желанным и нужным” [24].

У большинства людей в ответ на подобные признания в любви возникало невольное желание отблагодарить всех этих людей. “Однако постепенно приходило понимание того, что единственный способ не остаться у них в долгу – это полностью подчиниться, – рассказывает бывший мунист. – Вы соглашаетесь подчиниться… Раз, другой, от незначительного акта послушания к более масштабному. И не осознаете всего этого. Вы чувствуете себя виноватым, пожелав побыть в одиночестве, ведь вам твердят, что желание уединиться – это признак страха и отчуждения” [25]. Так, шаг за шагом, Церковь Объединения получает полный контроль над жизнью новичков.

“Цель подобных мероприятий, – рассказывал впоследствии Ален Тейт Вуд, – привести человека в центр подготовки мунистов и содействовать тому, чтобы он прошел курс обучения в течение семи, 21 либо 40 дней. По его окончании новоиспеченный адепт готов ездить по городам и организовывать встречи, занимаясь деятельностью во славу преподобного Муна по 16 часов в сутки” [20]. Однако все это происходит уже после того, как будут налажены определенные отношения. Бывший мунист Крег Максим рассказал мне, как на лекциях используется хорошо организованная поддержка мунистов:

“Например, меня как-то попросили прочитать несложную лекцию для новообращенных, а когда я пришел, то увидел там только одного настоящего новичка. Остальными оказались шесть или семь опытных мунистов. Ни один из них не упомянул, что он уже является членом нашей организации, а после лекции они затеяли беседу в таком духе: “Восхитительно, не правда ли? Подумать только, идея четырех принципов…” И они задавали мне вопросы, как будто не знали ответов, хотя я-то понимал, что они осведомлены лучше меня самого” [26].

Бывшая сторонница Церкви Объединения, назовем ее Венди, рассказывала о своем приходе в секту. Все началось с классического признания в любви. “Со мной обращались очень мило: хвалили на встречах за мои “великолепные” выступления, упоминая, что я, представительница рабочего класса, сумела получить высшее образование и все же была готова отречься от “простого существования” и посвятить себя политике”. Хотя Венди и приятна была похвала, она называет главной причиной, по которой она осталась в движении, поддержку ее друзей. “Все было каким-то странным, но меня успокаивал тот факт, что двое моих хороших друзей тоже проходили обучение и собирались стать мунистами. Они оба были зрелыми и вполне здравомыслящими людьми, я их уважала, поэтому и пришла к выводу, что стоит рискнуть и согласиться”. Так сработал эффект социального подтверждения.

Забота и внимание – вот два волшебных зелья, к которым прибегают все вербовщики. Мало кто из гостей к концу выходных понимал суть философии Церкви Объединения, но новички ощущали себя в окружении счастливых, приветливых людей, которые не хотели с ними расставаться. Что в этом плохого? Когда антрополог Гери-Энн Таланти уезжала из лагеря, в который она, весьма цинично настроенная, приехала два дня назад исключительно в целях научного исследования, она отметила, насколько ослабла ее “линия обороны”. “То, что я сказала другу, с которым предварительно договорилась, чтобы он забрал меня на машине из “Летнего лагеря”, говорит само за себя: “Я отлично провела время. Напомни мне, что я там говорила насчет того, что мунизм – это зло?” [27]

Кредитор

Когда дело доходит до принципа взаимности, с определенным типом людей нужно быть очень осторожными. Это те, которые преуспевают за счет того, что дают другим в долг. Создавая задолженности у окружающих, они сами стараются никогда не попадать в долговую зависимость. Они наслаждаются превосходством над теми, кто перед ними в долгу, а также уверенностью в собственном всемогуществе. Это психологический аналог типа, который экономисты называют “убежденным кредитором”. Идрис Шах, писатель-суфист, отметил: “Человек, берущий деньги, может быть либо жадным, либо нет. Тот же, кто не берет ничего, вызывает сильное подозрение. Не грабит ли он свою же душу? Те, кто говорят: “Я ничего не беру”, зачастую лишают воли свою жертву” [28].

Существует шесть основных черт, характеризующих типичного “кредитора” [29].

•Кредитор подводит своих “должников” к мысли о том, что они не просто обязаны отплатить услугой за услугу, но и вернуть больше, чем получили сами.

•Кредитор стремится занять доминирующую позицию на весах принципа взаимности. Он изо всех сил старается не оказаться в роли должника, исключая случаи, когда он наверняка сможет быстро рассчитаться удобным для него самого способом.

•Кредитор испытывает неудовлетворение, если ему быстро возвращают долг, и стремится любым способом продлить долговые обязательства своих должников.