Стейнар Бьяртвейт - Одиссей [litres]

Тот же мотив встречается и в более поздних описаниях путешествия в царство мертвых. Когда Данте отправляется в Ад, Чистилище и Рай около 1300 г. н. э., причина его путешествия раскрыта в первом же стихе поэмы: «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу, утратив правый путь во тьме долины» [135] Berg Eriksen, T. (1993). Reisen gjennom helvete. Dantes Inferno. Oslo: Universitetsforlaget, 24. в странствие, чтобы найти правильный путь. То же можно сказать о путешествии Марлоу в конголезские джунгли в романе Джозефа Конрада «Сердце тьмы» [136] Conrad, J. (2003). Mørkets hjerte. Oslo: Kagge forlag. – Конрад Дж . Сердце тьмы. СПб.: Азбука, 2011. . Марлоу ищет человека по имени Куртц, но чем дальше он проникает в джунгли, тем более инфернальным и психологичным становится его путешествие. Оно тоже напоминает спуск в царство мертвых. И отыскать главный герой должен не Куртца, а самого себя. В современной интерпретации этого романа – фильме «Апокалипсис сегодня» – герой говорит: «Невозможно рассказать эту историю, не рассказав мою собственную. И если эта история – признание, то такова и моя». У каждого путешествия имеется внешняя и внутренняя сторона. И когда путь ведет в царство мертвых, он становится очень внутренним и очень опасным. Вы нарушаете границу самой жизни, но задача парадоксальна и предельно ясна: чтобы завоевать жизнь, необходимо встретить смерть.

Иногда гостям позволяют пообщаться с умершими. Такие беседы в античной литературе называются nekuia [137] Dova, S. (2012). Greek heroes in and out of Hades. Lanham: Lexington books. . Чаще всего они похожи на сбор автографов: угадай, кого я там повстречал? Данте в Аду просто купается в знаменитостях. В фильме «Апокалипсис сегодня» собрана целая плеяда звезде от Роберта Дюваля до Денниса Хоппера, не говоря уже о Марлоне Брандо. И даже Одиссей не может удержаться и перечисляет известных персон, которых он там видел. Но самая душераздирающая беседа что для Одиссея, что для Энея – это разговор с матерью и, соответственно, отцом. В этих беседах маски сорваны и игры отброшены, и для них требуется немалое психологическое мужество. Мужество вынести печаль, мужество преодолеть уныние. Что-то нужно вспомнить, чего-то нужно достичь. Кто не хотел бы пообщаться с умершей матерью или отцом? Я хотел бы. Я тосковал по матери много лет. Ее не было слишком долго. Она ушла слишком рано. Так несправедливо и так невыносимо грустно. Словно стены навалились на меня и неожиданно наступила осень. Это горе, эта тоска так до конца и не утихнут. В моих мыслях и в моей действительности она всегда будет чем-то большим, эталоном, к которому я тянусь, порывом ветра, пронесшимся мимо. По крайней мере такой я хочу ее помнить.

В царство мертвых спускается Никто, а возвращается оттуда Одиссей. Лишь рассказав о встрече с матерью, лишь поведав все истории о разбойниках и героях, лишь столкнувшись со своим стыдом, он получает признание царицы Арете. «Что, феакияне, скажете? Станом, и видом, и силой разума всех изумляет нас гость чужеземный». Царица, чье имя означает «добродетель», приняла решение. Одиссей может вернуться домой.

Из Тиресия выходит очень плохой дорожный указатель. Он даст фору даже самым бесполезным помощникам. Представьте: вы заблудились в аду и умудрились спросить дорогу у словоохотливого философа. Одиссей спускается в царство мертвых, чтобы узнать, как добраться до дома. Для чего же еще. Но слепой прорицатель мало чем может ему помочь. Он не сообщает, где нужно повернуть направо, где налево, а где – двигаться прямо «до самого конца». Лишь вернувшись к Цирцее, Одиссей получает четкие указания, куда ему нужно плыть. Она описывает ему маршрут. А спуск в царство мертвых нужен был вовсе не для этого, а для того, чтобы Одиссей снова встретился с некоторыми персонажами. Кроме того, Тиресий все-таки дает ему один очень полезный совет: «Ты достигнуть можешь отечества, если себя обуздаешь и буйных спутников». Только и всего. Ни направления, ни примет. Не куда, но как.

Царица феаков, оценившая рассказ Одиссея о путешествии в царство Аида, поступает похожим образом. Все время, пока Одиссей плетет небылицы о циклопах, ведьмах и каннибалах, она сидит молча. Подвиги ее не впечатляют. Лишь когда Одиссей, охваченный стыдом и отчаянием, поведал о спуске в свой личный ад, она оживилась. «Что, феакияне, скажете?» – спрашивает она у своих подданных. Ее имя – Арете, добродетель. Почему лишь теперь она проявила к гостю благосклонность? Почему именно к ней Одиссей обратился за помощью? Почему Гомер дал ей такое имя? Важно не почему, но как.

Возьмем имя царицы. Arete – одно из ключевых понятий античной философии [138] Nehemas, A. (1998). The art of living. Socratic reflections from Plato to Foucault. Berkeley: University of California Press. . Это слово часто переводят как «добродетель», но у него есть и другое значение – «превосходство». Arete означает успех и те качества, которые ему способствуют. Это понятие связано с тем, как делать все правильно. Добродетель основана на том, как вы что-то делаете, в этом вся ее суть. Во времена героических воинов, которые описывает Гомер, добродетель часто проявлялась на поле боя. Особенно очевидно это в «Илиаде». Знаменитые воины – Ахилл, Диомед, Гектор и Эней – завоевали свою славу благодаря добродетельным поступкам. Мужество, верность, дружба и благородство – слагаемые добродетели. Эти воины зарабатывают себе репутацию и почести потому, что в них эти качества проявлены в высшей мере. Гектор, троянский принц, бившийся на стороне побежденных, впоследствии войдет в список «девяти достойных» [139] Помимо Гектора в этот список входили: Александр Македонский, Юлий Цезарь, Иисус Навин, Давид, Иуда Маккавей, король Артур, Карл Великий и Готфрид Бульонский. . Три язычника, три иудея и три христианина, lesneufpreux, были избраны в Средневековье как идеал рыцарства и добродетели [140] Huizinga, J. (1998). The waning of the middle ages. London: The Folio Society. . Гектор занял место рядом с Александром Македонским, царем Давидом и Карлом Великим. Следом появился список девяти великих женщин, в который входили, к примеру, Биргитта Шведская, Лукреция и Юдифь. Гектора включили в этот список потому, что он знал, чем руководствуется в своих поступках. «Сердце себе не круши неумеренной скорбью! – говорит он Андромахе в шестой песне “Илиады” – Кто меня сможет судьбе вопреки в преисподнюю свергнуть? Ну а судьбы не избегнет, как думаю я, ни единый муж, ни отважный, ни робкий, как скоро на свет он родился». Ахилл же не заслуживает место в списке девяти достойных – и вовсе не потому, что он убил Гектора, но потому, что надругался над убитым врагом. Он весь сочится ненавистью. Вся «Илиада» посвящена тому, как ярость разрушает в нем добродетель. Именно поэтому первая строка «Илиады» звучит так: «Пой, богиня, про гнев Ахиллеса, Пелеева сына». Таким образом, для добродетели важен не результат. Можно выиграть войну, но потерять честь. А можно наоборот: проиграть войну, но остаться победителем. Дело не в том, что вы делаете, но как.