Стейнар Бьяртвейт - Одиссей [litres]

В 1981 году Аласдер Макинтайр выпустил книгу «После добродетели», которая сыграла ключевую роль в дискуссии об этике и общности [141] MacIntyre, A. (2007). After Virtue (3. utg.). London: Duckworth. – Макинтайр А. После добродетели. М.: Академический проект, Екатеринбург: Деловая книга, 2000. . Макинтайр внимательно изучает понятие добродетели, отвлекаясь от того, как бездумно мы употребляем его в повседневной речи. Добродетель – это не абстрактная нравственная величина. Добродетель тесно связана с практической деятельностью. Макинтайр основывается на античной философии и ссылается, в частности, на героев Гомера. Вы обладаете добродетелью, если можете делать что-либо очень хорошо. Эта деятельность не протекает в вакууме. Мы не можем говорить, например, о добродетели при рубке дров. Речь идет о более сложной деятельности, требующей согласованного взаимодействия с другими людьми. Попробую сформулировать иначе: пенальти, забитый Криштиану Роналду, не является добродетелью, а согласованная игра португальской сборной, принесшая команде победу на Чемпионате Европы, – является. Они достигли совершенства в командной игре и тем обрели добродетель.

Вероятно, в такой трактовке добродетель кажется слишком практичной, но Макинтайр развивает свою мысль. Деятельность не приводит к добродетели, если она не сопровождается внутренним ощущением добра. Не радости, а именно добра. Поэтому результат неважен, а важно мастерство исполнения. Для вас имеет значение, как вы делаете свое дело. Если вы смухлевали в шахматной партии, чтобы победить, если вы прибегли к плагиату, чтобы добиться признания, если вы используете руководящую должность, чтобы добиться чего-то для себя лично, – значит, вас волнует только внешний аспект деятельности. Победа, слава и деньги у вас в приоритете. И лишь когда сама деятельность становится вашей альфой и омегой, мы можем говорить о добродетели. Лишь когда радость от игры в шахматы, работы или руководства становится всепоглощающей, вы достигаете добродетели. В подобных случаях вам нет смысла мухлевать, заниматься плагиатом или карабкаться вверх по карьерной лестнице. И на этом сходство с игрой португальской сборной заканчивается. Хотя Пепе играл вполне честно, да и слезы Роналду выглядели настоящими.

Благодаря добродетели мы достигаем того мастерства, которое требуется для деятельности. Можно даже сказать, что деятельность определяется тем, как именно мы ее выполняем. Мы улавливаем присущее ей добро. Мы развиваем свое мастерство. Становимся мудрее. Понимаем, как именно мы достигаем вершины. Поэтому Макинтайр считает, что добродетель помогает нам преодолеть трудности и опасности, а также избежать искушений и не отвлекаться. Быть добродетельным значит не просто быть способным учеником. Добродетель дает нам знание о нас самих, о том, что есть добро. Добродетельный человек стремится к наивысшей форме реализации как своей деятельности, так и жизни в целом: «…благая жизнь для человека есть жизнь, проведенная в поисках благой жизни» [142] Там же, 219. .

Это стремление к совершенству – отнюдь не индивидуалистический подвиг, предпринятый в одиночку. Ведь добродетель подразумевает совместные действия. Поэтому поиск добра и самосовершенствование должны проходить в сотрудничестве с другими людьми. Лишь так можно обрести добродетель. Наивысшей точкой в карьере Роналду был тот момент, когда его команда выиграла чемпионат без его гениальных передач, пока он, страдающий от боли в травмированной ноге и сияющий от счастья, сидел на скамье болельщиков. Добродетель не достигается в гордом одиночестве.

И Тиресий, и Арете напоминают Одиссею именно об этом. Он может вернуться домой, может найти благую жизнь, но это зависит от его добродетели. Важно, как он будет это делать.

Герой Макинтайра – это Аристотель. Книга «После добродетели» основана на его философии, в особенности на этике. Аристотель жил на четыреста-пятьсот лет позже Гомера. За это время понятие добродетели претерпело изменения. Время героических воителей прошло, наступила эпоха полисов. Добродетель по-прежнему имеет практический характер и связана с мастерством исполнения, но возникают новые вопросы. Боевые кличи «Илиады» стихли. На смену им пришли речи политиков. Но общечеловеческое значение «Одиссеи» все еще актуально. (См. ил. 25. Франц фон Мач, «Торжествующий Ахиллес».)

Аристотель дает гениальное определение понятию добродетели. Нам до сих пор трудно полностью принять его. Для большинства людей слово «добродетель» связано с положительными качествами, а ее противоположность, соответственно, с отрицательными. Противоположность мужества – трусость, отсутствие или недостаток положительного качества. Гениальность определения, данного Аристотелем, вот в чем: он говорит, что излишек положительного качества – это уже не добродетель. В чрезмерном мужестве нет ничего хорошего. Многих людей погубила бездумная храбрость. В «Илиаде» полно таких историй. Аристотель считает, что добродетель находится в середине между избытком и недостатком чего-либо. Срединный путь – mesotēs – его идеал. А недостаток или избыток – это слабость.

Тиресий дает Одиссею совет обуздать себя и свои желания. Срединный путь чаще всего самый лучший. Когда Одиссей возвращается на остров Цирцеи из царства мертвых, она советует, в сущности, то же самое. В опасностях, подстерегающих его на пути домой, Одиссей должен прежде всего придерживаться срединного пути. Не слишком много, не слишком мало – столько, сколько нужно. И Тиресий, и Цирцея предупреждают Одиссея, чтобы тот не поддавался искушению съесть сочный стейк, оказавшись на острове, где Гелиос пасет свои стада. Бог солнца жестоко наказывает за браконьерство. Кроме того, Цирцея говорит, чтобы Одиссей держался подальше от острова, лежащего совсем недалеко от ее земель. Там обитают сирены, чья песнь сладостна, но сулит гибель. Их голоса околдовывают и соблазняют. Тот, кто услышит их, забудет все свои желания и захочет навсегда остаться с ними. Берегись! Остров сирен усеян костями и лохмотьями кожи моряков, поддавшихся их очарованию. Ты должен проплыть мимо их острова, не приближаясь. А затем тебя ждет опасность, которая потребует от тебя в буквальном смысле пройти посередине. После острова сирен ты войдешь в узкий пролив, на берегах которого обитают чудовища. На одном берегу возвышается гора, в которой есть пещера. В ней живет страшная Сцилла – у нее двенадцать ног, шесть голов, и в каждой пасти тройной ряд зубов. На другой стороне поджидает ненасытная Харибда. Открывая пасть, она заглатывает огромные массы воды и пожирает людей вместе с кораблями и мачтами, и воду потом выплевывает обратно. Ты должен пройти точно между ними.