П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

Преподобный Феодорбыл уже аввой и имел у себя учеников, которых руководил на пути подвижничества, когда вступил в письменное сношение с преподобным Варсонофием. Из вопросов его к великому старцу видно, что Феодор стоял на высокой степени духовной жизни, истины веры содержал не слепо, а размышлял о них, стараясь, сколько возможно было, понять их и уразуметь. Будучи же не в состоянии сам разрешить некоторые вопросы, он обратился для сего к преподобному Варсонофию.

Преподобный Феодор вместе с другими братиями спрашивал великого старца: кто дал диаволу начальство и власть? Великий старец на это отвечал так: «Если желаете знать то, что для вас вовсе не нужно, то есть кто дал диаволу начальство и власть, то познайте это из нижеследующего и по неразумию вашему не считайте Бога виновником зла. Возьмите пример с самих себя: если кто из вас по собственному произволу уклоняется ко злу, то он своей властью делает это зло и бывает судим Богом как сделавший зло самовластно. Но кто дал ему власть? Не Бог ли? За что же Он осуждает его? По строптивости врага не сочтите, будто бы Бог соизволяет на зло. Вовсе нет, это несправедливо. Хотя некоторые из святых и сказали нечто подобное, но вы не вполне понимаете, в каком смысле они сказали сие. Бог не удержал диавола, не воспрепятствовал ему совершать зло, потому и сказано, что Бог дал ему начальство и власть. Познайте это из сих слов: Я ожесточил сердце фараона (Исх. 7:3; 10:20). Если так, то Он осуждает его? Это говорит Он потому, что не наказал его прежде. Каждый может познать сие и из книги Иова, где повествуется, что диавол погубил его имущество и детей; рассуди же, что сказал Иов: Господь дал, Господь и взял; как Господу угодно, так и было; да будет имя Господне благословенно вовеки (Иов. 1:21). Отчего Иов не именует погубившего, но Того, Кто долго терпел и мог воспрепятствовать и удержать оное зло? Рассуди также, что не по чему иному сказано диаволу: вот, Я даю его (Иова) в руку твою (Иов. 1:11), как только потому, что диавол порицал Бога, называя Его виновником благодарений, воссылаемых сим праведником за благодеяния, на него излитые. Итак, поскольку Бог диавола не удержал, то и говорится, что Он как бы дал ему начальство и власть. Бог сначала вверил ему доброе начальство и, однажды дав, не отнял его; он же (диавол), приняв, отвергнул оное, а вместо того облекся в начальство злое. А как Бог не воспрепятствовал ему, то и говорится, что Он дал диаволу начальство и власть. Не сказано в Писании: не восхотел благословения Бог и удалил оное от него, но: оно и удалится от него (Пс. 108:17). Не почитайте же Бога виновником зол, ибо это мнение подвергнет нас осуждению, но что диавол сам себе избрал начальство над всяким злом, а Бог не воспрепятствовал ему, ибо в Писании сказано: возлюбил проклятие, – оно и придет на него (Пс. 108:17), а не говорится, что Бог наложил на него клятву» (Ответ 62).

Преподобный Феодор, не довольствуясь письменным общением с преподобным Варсонофием, просил старца удостоить его личной беседы с ним, причем прибавил, что авва Моисей и другие принимали к себе тех, которые имели в том нужду. Великий старец послал Феодору исполненный глубокого смирения ответ, в котором говорил, что он сам желает видеть Феодора и других братий и что если Бог известит его, сам припадет к стопам их и будет просить их святых молитв. В ответе старец между прочим говорил: «Брат! Ты перечислил мне святых, богатых по духу, и возвеселил меня знанием твоим, а еще лучше, если бы и делами… Скажи мне, брат, если кто скажет нищему: “Другие много дали, дай и ты, ничего не имеющий”, – может ли он исполнить это?»

Недоволен, видно, Феодор был тем, что старец отказался принять его и лично с ним беседовать, и впал в искушение неверия относительно Варсонофия; в душе его явился помысл: существует ли еще старец, может быть, его вовсе нет в келье и авва (Серид) только выдумал, что он там. Вдруг неожиданно для всех Варсонофий призывает Феодора и других братий к себе в келью и с глубоким смирением омывает всем ноги и с любовию отпускает их. «И я, грешный, – говорил о себе авва Серид, – удостоился сего омовения». Феодор, пораженный необычайным поступком великого старца и его нравственным величием, послал ему письмо, в котором ублажал его за его высокие нравственные совершенства и добродетели, просил наставлений и исцеления больных своих глаз. «Брат, – отвечал Феодору старец, – на мне исполнилось через тебя слово Писания: люди, ублажающие вас, льстят вам (ср. Ис. 3:12).

Такое ублажение не допускает нам видеть гнусность дел наших; оно, как думаю, вредит и достигшим в меру [духовного преуспеяния] и отлучает от веры в Бога, Который говорит: как вы можете веровать в Меня, когда друг от друга принимаете славу? (Ин. 5:44). Тот, кто понимает смирение апостола, изберет скорее безумие, да будет мудр впоследствии (см. 1 Кор. 3:18). Ибо кто показывает себя разумным, а не более духовным, тот удивлюсь, если избежит осуждения, назначенного за кичливость» (Ответ 61).

Преподобный Досифей [486] См.: Четьи-Минеи, 19 февраля. (память 19 февраля) только пять лет пробыл в обители Серида и достиг высокой степени нравственного совершенства и духовной чистоты. Когда вступил он на путь подвижничества, имел он цветущее здоровье, был красивым и доброзрачным; в эти пять лет среди подвигов самоотвержения, воздержания и молитвы, развиваясь и усовершаясь внутренне – духом, Досифей тлел и таял внешне – телом: он подвергся тяжкой болезни и отошел в другую жизнь нравственно чистым и светлым.

Был он знатного и богатого рода, воспитывался при одном военачальнике, своем родственнике, но по небрежности воспитателя не получил никакого религиозного образования. Будучи уже взрослым и поступив на службу в полк, не знал Досифей даже самых первых начал христианской веры. Услышав однажды в разговоре, что есть Святая Земля и в ней много мест святых: Иерусалим, где пострадал и умер Сын Божий, Вифлеем, где Он родился, Гефсимания, где погребено было пречистое тело Божией Матери, Досифей пожелал видеть святые места. Воспитатель охотно отпустил его в Святую Землю, дав ему спутников из военных. Сильное впечатление произвел на юношу Святой город: пред его очами предстали священные для христиан предметы: Сион, Голгофа, Гроб Господень, величественный храм Воскресения; спутники объяснили ему важность этих мест, рассказали о событиях, на них совершившихся; в сердце его возбудилось глубокое религиозное чувство. В Гефсимании до глубины души поразила его икона Страшного суда. Стоя перед священным изображением, он удивлялся и недоумевал, что значит все то, что он здесь видит. Вдруг явилась около юноши величественная Жена и подробно объяснила все, что на иконе было изображено. Слова дивной Жены еще более поразили Досифея. Будет некогда, подумал он, Суд страшный, после которого грешные люди пойдут в ад, где будут терпеть нескончаемые и ужасные муки; а он не знал этого, не слышал об этом до сих пор. В умилении сердца Досифей обратился к необычайной Жене и спросил Ее, как избежать этих ужасных мук. «Воздержанием, постом и молитвою», – отвечала Она и стала невидима. Это была Пресвятая Богородица. С этой минуты Досифей, к удивлению своих спутников, совершенно переменил образ жизни: перестал есть мясную пищу, начал поститься, часто молился. Некоторые из спутников говорили ему: «Нельзя так жить в мире; из мирских людей никто так не живет. Если хочешь вести жизнь, какую теперь ты ведешь, иди в монастырь, и спасешь свою душу». Досифей просил указать ему монастырь. Спутники его хорошо знали киновию преподобного Серида; некоторые из них были знакомы с самим настоятелем. Эту киновию и указали они Досифею как обитель, славившуюся в то время великими подвижниками и святыми мужами. Оставив Святой город, благочестивые странники направились в Газу и благополучно достигли Серидовой обители.