Эрнст Суттнер - Христианство Востока и Запада: в поисках зримого проявления единства

Немедленно после своего назначения де Камилл начал действовать в Верхней Венгрии и вскоре провел в Сатмаре собор. Когда в июне 1692 г. турецкий гарнизон в Гроссвардайне сдался австрийцам и под австрийским покровительством латинские епископы Гроссвардайна, после 126 лет эмиграции, которая была следствием давления кальвинистских властей, вновь получили там свою резиденцию, де Камилл тотчас установил с первым из этих епископов взаимопонимание и начал собирать вокруг себя румын комитаса Бихар. За пределами прежней границы деятельности епископов Мукачёва он стал, таким образом, ответственным пастырем для других румын-униатов Венгрии и оставался им до самой смерти в августе 1706 г. [230] Война, последовавшая за восстанием Ракоши

(1706-1711), стала препятствием немедленному назначению его преемника, и пастырская деятельность среди униатов Венгрии была прервана.

В Бихаре осели в ту пору сербы, переселившиеся вместе с патриархом Арсением [231] . Они стремились оказать влияние на церковную жизнь румын, что привело к новым волнениям. Латинский епископ из Гроссвардайна граф Эмери Чаки (1703-I714) [232] пытался воспрепятствовать действиям, направленным против унии, и румыны-униаты в Бихаре перешли под юрисдикцию этого епископа и его преемников. В рамках латинского епископства Гроссвардайн был назначен для них в качестве викария сначала священник латинского обряда, а с 1748 г. — епископ византийского обряда. При Марии Терезии они получили в 1777 г. статус самостоятельной епархии, которая в 1863 г., в конце концов, когда для румын-униатов Дунайской монархии была основана своя митрополия, была включена в неё. Для румын Марамуреша епископы из Мукачёва создали в первой половине XVIII в. викариат [233] . Когда их родина после распада Дунайской монархии стала Румынией, образовалась епархия Марамуреш (в 1930 г.), с тех пор они включены в униатскую румынскую митрополию.

До возникновения этой митрополии для румын-униатов по эту и по ту сторону старой трансильванской границы не было общего церковного управления. На этом основании существуют до сих пор явные различия в духовной жизни румын-униатов старой Трансильвании, епархии Орадеа Маре и епархии Марамуреш.

Когда австрийская армия завоевала Трансильванию, туда пришли вместе с ней как полевые священники отцы-иезуиты. Их миссия была обусловлена двумя причинами — церковно-богословской и социально-политической, они намеревались вступить в контакт с румынами и привлечь их к унии с Римской церковью.

В богословском отношении им было поручено донести до румын решения Флорентийского собора. Иезуиты должны были поработать над тем, чтобы румыны согласились признать латинское наследие и при этом не отошли от собственного [234] . Как только это было бы достигнуто, тогда, согласно инструкции, которую иезуиты получили из Рима, латинская и румынская церкви Трансильвании должны были вступить в общение между собой, и пропасть между ними была бы преодолена. Но в действительности получилось иначе, потому что возникли трудности экклезиологического характера, о которых речь пойдет дальше.

Со стороны государственной власти иезуиты были уполномочены обещать румынам в случае унии с латинской церковью те же самые права, что полагаются верующим церкви императорского дома. Издавна в Трансильвании религиозная принадлежность была решающей в государственно-правовом положении гражданина. До того как Венгрия потерпела поражение от турок, тот, кто хотел принимать участие в государственной жизни и занимать высокие должности, непременно должен был принадлежать к латинской церкви. Если трансильванские румыны становились латинскими христианами, они уже считались венграми по национальности и далее могли перейти в дворянское сословие. [235] Когда в первой половине XVI в. Реформация достигла Трансильвании и распространилась среди слоёв населения, обладавшего гражданскими правами, они добились того, что за ними права были сохранены, то есть за лютеранами, кальвинистами или униатами. Христиане, оставшиеся в традиционной латинской церкви, хотя благодаря подтвержденным документами правам и не были формально их лишены, были маргинализированы; в течение почти полутора столетий они ни разу не имели епископа. Как до того в Венгерском королевстве, так и под османским владычеством христиане византийской традиции в XVI-XVII столетиях оставались и вовсе вне гражданских прав, и их церковь не имела общественного признания.

Чтобы содействовать установлению австрийской власти в Трансильвании, император Леопольд должен был утвердить трансильванскую конституцию и подтвердить привилегии и права признанных наций и конфессий; о румынах, которые составляли численное большинство населения Трансильвании, в постановлении Леопольда не было речи. Но иезуитам, кроме упомянутых выше документов из Рима, прислан был кардиналом Коллоницем и диплом о равноправии униатов с латинскими католиками в венгерских комитатах, изданный Леопольдом в августе 1692 г. Таким образом, иезуитами была представлена румынам перспектива того, что действие этого документа может распространиться и на Трансильванию. В особенности кардинал Коллониц имел желание распространить действие этого документа на все земли, приобретенные Австрией на юго-востоке. По его плану иезуиты должны были предложить румынам, при сохранении их традиционной идентичности как восточных христиан, через унию с церковью, которую он в качестве примаса возглавлял в Венгрии, подняться из своей неволи. Одновременно с приходом восточных христиан эта церковь выдвинулась бы в сильнейшие в Трансильвании, и ей удалось бы вполне ощутить себя господствующей церковью. Те, кто заводил разговоры об унии в Трансильвании, планировали, что латинская церковь, которая была там небольшой, но обладала правами, и румынская епархия, которая была многолюдной, но бесправной, должны были партнерски помогать друг другу в социально-политическом отношении. На пути этих планов обнаружились трудности политического характера, которые следует разобрать подробно.

Почти пять лет потратили иезуиты на переговоры с румынами и их епископом Теофилом. «Когда в феврале 1697 года состоялся ежегодный общий собор румынской церкви в Трансильвании, епископ Теофил рискнул говорить об этом публично. На первом заседании, как сообщают документы собора, он выступил с длинной речью и говорил о давлении, которое оказывают князья-кальвинисты, об облегчении этого давления в связи с признанием Трансильванией верховной власти императора и о преимуществах унии. На следующий день, когда уния принципиально была одобрена, обсуждали её возможные варианты... После того, как всё было подробно обсуждено, собор обобщил свое признание унии в четырех пунктах: 1. Святая уния, которая изложена во Флоренции, должна быть навсегда принята и ненарушимо сохраняться румынской церковью. Но к большему она не должна обязывать ни в коем случае. 2. Все клирики, певцы и алтарники должны пользоваться такими же привилегиями и правами, как клирики латинской церкви. 3. Румынские миряне-униаты должны иметь такой же доступ ко всем должностям, как и миряне других признанных наций Трансильвании, и их дети должны приниматься в латинские школы и получать стипендии. 4. Архиепископу румынской церкви должны предоставляться необходимые средства». [236]