Мир Авиации 2007 02

Так, 21 апреля 1987 г. 280-й ОВП (аэр. Кандагар) был задействован в операции «Юг-87» по разблокированию одного из афганских гарнизонов. Участвовали вертолёты всех трёх эскадрилий полка: Ми-6, Ми-8 и Ми-24. Группе вертолетов Ми-8, ведомой замом командира эскадрильи м-ром О. Харчевниковым, была поставлена задача: высадить десант в р-не кишлака Торшикот. Взлетали ранним утром, перед рассветом (в 4:22), ещё в темноте. В 4:35, в 8 км севернее точки взлёта, по вертолётам, шедшим на малой высоте, открыл огонь замаскированный ДШК. Ведущий начал маневр уклонения, и в этот момент вертолёт ведомого столкнулся с ним. В результате крушения в ведущем вертолёте погибли м-р Харчевников, борттехник ст. л-т В. Шевченко и 11 десантников. В вертолёте ведомого погибли командир ст. л-т В. Захаров, борттехник л-т А. Невмывака и 5 десантников. Спастись удалось только лётчикам-штурманам обоих экипажей, л-там С. Николаенко и В. Кахновичу, а также трём десантникам. На каждом борту кроме экипажа находилось по 10 десантников. Несмотря на потерю двух вертолётов, операция продолжилась. На подходе к цели был сбит вертолёт Ми-24 к-на И. Захарова, в результате падения погиб летчик-оператор ст. л-т М. Шамсудинов, а командир с тяжелыми ранениями попал в госпиталь (позже восстановился и снова летал). Лишь после потери третьего вертолёта операция была свёрнута.

Этот случай выявил большие просчёты в подготовке всей операции. Малый интервал между взлетающими машинами, недостаточная подготовка лётчика, который (возможно) не выдерживал в полёте заданную скорость и высоту, что привело к столкновению вертолётов. После этой операции командир 280-го ОВП п-к П. был снят с должности.

8 декабря 1987 г. 2 Ми-8 и 2 Ми-24 239-й ОВЭ (аэр. Газни) выполняли полёт на воздушную разведку и досмотр караванов со спецназом на борту. Возле кишлака Хайракогп был замечен мотоциклист, которого решили досмотреть. Высадив группу «газнийского» батальона спецназа, вертолёты ушли на площадку «Голубые купола». Через некоторое время досмотровая группа запросила помощи, т.к. из ближайшего селения по ним открыли огонь. Осуществляя подбор спецназовцев, ведущий Ми-8 (к-н С. Евдокимов) решил подойти к месту боя, скрываясь руслом высохшей речки. При пролёте ущелья ведущим, после изменения курса на 90о летчик-штурман ст. л-т Егор Новиков доложил к-ну Евдокимову об опасности. На одном из выступов стояли трое «душманов» и целились в вертолёт из РПГ. Несмотря на выполнение маневра, один из выстрелов попал в хвостовую часть. Сильный удар потряс машину, осколки стекла посыпались в кабину **. У самой площадки подбитый вертолёт начало мотать в стороны. Подняв облако пыли, он ударился о землю. Экипаж до взрыва успел отбежать на 15 м, но тут же попал под обстрел «душманов». Передвигаясь перебежками, вертолётчики присоединились к группе, которую должны были эвакуировать. Подошедший вертолёт ведомого к-на А. Родаева, отстрелялся по «духам» НУРСами и пошёл на посадку. Забрав 20 десантников и экипаж Евдокимова, он стал взлетать. Но лётчику не хватило опыта и хладнокровия в этой сложной ситуации (под шквальным огнём и с большим перегрузом). Едва оторвавшись от земли, вертолёт без скорости рухнул в русло ручья. Высота была небольшой, и никто не пострадал. Теперь оба экипажа, вместе со спецназовцами, заняли круговую оборону и снова вступили в бой с моджахедами. На помощь из Газни срочно подняли группу из 6 Ми-8МТ и 10 Ми-24. Вывез их всех под шквальным огнём м-р Майданов. За этот подвиг он был удостоен звания Героя Советского Союза. На первый взгляд, спасение экипажей и разведчиков с минимальными потерями (в бою погиб один солдат) можно считать большой удачей. Но позже выяснилось, что группа высадилась у кишлака, где располагалась школа гранатомётчиков. Разведотделы располагали этой информацией и не рекомендовали не то чтобы садиться, но даже лететь в этом районе. Однако эта информация не была доведена до экипажей вертолётов(!). Верно говорят: героями становятся там, где кто-то что-то недоработал…

Ш: «Командир, справа!».

РИ: «Отказ подкачивающих насосов».

РИ: «Отказ основной гидросистемы».

КЭ: «Егор, сажать будем вместе, крепче держи управление».

Ш: «Понял, держу».

РИ: «Отказ дублирующей гидросистемы».

БТ: «Пробоина в хвостовой части, сверху течет масло. Дымим, командир!».

КЭ: «А, черт! Ничего, сейчас дотянем!».

Е.: «Сашок, меня подбили! Постараюсь дотянуть до площадки!»

Р.: «Держись, иду на помощь!».

КЭ: «Всем за борт!»

Ошибки имели место и в работе штурманов. 21 января 1987 г., выполняя ночной полёт из Кабула в Гардез, разбился Ми-8МТ начальника разведки 50-го ОСАП м-ра А. Пискайкина. Штурман экипажа ст. л-т С. Путенко опыта ночных полётов в Афганистане почти не имел, допуски к полётам получил в ГСВГ перед убытием в ДРА. Здесь тоже летал мало. Обычно полёты проходили по одной схеме, на заданной высоте. На удалении 15 км начинали снижение. Вероятнее всего, штурман ошибся в расчётах. Вертолёт рано начал снижение и при перелете хребта севернее аэр. Гардез столкнулся с горой и начал разрушаться. Обломки вертолёта на сотню метров сползли вниз по склону, пропахав снежную борозду. Командир экипажа не контролировал работу штурмана. А в приватных разговорах можно было услышать, что он был не совсем трезв. Экипаж (в его составе борттехник ст. л-т А. Коваленко) и находившиеся на борту 4 пассажира погибли. Потерю оформили как боевую. Жестокая гримаса судьбы: на борту находился ящик водки, почти все бутылки уцелели в катастрофе.

Тяжёлые последствия имела катастрофа Ми-6 280-го ОВП (Кандагар), происшедшая ночью 23 марта 1987 г. на площадке Шахджой. Неправильная установка высотомера привела к тому, что командир экипажа к-н Сергеев снижался с большой вертикальной скоростью и «припечатал» вертолёт к полосе. От удара машина загорелась. В живых остались командир вертолёта и штурман, остальные члены экипажа: лётчик л-т Н. Цыренин, борттехник ст. л-т А. Евлаков, бортмеханик пр-к 3. Рыбачук – погибли.

В авиации мелочей нет. Работа каждой службы влияет на выполнение боевых задач и безопасность полётов. Большой проблемой была работа с афганцами при совместном базировании на аэродромах. Афганские коллеги не утруждали себя в вопросе взаимодействия с советским командованием. Наши руководители полётов не всегда знали о вылетах афганцев и видели их уже на полосе. В Кандагаре, например, когда вылетали афганские МиГ-21, все наши экипажи предупреждали: «Внимание! «Весёлые» в воздухе!» ***.

Это предупреждение было далеко не лишним. Я сам был свидетелем как минимум двух инцидентов, если можно так сказать – на эту тему, происшедших в Кандагаре. В первом случае заходящему на посадку советскому Ан-12 встречным курсом взлетал афганский МиГ-21 322-го И АП. Чудом всё обошлось без столкновения. Во втором эпизоде афганский Ми-8 долго «мостился» на середину полосы кандагарского аэродрома. В это же время на посадку заходил советский Ил-76. Видимо, у РП связи с афганским вертолётом не было, т.к. на второй круг, пройдя вдоль полосы, пришлось уходить транспортнику. А это был не самый безопасный маневр, особенно если учесть, что ПВО у моджахедов в то время было уже на высоте, и всем транспортникам приходилось и взлетать и садиться по крутой глиссаде.