Самолеты мира 2000 03

Добирались из Барнаула до Харькова девять суток, ехали в общем вагоне, полуголодные. В Харькове нужно было делать пересадку на другой поезд. Еда у нас закончилась, собрали мы оставшуюся мелочь, купили бутылку водки, банку кильки, булку черного хлеба на всех и в парке на скамейку присели. Подходят к нашей компании двое – один в штатском, другой в милицейской форме, просят документы предъявить. Потом объяснили, что мы похожи на амнистированных из тюрьмы заключенных: грязные, небритые, стриженные наголо. Все это происходило памятным для нашей страны холодным летом 1953-го…

Николаев, цветущий город-сад, нам очень понравился. Училище располагалось на берегу реки Южный Буг. При входе стоял караул из курсантов, одетых в белую форму с тремя шевронами на рукаве и с боцманскими дудками на груди. Территория ухоженная, газоны и кусты подстрижены, огромный абрикосовый сад радовал глаз. Казарма (по- флотски – кубрик), в которую нас привели, блестела чистотой. Настроение сразу поднялось.

Здесь необходимо сделать отступление и сказать несколько слов об истории этого учебного заведения. Николаевской школе морских летчиков Главсевморпути 13 августа 1938 г. в соответствии с приказом по ГУСМП за № 328 присвоили имя С.А.Леваневского. С 25 сентября того же года школа перешла в ведение созданного в 1937 г. Народного комиссариата ВМФ с подчинением во всех отношениях начальнику Управления морской авиации. На ее базе создали Военно-морское авиационное училище летчиков-наблюдателей (ВМАУ) им.С.А.Леваневского.

В 1947 г. ВМАУ переименовали в ВММТАУ и одновременно убрали из его названия упоминание о знаменитом полярном летчике. Училище полностью перешло на подготовку личного состава для минно-торпедной авиации.

Расцвет ВММТАУ пришелся на 50-е годы, когда училище превратилось в отличную воинскую часть, имеющую в своем составе 8 авиационных полков и отдельных авиационно- технических батальонов, транспортную эскадрилью, авиационно-ремонтный завод им.С.А.Леваневского – словом, все необходимое для достижения высокого качества обучения, включая и боевые традиции.

Но, поступая в училище, я ничего не знал о летчике Сигизмунде Александровиче Леваневском, даже фамилии такой не помнил. Другие имена были у всех «на слуху»: А.В.Ляпидевский, Г.Я.Байдуков, А.В.Беляков, В.П.Чкалов.

На следующий день после приезда нашу физическую подготовку проверял на плацу майор Адамсон. Я один раз подтянулся на перекладине и, разжав ручонки, упал. Майор наклонился надо мной и проговорил: «И что я буду с тобой делать?». Мое самолюбие было сильно уязвлено. Весь следующий год, пока ребята уходили в выходные дни по увольнительной, я занимался в спортивном зале. Достиг, надо сказать, больших успехов и так возмужал, что когда приехал первый раз в отпуск, мама меня не узнала.

Успешно сдав вступительные экзамены, я уже мечтал, как буду сидеть в кабине самолета на месте пилота. Вдруг меня и еще нескольких человек вызвали в мандатную комиссию и предложили перевестись на штурманское отделение. Долго убеждали в том, что штурманов не хватает, а специальность эта очень важная для морской авиации. После нелегких раздумий я согласился.

Ту-4 ВВС Черноморского флота (гарнизон «Гвардейское», 1957 г.)

Г.А.Храмцов, выпускник ВММТАУ (1956 г.)

На первом курсе штурманы осваивали теорию, а летом проходили практику на специально оборудованном для этой цели учебно-штурманском самолете УЧШЛИ-2 (прицел ОПБ-1 находился у него внутри). Происходило это на аэродроме «Водопой» в пригороде Николаева. Сразу садились небольшой группой в самолет, который в течение нескольких часов выполнял заходы на полигон, где мы бомбили по так называемой «цели». Я отличником бомбометания не стал, но полезный опыт приобрел.

Самолет Ли-2 казался не приспособленным для выполнения боевых задач, совершенно некомфортным внутри и, самое главное, тихоходным. Как правило, полеты выполнялись под облаками, что физически очень трудно – не все переносили «болтанку». Случались всякие казусы. Например, штурману нужно бомбить, а его укачало. Некоторых курсантов списывали с летной работы, поскольку их вестибулярный аппарат не успевал вовремя адаптироваться.

В училище вообще строго относились к успеваемости и летной дисциплине. Мы были детьми военного и послевоенного времени, судьба у каждого сложилась непростая, не все прошли хорошую подготовку в общеобразовательной школе. Но к профессии готовили жестко и отчисляли курсантов безжалостно.

Запомнились мне прыжки с парашютом из самолета Ли- 2. Иногда это не очень приятные воспоминания. Например, однажды после команды инструктора «Пошел!» курсант Пономаренко, который прыгал передо мной, зацепился за ручку от снятой двери и повис за бортом рядом с фюзеляжем. Еле-еле втащили его обратно. Самолет сделал следующий заход. Инструктор видит, что у нас от страха лица побелели, спрашивает: «Будете прыгать?». Делать нечего – мы снова направились к зияющему дверному проему… Как бы там ни было, за свою курсантскую жизнь я двадцать раз раскрывал парашют в воздухе.

Надо сказать, что морская авиация получала самолеты прямо с авиастроительных предприятий, из ВВС РККА и из гражданских организаций, До 1954 г. включительно курсанты обучались на самолетах Ту-2 и Ил-4 непосредственно в Николаеве. Обучение курсантов на шести машинах Ил-28У проводилось в ВММТАУ с 1953 г.

На Ту-2 и Ил-4 штурманам моего курса не пришлось полетать, хотя теоретически мы их изучили. Эти самолеты базировались в Лодкино под Николаевым, где в 1954 г. на них практиковались второкурсники и третьекурсники. А перед нашим выпуском в 1955 г. в училище впервые поступили реактивные самолеты Ил-28.

Впоследствии всех выдержавших экзамены абитуриентов направляли в город Ейск, где в ВМАУ им.И.В.Сталина они проходили годичную первоначальную летную подготовку. Потом шел отбор курсантов, которые должны были летать либо на истребителях морской авиации, либо на бомбардировщиках. Курсанты, признанные годными для полетов на тяжелых самолетах, возвращались обратно в Николаев и дальше обучались в составе экипажа «летчик-штурман». Именно тогда начали практиковать выпуск из летного училища уже сформированных экипажей для Ил-28.

С программой переучивания на Ил-28 мои однокурсники познакомились в начале 1956 г. Всего за полгода требовалось освоить эту машину, чтобы уже летом подняться в воздух. Сложная предстояла задача: самолет скоростной, бомбардировочное оборудование и навигационные системы совершенно новые. Он сильно отличался от поршневых самолетов, но курсанты его сразу полюбили.