Авиация и Время 2005 04

Старт перенесли на 15 ноября 1988 г, К тому дню погода резко изменилась. Небо затянуло низкой сплошной облачностью, значительно похолодало, стал накрапывать мелкий дождь, Это грозило образованием на поверхностях корабля и ракеты ледяной коркиг и если бы ее толщина превысила 2 мм, то пуск пришлось бы снова отложить, Ситуация становилась опасной. Все хорошо помнили трагедию «Челленд-жера», когда обмерзание привело к разгерметизации стыка одного из ускорителей, взрыву и гибели корабля вместе с экипажем. Вспоминает Б.И. Губанов: «И вот снова ночь в бункере. «Повтор» идет легко, как после капитальной, генеральной тренировки, но погода портится не по часам, а по минутам. Как нам хотелось, чтобы циклон запоздал или чуть-чуть севернее прошел! Но чувствуем: прет на нас».

Почти за 10 минут до старта представитель метеослужбы космодрома вручил генералу В.Е, Гудилину штормовое предупреждение, гласившее об усилении ветра до 20 м/с и дальнейшем понижении температуры. Все же после выяснения у теоретиков запасов по нагрузкам было принято решение нажать кнопку «Пуск». И вот – время 06 часов 00 минут! Из клубов выхлопных газов, подсвечивая это огромное бурлящее облако огненно-красным светом, начала медленно подниматься ракета, словно комета со сверкающим ядром и хвостом, нправленным к земле! Обидно коротким было это зрелище! Через несколько секунд лишь затухающее пятно света в покрове низких туч свидетельствовало о неистовой силе, которая несла наш «Буран»,

Во всем мире продолжали наблюдать за полетом «Энергии- бурана» только экипажи МиГ-25ПУ СОТН и метеоразведчика Ан-26. СОТН поднялся в воздух ровно за 10 минут до старта, его экипаж – летчик Магомед Толбоев и бортоператор Сергей Жадовский – вел видеосъемку и репортаж. Вот фрагмент из радиообмена с ними: «… РП[ 7*]: – Наблюдаешь, 955-й?

955[ 8*]:- Да! Пошла! Хорошо идет, мощно!

955: – Очень устойчиво, хорошо идет Ложится на горизонт по тангажу,

955: – Режим работы двигателей меняет!

955: – Курс 180, подходим. А вот уже почти лег на горизонт!

955: – Боковики отошли…. Пошли к земле! Устойчиво, очень параллельно падают!

955: – Очень хорошо! Можно отследить падение боковиков, параллельно, вместе идут!

955: – Вошли в тропопаузу!

955: – Километров 30-40 отойду, как раз сделаю разведку погоды в этом районе.

9-й[ 9*]: – Понял, 9-й: –

955-й, наблюдаешь?

955:- А он уже все, ушел… Корабль ушел за горизонт!…» «Энергия» вывела «Буран» за 476 с на высоту около 150 км. После отделения корабля был осуществлен двухкратный запуск его двигательной установки, что обеспечило достижение первой космической скорости и выход на опорную круговую орбиту высотой 260/250 км с наклоном 51,6: и периодом обращения 89,5 мин. Задание предусматривало выполнение только 2 витков – 205 минут полета. Заправка «Бурана» топливом была минимальной – 8 т. В последующих полетах, при полной заправке в 14 т, корабль с грузом 27 т мог выйти на орбиту высотой 450 км, Для выполнения длительных и особо энергоемких программ (орбита до 1000 км) предусматривалась установка дополнительных топливных баков в отсеке полезной нагрузки, что позволяло удвоить максимальный запас топлива.

На рулежных дорожках посадочного комплекса выстроилась техника для наземного обслуживания орбитального корабля. Слева, под 30° к направлению посадки, по-прежнему дул сильный, порывистый ветер со скоростью 15 м/с, при порывах – до 18-20 м/с. Нижний край сплошной облачности – 500 м, видимость – более 10 км.

7* Ю Глазов,

8* М. Толбоев.

9* Штурман наведения.

МиГ-25ПУ СОТН приземлился, и его сразу же стали готовить к повторному вылету. На случай нештатного полета корабля по одновитковой траектории находился в готовности к вылету Ми Г-2 5 РБК с летчиком Уралом Султановым, но использовать самолет-дублер не пришлось.

На втором витке автоматика корабля сориентировала его хвостом вперед и включила двигательную установку на торможение. Затем г Буран» опять развернулся и через полчаса на высоте 100 км над Африкой начал- аэродинамическое торможение с заданным углом атаки. Вскоре его окружила плазма, и передача информации с борта прекратилась на 20 минут. Она возобновилась, когда корабль находился на высоте 50 км в 450 км от места посадки. В этот момент «Буран» был обнаружен с помощью радиотехнических средств посадочного комплекса, СОТН уже был в воздухе, в зоне ожидания на высоте 11000 м. Корабль уверенно шел по расчетной траектории. С высоты 40 км началось педпосадочное маневрирование. Наиболее вероятным считался маневр захода южнее ВПП с левым разворотом на посадочный курс, с таким расчетом и был выведен СОТН для встречи. Но тут наша «птичка», имевшая свою «умную голову», преподнесла сюрприз. Пройдя траверз полосы, «Буран» неожиданно выполнил резкий разворот влево, прошел буквально поперек ВПП и начал строить маневр захода с правым разворотом. И главное – молча! Ну, не смогли конструкторы научить говорить этот «летающий робот»! В результате летчику «МиГа» и штурману наведения пришлось здорово попотеть, Несмотря на «хитрые» маневры «Бурана», все-таки удалось осесть ему на хвост». Наведение и маневрирование СОТН были выполнены блестяще! Позднее М. Толбоев в интервью газете «Красная звезда» рассказывал:

«Перехват начался с момента разворота на встречный курс с «Бураном». Пилотировать МиГ-25 требовалось очень чисто, как мы говорим, «по нулям». Все шло хорошо для меня до тех пор, пока корабль не начал «сомневаться», в какую сторону идти. Все зависело от направления ветра. Машина есть машина. И она выбрала полет по малой траектории снижения. Для перехвата, хотя это и просчитывали заранее, – сложной. Много пришлось маневрировать. Когда, казалось, перехват уже был осуществлен, «Буран» выдал вводную – такой крючок загнул, словно чувствовал, что его атакуют. Прямо воздушный бой получается. Это уже потом все поняли, что корабль в ют момент выбрал самую оптимальную расчетную точку для захода на посадку и уверенно выполнил сложный маневр. Но для меня он был неожиданным. На тренировках его даже не отрабатывали. Всего ведь не предусмотришь.

Ветер на высоте был до 200 километров в час. Болтало наш МиГ-25 основательно.

Сближение в таких условиях представляло некоторую опасность. Меня могло силою ветра бросить на «Буран» или наоборот И хотя я визуальный контроль за кораблем не терял, но доложить об этом не спешил. Зачем людей расслаблять? Когда «Буран» выбрал сложную траекторию снижения, у меня возникло такое чувство, что им управляет человек. Но там, конечно, никого не было. Только аппаратура. И она свое дело справляла идеально. Математическое обеспечение полета «Бурана» было безупречным.