Авиация и космонавтика 2014 05

Поэтому, вместе с сотрудниками НИИАС, ЦАГИ и с сотрудниками военных институтов мы начали анализировать все материалы, которые публиковались тогда по истребителю F-15. К вопросу формирования математической модели истребителя вероятного противника F-15 мы отнеслись очень внимательно. Когда формирование модели истребителя F-15 было закончено, ее параметры были вновь введены в модель воздушного боя. Результат получился, прямо скажем, обескураживающий. Если раньше мы на 35 % превосходили F-15, то теперь мы ровно настолько же проигрывали ему. То есть мы проигрывали истребителю вероятного противника еще на стадии проекта».

Таким образом, следовал вывод о том, что прежний Су-27 уже не обеспечивает преимущества в ближнем маневренном воздушном бою с «новым» F-15, у которого был существенно скорректирован в лучшую сторону уровень ЛТХ, прежде всего, за счет лучшей аэродинамики противника. Полученные результаты стали одним из самых серьезных доводов в пользу решения о необходимости переделки самолета.

В целом, деятельность М.П. Симонова на посту руководителя темы носила достаточно конструктивный характер, поскольку ему удалось существенно активизировать работы по поиску путей, направленных на улучшение всего комплекса ЛТХ и ТТХ Су-27. Следует объективно признать, что в большой степени именно благодаря его целеустремленной деятельности на этом направлении, постепенно удалось найти достаточно много «внутренних резервов», применение которых на Су-27 обещало дать существенный эффект.

Однако внутри ОКБ деятельность М.П. Симонова, стиль и методы его работы вызывали неоднозначную реакцию, поэтому довольно скоро у него появились как сторонники, так и противники. Причины были различны. В одном случае людей не устраивал выбранный М.П. Симоновым стиль руководства «через голову начальников отделов» напрямую с конкретными исполнителями, это отнюдь не способствовало росту его популярности, прежде всего в среднем звене руководства ОКБ. В другом — люди чувствовали обиду за то, что их, по сути, просто «отодвинули» от «любимого детища». По всей видимости, в случае с Олегом Сергеевичем Самойловичем, дело обстояло именно таким образом. В результате, обстановка, которая складывалась в КБ в этот период, не всегда способствовала работам по Су-27: по свидетельству многих очевидцев событий, М.П. Симонову довольно часто приходилось в своей деятельности преодолевать явное и неявное сопротивление некоторых руководителей и сотрудников КБ. С другой стороны, и его собственные действия в этой «борьбе» далеко не всегда носили «дипломатический» характер.

Пользуясь определенной поддержкой со стороны заместителя министра по опытному самолетостроению И.С. Силаева, М.П. Симонов нередко использовал в своих целях возможности «административного ресурса», напрямую обращаясь для решения вопросов в министерство. Это, естественно, не могло нравиться Е.А. Иванову, в результате в отношениях между ними нарастали противоречия. Тем не менее, даже О.С. Самойлович, который никогда не питал к М.П. Симонову особенно «теплых чувств», отмечал, что именно «на его долю выпала основная тяжесть по разгребанию «мусора», накопившегося в процессе доводки самолета. В том, что новый вариант самолета довольно быстро увидел свет, — несомненная заслуга Михаила Петровича Симонова, проявившего в этом деле исключительную энергию».

Полноразмерный деревянный макет Су-27,1976 г.

Отдельно следует сказать о позиции Е.А. Иванова. После 1975 г. Евгений Алексеевич находился в достаточно сложной ситуации, требующей принятия продуманных и взвешенных решений. Груз его ответственности, как и.о. Генерального конструктора ОКБ, неизмеримо вырос, поскольку теперь, в отсутствие П.О. Сухого, ему приходилось заниматься решением не только административно-хозяйственных, но в первую очередь и чисто технических вопросов. Отсутствие большого опыта работ в этой области и той научно-технической интуиции, которой, несомненно, обладал П.О. Сухой, заставляло Е.А. Иванова двигаться в разработке Су-27 только тщательно выверенными шагами. К этому его подводили и сложные взаимоотношения как с П.В. Дементьевым, так и с его преемниками на посту министра авиационной промышленности. Возможно, что именно эти непростые отношения заставили его проходить в звании «и.о. Генерального» целых два года после смерти П.О. Сухого.

Находясь на такой должности, надо твердо знать меру и грань разумного технического риска, которую не стоит пересекать, дабы ситуация не вышла из-под контроля. Е.А. Иванов, будучи руководителем старой формации, сформированным в 1940-1950-е гг., ясно отдавал себе отчет в том, чем может обернуться для ОКБ и для него лично затея с новой переделкой самолета в случае, когда уже запущен в действие «механизм» подготовки серийного выпуска, поэтому он был предельно осторожен в своих оценках и решениях. Как всегда, большое значение имели установленные жесткие сроки проведения работ. Именно поэтому решение о переработке проекта самолета следовало очень хорошо обосновать и выходить с ним к руководству только в случае, если будет совершенно очевидно, что никакими другими способами решить данную проблему невозможно. Таким образом, Е.А. Иванов отнюдь не отрицал существования на Су-27 серьезных проблем и необходимости осуществления мероприятий по их устранению. Просто для окончательного решения должна была «накопиться критическая масса».

Процесс этот был долгим и мучительным, доводы в пользу принятия решения накапливались постепенно, об этом свидетельствует следующий эпизод, расказанный со слов начальника бригады ОНТИ А.К. Яворского: «В январе 1977 г. Е.А. Иванов приказал информационной службе провести «внутреннее служебное расследование» по сравнению ТТХ самолетов Су-27, F-14 и F-15. Рабочая тетрадь имела гриф «Сов. Секретно» и круг допущенных к ней лиц включал всего несколько человек. Целью поставленной работы было беспристрастное внутреннее сравнение тактико-технических данных этих самолетов, а также состава оборудования, вооружения и их характеристик. Наибольшее внимание придавалось сравнению истребителей Су-27 и F-15.

Что касается данных о самолетах F-14 и F-15, то их-то, как раз, было достаточно.

Доработанный макет Су-27, предъявленный комиссии ВВС в 1977 г.

Причиной являлось то, что в связи с разработкой Су-27, указанные американские самолеты наша служба «пасла» исключительно плотно. Сложность заключалась в создании облика Су-27 в связи с отсутствием данных о некоторых видах отечественного оборудования и вооружения, которые еще находились на ранних стадиях разработки. Тем не менее, вскоре работа была завершена и документ представили Е.А. Иванову. Материал не содержал никаких выводов, а исключительно лишь сравнения по определенным параметрам. Достаточно было водить пальцем по строчкам таблицы.