Степан Жихарев - Записки современника

Для исторического анализа дневницов Жихарева надо не только войти в некоторые подробности его юношеской биографии, но и определить направление его деятельности в дальнейшие годы — от Отечественной войны 1812 года до восстания декабристов. Особенно важен, конечно, вопрос о его отношении к передовому дворянству, из рядов которого вышли организаторы и члены тайных обществ. К сожалению, прямых материалов для решения этого вопроса очень мало — приходится идти путем аналогий, догадок и косвенных данных, которые, впрочем, приводят иной раз к более правильным заключениям, чем всевозможные официальные документы.

Родители Жихарева были помещиками и жили в имении. В Дан-ковском уезде Рязанской губернии в свое время хорошо знали сурового феодала и страстного псового охотника князя Гаврилу Федоровича Борятинского; это был дед Жихарева с материнской стороны. Жихарев (родившийся в 1788 г.) рос уже в атмосфере крушения старого уклада — среди материальных и душевных тревог «захудалого рода». Отец был обременен долгами и занимался (как многие разорявшиеся помещики) винокурением и всевозможными тяжбами; мать, тоже следуя духу времени, окружила себя юродивыми и предавалась религиозным восторгам. Жихарев вспоминает ежедневные утрени, молебны и всенощные, на которых он исправлял должность дьячка. А разорение шло своим порядком: «Огромный сосновый дом истлевает в запустении, — писал он впоследствии о данков-ской усадьбе. — Окрестные леса истреблены, винокурение и сахарные заводы пожрали большую часть этих столетних дубов, так долго оберегаемых предками князя, —пожрали, к сожалению, не улучшив состояния своих владельцев». 1

После обучения в частном пансионе (Луи Ронка) Жихарев поступил в Московский университет. 1 января 1805 г. (как видно из его дневника) он впервые надел студенческий мундир и поехал поздравлять московских родных и знакомых. Среди них были такие высокопоставленные старцы, как бывший при Екатерине вице-канцлером граф Остерман или бывший при Павле московским военным губернатором Иван Петрович Архаров.

Но были среди знакомых Жихарева и другого рода «тузы», созданные новой эпохой. «Кузины мои Семеновы и княжны Борятин-ские возили вчера меня на бал к Цетру Тимофеевичу Бородину, откупщику и одному из московских крезов», записано в дневнике от 10 февраля 1805 г. Этот Бородин — дольщик, или «компанейщик», другого московского креза, откупщика Прокофия Семенова, женой которого стала кузина Жихарева, княжна Елизавета Степановна Борятинская. Жихарев описывает бал у Бородина: «В кабинете хозяина кипела чертовская игра: на двух больших круглых столах играли в банк. Отроду не видывал столько золота и ассигнаций!». За ужином — «бог весть чего не было!». Дам принимала дочь хозяина (жена не годилась для этого, потому что была простовата), недавно вышедшая замуж за князя Касаткина-Ростовского. Известный в Москве музыкант Димлер (тот самый, который появляется в «Войне и мире» у разоряющихся Ростовых) 124 124 Журнал коннозаводства и охоты, 1842, т. I, № 2, стр. 78. 125 125 «Эдуард Карлыч, сыграйте, пожалуйста, мой любимый Nocturne мосье Фильда, — сказал голос старой графини из гостиной» (Война и мир, т. II, ч. IV, гл. 10). заменяет здесь банкомета и записывает выигрыши: «Видно это выгоднее, чем давать уроки на фортепиано», не без иронии замечает Жихарев.

Он встречается с откупщиками не только на балах. 7 сентября 1805 г. в дневнике записано: «Вчера утром ездил я к П. Т. Бородину с письмом от М. А. Устинова для получения 300 рублей в число денег, следующих отцу за вино. Меня ввели в тот самый кабинет, в котором зимою во время бала происходила такая ужасная игра

в банк; откупщик, как видно с похмелья, сидел в кресле, и какой-то домашний эскулап-немец щупал у него пульс». В другой записи (от 28 февраля 1806 г.) Жихарев рассказывает, как он старался попасть к откупщику Устинову: «Утром заезжал к саратовскому откупщику Устинову, который иногда снабжает меня по переводу отца деньжонками: почивает! Заезжал к нему во втором часу: почивает! Заезжал вечером, и ответ тот же, только во множественном числе: почивают! Ах ты, господи! На что же тут ученье, если надо

к разбогатевшему целовальнику ездить три раза в день из собственных своих ста пятидесяти рублей, а он все почивать будет?», — возмущается Жихарев. И является новый план действий: бросить университет и поступить на службу. Родители не будут возражать — наоборот: «Отец, обрадовавшись моему 12-му классу, торопит службою»,—записал Жихарев 28 июня 1805 г. Но служить надо не в Москве (это город купцов и вельмож в отставке), а в Петербурге: только там делаются настоящие карьеры. А нужные для этого связи есть — тем более, что Жихарев' успел завязать знакомства в театральном мире, прослыть ловким переводчиком французских пьес й проч. «Пишут из Петербурга, что непременно скоро определен буду, — радостно записывает он 7 апреля 1806 г. — Дай бог! Сколько молодых людей, не старее меня лётами, дайным-давно не только определены, но, по какому-то слепому счастью, имеют уже чины: кто переводчик, кто коллежский асессор; а есть некто Горяйнов, который еще в пансионе у Ронка был Надворным советником. Не знаю, как это делается, только, признаюсь, хотелось бы того же и мне». Состязаться с Горяйновым было невозможно, но на службу Жихарев попал: в августе 1806 г. он был определен «актуариусом» в КолДй^ гию иностранных дел в Петербурге.

Петербургская жизнь пришлась юноше Жихареву по душе гораздо больше московской. На службе ему скучно, но зато он бывает в гостях у Державина — и Не только как внук его старого приятеля (вятского губернатора), но и как начинающий поэт, автор исторической трагедии в стихах «Артабан» (из истории Ирана); он знакомится с И. А. Крыловым, с поэтом Н. И. Гнедичем, с актером А. С. Яковлевым, пишет, переводит, печатает свои стихи. «Он тогда счи-

41 С. П. Жихарев

тался литератором, сочинял куплеты и переводил водевили для актеров, которые к нам часто ходили», — вспоминает живший с ним на одной квартире М. М. Муромцев. 126 126 «Русский архив», 1890, № 1, стр. 69. В начале 1807 г. Державин познакомил его с А. С. Шишковым, задумавшим устраивать литературные собрания с участием молодых писателей. Эти собрания положили начало образованию нового литературного общества — «Беседы любителей русского слова». Жихарев вступил в члены этого общества и некоторое время принимал в нем довольно деятельное участие.

В истории «Беседы» необходимо различать два периода: до ее официального оформления (годы 1807—1810) и после. В первое время общественно-политическая позиция «Беседы» была не вполне ясна, и самый состав ее не был однородным. Достаточно указать хотя бы на то, что одним из основателей «Беседы» был Крылов (именно в это время написавший комедии «Модная лавка» и «Урок дочкам»), а на ее собраниях выступал Н. И. Гнедич. В первые годы «Беседа» привлекала к себе внимание многих литераторов борьбой за национальную самобытность и пропагандой патриотических идей: и то и другое соответствовало гражданским идеалам передовой дворянской молодежи. Реакционный характер «Беседы» определился к 1811 г. и развернулся в особенности после побед над Наполеоном; тогда же образовались новые литературные общества («Арзамас», «Вольное общество любителей российской словесности»), вступившие в борьбу с «шишковистами».