Юрий Апенченко - Пути в незнаемое

НЕУЖЕЛИ ОН НИЧЕГО НЕ ПОНЯЛ?

Пленник системы — какой-нибудь сольресоль, бедняга Жуваль пишет письма в мое далекое прошлое, даже не догадываясь об этом. И я отвечаю ему из далекого, доисторического прошлого, находясь в настоящем. В этом смысле месье Жуваль как бы моложе меня, поскольку до него еще не дошел свет, который освещает нашу лабораторную комнату. Хотя, может статься, он гораздо дряхлее меня и ближе к тому, что принято называть печальным концом. Так работает эта странная машина времени, похожая одновременно на детский заводной паровозик, бегающий по кольцу, и на полет бумеранга.

В ответ на мое последнее письмо месье Жуваль сообщил, что патентное ведомство Франции вынесло решение о выдаче патента.

В институтском коридоре я сталкиваюсь с профессором Липышевым. Нос к носу. Откуда-то он прослышал, что французы согласны выдать патент.

— Поздравляю, — трясет мне руку профессор. — Я ведь был первым, кто заметил вашу работу. Заметил и поддержал. Кажется, даже отзыв давал?

В момент рукопожатия из-за поворота выскакивает вездесущий Петров и чуть не сшибает профессора с ног.

— С чем поздравляете? — спрашивает Петров, лихо затормозив.

— С патентом, — отвечает профессор.

— А, — говорит Петров, — и вы уже знаете! Между прочим, я узнал первый. Узнал и доложил в дирекцию. С вас причитается, — говорит Петров, заговорщически подмигивая. — Прекрасная заявка. Лично у меня никогда не возникало сомнений. Поздравляю, — трясет мне руку Петров. — Поздравляю от души.

— Спасибо, — говорю.

Весь я какой-то ватный, бесчувственный. В общем-то мне все равно, что говорит Петров сейчас, что скажет завтра. От его слов в этом мире ничего не меняется. Ничего, кроме того, что мы чуть быстрее изнашиваемся, стареем, деструктируем.

ПЕРВОЕ РЕШЕНИЕ ПАТЕНТНОГО ВЕДОМСТВА США:

«Пункт 1 отклоняется как слишком широкий и основанный на неясном описании.

Пункты 1–4 отклоняются как противоречащие конституции США.

Пункты 1, 2 отклоняются как предвосхищенные патентами А, В, С.

Пункты 3, 4 отклоняются как предвосхищенные патентами А и В, взятыми в отдельности или в сочетании с патентом С».

И все. Ни здравствуй тебе, ни до свидания. Анонимный машинописный текст. Только в конце решения корявым детским почерком ЭКСПЕРТА (Экзаменера) даны ссылки на соответствующие патенты и фамилия самого Экзаменера — то ли Крузо, то ли Краузе.

А теперь по существу. Текст заявки — все тот же. Те же зáмок, парк, луг, цветы и деревья. Те же доводы, свидетельства, доказательства. Патенты А и В не имеют никакого отношения к нашей заявке. Патент С — тем более. Это очевидно не только для меня, для патентоведши Валентины Валентиновны и патентоведа Валентина Валентиновича. Это кажется очевидным также безупречно вежливому Эрику Хэйдену — представителю посреднической фирмы, защищающей наши интересы. Всю переписку мы будем осуществлять через мистера Хэйдена. Письмо мистера Хэйдена прилагается.

«Эрик С. Файер

Эрик Ф. Скай

Джон Г. Айер

Г. Джон Хелпфилд

Файер и Айер

Патенты и торговые знаки

Телекс 715271

Робер Г. Файер

1901–1973

Авиапочта

Уважаемые господа:

В своем решении Экзаменер отклоняет 1-й пункт как слишком широкий и основанный на неясном описании. Мы полагаем, что Экзаменер желал бы несколько сузить пределы притязаний Апликанта (т. е. заявителя), ограничив их той областью, которая оговорена во 2-м абзаце 1-й страницы описания. Неясности описания связаны, видимо, с терминологией. Мы постараемся снять эти возражения самостоятельно.

Просим Вас представить подробный анализ всех трех патентов, противопоставленных Экзаменером, обращая особенное внимание на основные отличительные признаки заявки Апликанта. Основываясь на Вашем ответе, мы могли бы составить аргументированный ответ с тем, чтобы снять остальные возражения. По нашему мнению, патенты А и В описывают совершенно иные процессы, чем тот, который описан у Апликанта. Патент С также не имеет к нему прямого отношения.

Пребываем в ожидании Ваших дальнейших инструкций.

По поручению фирмы Эрик Хэйден».

Если засохшую хлебную корку намазать маслом, она не покажется столь жесткой. С одной стороны — Крузо, с другой — Эрик Хэйден. Совсем другое дело. Вроде даже и существо меняется. А казалось бы — только форма. Так ведь бывает: форма оборачивается существом, а существо — формой.

Если бы мне пришлось отвечать непосредственно мистеру Крузо, я бы, конечно, указал ему на то, что в таком тоне не начинают знакомство. Я бы, пожалуй, даже заметил вскользь о вреде алкоголизма и о расстройстве умственной деятельности, какое он неизбежно вызывает. Потому что трезвый человек вряд ли найдет сходство между патентами А, В, С, с одной стороны, и нашей заявкой — с другой. Я бы также написал Экзаменеру Крузо, что бить незнакомого человека по пунктам, как бьют по физиономии, не только невежливо, но и рискованно. Ну, и так далее.

Поблагодарим всевышнего, Крузо, что мне предстоит отвечать Эрику Хэйдену. Мне ничего не остается, как прикинуться дурачком. Прилежным Апликантом, дающим подробный сопоставительный анализ.

И вот я пишу, что в патенте А в качестве ДОРЕМИ используют СОЛЬДОСОЛЬ. Тогда как наше изобретение

НЕ ПРЕДУСМАТРИВАЕТ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ДОРЕМИ.

А сольдосоль в нашей заявке

ИСПОЛЬЗОВАНО БЫТЬ НЕ МОЖЕТ.

Затем я пишу, что в патенте В идет речь о танке, а в нашей заявке — о зáмке, о парке, о цветах и деревьях.

Что касается патента С, пишу я, то этот патент ни в отдельности, ни в сочетании с А, ни в сочетании с В не дает ничего, на нашу заявку похожего. Точно так, пишу я, как если просочетать танк с тараканом, то от такого сочетания получится только раздавленный таракан —

И НИЧЕГО БОЛЬШЕ.

На подоконнике, в холодных лучах осеннего солнца, стоит колба с вечнозелеными тополиными ветками, куда я тоже доливаю воду и иногда меняю ее. Так что мы с Ясным можем с полным правом считать, что у нас на двоих имеется одно дерево, которое, как известно, должен вырастить за свою жизнь каждый.

Это дерево или даже деревья, поскольку речь идет о нескольких ветках, должны нас пережить, и вырасти они должны на той же земле. И молодая поросль взойти там же. И так далее. Во всем этом есть великий смысл. И даже, если угодно, цель. И даже счастье, если эти, в общем-то разные, понятия можно было бы совместить в одном.

Не исключено, что к такого рода мыслям меня подтолкнуло письмо мистера Крузо. Не исключено, хотя конечно же не оно является их источником. Но когда вас обижают, а вы не имеете возможности дать сдачи, вам хочется прижаться к матери, жене, обнять своего ребенка. Все это, в общем-то, естественные желания.