Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Я полагаю, что учение Штольцмана подлежит многочисленным возражениям. Я не буду подробно повторять всего того, что в соответствующем месте было уже сказано по поводу трудовых теорий вообще и что, конечно, относится к трудовой теории Штольцмана не менее, чем к другим, — я отмечу поэтому только некоторые из наиболее ярких недостатков, которые присущи формулировке трудовой теории Штольцмана в частности.

Прежде всего не выдерживает критики уже его теория ценности, служащая фундаментом всего его учения, — закон трудовых издержек. Штольцман пытается обосновать его как очевидную и, так сказать, единственно возможную основу образования ценности на примере «первобытного типа». Но при этом он делает интересную, благодаря сопровождающим ее обстоятельствам, ошибку. Дело в том, что он только что сам совершенно правильно упрекал Рикардо, который вывел свой отличный от его, Штольцмана, закон трудовых затрат, между прочим, из того же произвольно конструированного примера первобытного типа, в том, что тот упустил из вида, что соответствие между ценностью и количествами затраченного труда устанавливается только благодаря случайным условиям произвольно выбранного примера (с. 34 и след.). Но непосредственно за тем Штольцман впадает в совершенно ту же ошибку. В самом деле, своими тремя предположениями, что все сотоварищи первобытного типа одинаково трудолюбивы, одинаково ловки и работают в течение одного и того же периода производства 864 , он устранил в своем примере все те моменты, которые могли бы отклонить ценность продукта не только от соответствия трудовыми затратам Рикардо, но и от соответствия трудовым издержкам Штольцмана, приближая ее к «standard», заметно отличному от этих последних. И по этой же причине принцип распределения Штольцмана представляет собою только «случайное свойство этой особой гипотезы», а не общее теоретическое правило. Если бы Штольцман представил в своей гипотезе неодинаково ловких или неодинаково трудолюбивых сотоварищей, то он быстро и несомненно мог бы убедиться в том, что и при отсутствии принуждения не всегда можно достичь полных, одинаковых единиц пропитания рабочих, что значительная часть 864 того, что Штольцман склонен приписать «силе», вытекает исключительно из экономической деятельности соответствующего фактора производства. Вполне ясно, что (и почему) угроза ленивого или неловкого рабочего «уйти» не «принудит» сотоварищей к уступке большей единицы пропитания в такой же степени, как такая же угроза ловкого и трудолюбивого рабочего!

Точно так же обстоит дело и с различной величиной промежутка времени, который проходит между затратою труда и получением плода, годного для потребления, и который нужно переждать. В первобытном типе Штольцмана соображения относительно данного промежутка времени, конечно, также не могут нарушить найденного Штольцманом принципа трудовых издержек, так как Штольцман предполагает, что для всех работ и для всех видов продуктов эти промежутки совершенно равны, а следовательно, взаимно компенсируются. Но Штольцман, очевидно, не может и не хочет предположить, что это равенство промежутков имеет место и в действительной жизни, и притом до того регулярно, что его можно было бы, не задумываясь, положить в основу вывода общих законов как типичное, нормальное явление; точно так же Штольцман не должен был без доказательств предполагать, что различие промежутков в тех случаях, когда оно фактически наблюдается, не имеет значения для образования ценности. А все же он это предполагает.

Он затрагивает этот вопрос на с. 303 своего сочинения, где он высказывает взгляд, что «предварительно затраченный» труд «по существу» равен труду «позже затраченному», что разница заключается «только» во времени и что (в его первобытном типе) «нельзя было обнаружить ее влияния на образование ценности и распределение». «Затрата» труда в том и другом случае одна и та же, и поэтому, при распределении продукта, предварительно затраченный труд должен быть приравнен позже затраченному. Время при образовании ценности и распределении может иметь значение лишь в качестве рабочего времени в том смысле, «что ценности, выпадающие на долю отдельных рабочих, будут составлять кратные или доли единиц пропитания, соответствующие продолжительности времени, в течение которого заняты отдельные рабочие», независимо от того, был ли этот труд затрачен предварительно или же позже. Я полагаю, что все это представляет собою просто противоречащее действительности допущение, напоминающее собою аналогичное, ничем не обоснованное отрицание влияния времени выжидания у Маркса 866 : как допущение Маркса, так и допущение Штольцмана представляют собою в одинаковой степени petitio principii по отношению к выставляемому ими принципу ценности 866 .

После того, что я сказал уже о трудовых теориях вообще, я здесь могу вторично уже не доказывать, как неестественен взгляд, которому отдал предпочтение Штольцман, взгляд, на основании которого очевидный доход на собственность считается вознаграждением за труд.

Совершенно очевидной ошибкой кажется мне, наконец, попытка Штольцмана приписывать «единице пропитания капиталистов» решающее или причинное значение в процессе образования ценности и распределения. Если существует хоть что-либо, что во всем своем объеме является не причиной, а следствием существования и величины процента на капитал, то это образ жизни капиталистов. Нет никакого минимума собственности, относительно которого можно было бы установить техническую или вообще социально-хозяйственную необходимость, в силу которой он должен был бы доставлять собственнику доход на капитал, достаточный для определенного образа жизни. Народное хозяйство нуждается в капитале; оно нуждается также, если (и поскольку) образование капитала совершается, главным образом, в частном хозяйстве, и в капиталистах, но оно отнюдь не нуждается в том, чтобы какое-нибудь лицо или же класс лиц вели известный образ жизни исключительно за счет прибыли на капитал. Кто обладает капиталом, недостаточным для того, чтобы на доход с него вести желаемый, свойственный данному классу образ жизни, тот отнюдь еще не обязан по необходимости выйти из своего класса (если не называть праздных капиталистов, живущих на свои ренты, особым «классом», но в таком случае, наверно, уже не существовало бы необходимой народнохозяйственной потребности в таком классе!) или же погибнуть как экономическое явление — он может приобрести то, чего еще не хватает для удовлетворения его потребностей, путем применения или усиления своей личной деятельности. Так поступает собственник небольшого капитала, который в то же время ищет дохода в качестве чиновника, врача или прислуги, так поступает также и предприниматель, который не ограничивается общим руководством своего предприятия, а участвует в деле личным трудом, выполняя фактически функции директора, заготовщика или простого рабочего, и, таким образом, добывает себе в своем собственном предприятии жалование или заработную плату.