Ричард Уотсон - Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Еще один инцидент, также в Китае – двое парней пытались спасти двух тонущих девочек. Ребятам это не удалось, и каждого обязали выплатить компенсацию в размере около 50 тысяч юаней (почти вдвое больше средней годовой зарплаты) родителям девочек за то, что не смогли спасти их детей.

Такие случаи редки, но они есть и, возможно, указывают на то, что мир становится более заинтересованным в деньгах, чем в гуманизме, жадным и склонным к сутяжничеству, в нем почти не остается места для доверия и честности. Вы можете возразить, что мы знаем о подобных случаях только благодаря интернету – и это соответствует истине – и что способность делиться и волонтерство никуда не делись. Но можно также утверждать, что информационная открытость, порожденная развитостью цифровых средств информации и коммуникации, заставляет людей сильнее беспокоиться, когда они все же рискуют высунуть нос наружу. В мире, в котором нет тайн, существует повсеместный контроль и все запоминается, люди стараются подладиться к окружающей их обстановке. Поэтому мы скорее кликнем на петицию в интернете, чем предпримем какие-то конкретные действия.

Недавно во время завтрака я узнал, что компания Kellogg’s [33]вступила в партнерские отношения с фондом Chime for Change – организацией, собирающей средства на реализацию проектов в области образования, здравоохранения и юстиции и распространяющей информацию о расширении прав и возможностей для девочек. Что делает Kellogg’s в поддержку этого начинания? Просит людей поделиться селфи, «чтобы продемонстрировать свою поддержку». На мой взгляд, это пример нетерпения и ложной близости. Это наглядное проявление того, что интернет поощряет эфемерные акты сопереживания и сопричастности там, где на самом деле нет ничего подобного.

Что касается благотворительности, то она довольно распространена, но нередко становится, как довольно точно выразился один шутник, «отмыванием денег души». Филантропия становится ответвлением персонального брендинга. Такая благотворительность больше напоминает гигантские селфи, нежели бескорыстные или анонимные акты любви к человечеству. Приятное исключение – краудфандинг, в рамках которого отдельные люди совершают микропожертвования, вкладывая деньги в идеи – на данный момент, в основном в изобретения и странные художественные творения. Однако не вижу никаких причин, почему бы не финансировать альтруистические идеи или даже интересных личностей с многообещающим будущим.

Я иногда удивляюсь, почему мы еще не столкнулись с новым витком волнений и бунтов на Западе. Благодаря цифровым СМИ мы знаем все о богачах и их яхтах. Мы даже можем узнать при помощи бесплатных приложений для отслеживания, где швартуются эти яхты. И наоборот, мы практически ничего не знаем о наших соседях. Мы живем в некоем цифровом пузыре, где друзья и новости фильтруются по заданным критериям. В результате мы все больше и больше знаем о людях и вещах, которые нам нравятся, и практически ничего из того, что находится за пределами наших нынешних предпочтений.

Даже если отбросить когнитивные искажения, такие, как слепота невнимания, это означает, что мы часто находимся в блаженном неведении о том, что происходит прямо перед нашим собственным носом. Мы настолько сосредоточены на самих себе, что нам бывает трудно и несколько странно сосредоточить свою злость, например, на незнакомце, которого видели на дороге пять минут назад. Это особенно сильно проявляется у людей, пристрастившихся к постоянному выкладыванию постов в социальных сетях или к разглядыванию фотографий симпатичных животных.

Многие ли люди размышляют о теории отчуждения Маркса и социальном расслоении и расшатывании человеческой природы? Сомневаюсь, но падение коммунизма может быть связано с засильем индивидуализма. Ведь до падения Берлинской стены в 1989 году существовала альтернативная идеология и экономическая система, которая действовала как противовес разгулу капитализма и индивидуализма. Кроме того, во многих странах профсоюзы, а также ловкие и внимательные левые обезвреживали любые ловушки политических правых. Затем, в 1990-е годы, возникло чудо под названием интернет. Он быстро превратился в еще один рекламный щит капитализма, где, по словам Джеффа Хаммербашера, инженера, работавшего в Facebook, «лучшие умы поколения думали о том, как заставить людей кликать по рекламе». Мечты о цифровой демократии также рассеялись как дым, поскольку абсолютная демократия самовыражения привлекает в основном голоса людей «глупых, злых и ничем не занятых». Это слова Джонатана Франзена. Он напоминает мне другого писателя, Терри Пратчетта, который отметил, что «настоящая глупость всегда побеждает искусственный интеллект».

Возвращаясь к вышесказанному: если вы удалите любую из уравновешивающих друг друга сил, в итоге получите не только уклоняющихся от уплаты налогов миллиардеров, но и поляризацию доходов и банковские казино, не говоря уже о системных финансовых крахах, один из которых несомненно разразится в самое ближайшее время благодаря не просто высокому, а стратосферному уровню нашего долга, глобальному характеру рисков, коррупции и подлости, столь свойственным развивающимся рынкам. Возможно, взаимосвязанность приведет к спокойствию, а не к возрастанию неустойчивости, но я что-то сомневаюсь в этом. Скорее всего, какое-то незначительное событие, например, дальнейший рост процентных ставок в США, вызовет панику и распространение вредных настроений. В этот момент любой, кто еще живет в цифровом мыльном пузыре, будет выброшен в жестокую реальность ограбленным.

Есть и хорошие новости – в экономике заметна тенденция роста общемировых доходов. Это идет вразрез со снижением реальной заработной платы, но я говорю о развивающихся, а не о развитых рынках. По данным бухгалтерской фирмы Ernst & Young, в глобальный средний класс вливаются дополнительные 3 миллиарда человек. Это еще 3 миллиарда пользователей смартфонов, носителей фитнес-браслетов, владельцев профилей в LinkedIn и гибридных машин, одержимых потребителей Instagram. В Китае уровень жизни за одно поколение вырос на удивительные 10 тысячи процентов. ВВП на душу населения в Китае и Индии удвоился за последние 16 и 12 лет соответственно. В Великобритании, например, на это ушло 153 года.

Экономический рост, безусловно, радует, хотя определение среднего класса, по Ernst & Young, включает в себя людей, которые зарабатывают всего по десять долларов в день. Многие из этих людей живут за Великой Китайской стеной, поэтому не стоит слишком восхищаться просачиванием благ сверху вниз или верить в распространение демократии. Помимо прочего, то, что глобализация дает, автоматизация может только отнять, так что многие, вероятно, обнаружат, что они скатились вниз в гущу рабочего класса или даже оказались в неофеодальном обществе, а не поднялись вверх по социальной лестнице.