Юлий Медведев - Безмолвный фронт

Другой пример, любимый энтомологами. Если б в силу случайности потомству одной домашней мухи в течение пяти месяцев ничто не мешало размножаться и хватало еды, то весь земной шар был бы покрыт слоем мух толщиной в 14,3 метра. Страшно подумать!

Особенно многодетны общественные насекомые: пчелы, муравьи, термиты. Самка муравьев откладывает до 349 яиц в день. Пчела — полторы — две тысячи. Но и 2 тысячи яиц в день — не рекорд. Самка термитов кладет в день по 6–7 тысяч яиц. Быть может, она долго отдыхает после такой тяжелой смены? Нет, она трудится без выходных от пятнадцати до пятидесяти лет! Стомиллионную армию поставляет своему государству эта родильная машина.

Сравнение неудачное. Среди машин, пожалуй, и не стоит искать соперников термитной самке по надежности и долговечности. Вы согласитесь, что оттиснуть краской журнальную полосу — менее сложная операция, чем родить живое существо. Но типографские печатные машины требуют обновления печатной формы через каждые 50 — 100 тысяч оттисков.

Среди живых — другое дело, хотя тоже не просто найти. Ограничимся тем, что те же термиты — один из восточноафриканских видов — имеют самку, откладывающую 43 тысячи яиц в день…

Цифры эти говорят, между прочим, о том, как легко наш противник восполняет самые тяжелые потери от стычек с нами, как мало для него значат численные потери вообще.

Способы деторождения у насекомых разнообразны, в то время как млекопитающие делают это почти все одинаково.

Поэтому мы, млекопитающие, не можем остаться равнодушными к явлению так называемой полиэмбрионии. По нашим понятиям, рождение двойни или тем паче тройни — целое событие. Для насекомых это лишь простейший случай, когда яйцо делится на две — три части. У них из одного яйца могут выйти 1500–2000 индивидов! Когда коллектив новорожденных приступает к самостоятельным действиям, горе тому, в чьем теле будут сделаны первые шаги. Многодетные яйца обычно закладывают насекомые — паразиты внутрь своих хозяев. Например, из гусеницы, в которую оса — паразит вложила с десяток яиц, вылезают, как из чрева серого волка, Бармалея и прочих персонажей, заглатывающих живьем положительных героев, до трех тысяч крошечных откормленных осят. Они тоже с общечеловеческой точки зрения положительные герои, хотя и отъявленные паразиты. Положительные, ибо паразитируют на ком нам надо. Впрочем, с дружественными паразитами мы еще встретимся в дальнейшем.

Мир, где нет невозможного… Подразумевается, что это и отвратительный мир, поскольку мы не в силах отказаться от наивных для всеблагой природы оценок, вроде хороший и плохой, нравственный и безнравственный.

Энтомолог Л. Майел рассказывает, что под корой тополя в Англии он обнаружил крошечных мушек, которые производят на свет живородков. Тотчас после рождения детишки накидываются на мать и рвут на части тело своей родительницы. Затем злодеи выводят потомство, которое, естественно, поступает с ними таким же образом.

А вот пример, когда выведение потомства — каждый раз приключение.

Овод — самка могла бы сделать это просто. Поскольку дорога к теплокровным ей известна, а именно в их теле должен родиться отпрыск, — к чему мудрить? Откладывать своих детей на откорм в чужие животы, спины, бока и так далее — распространенный среди насекомых прием. Но самка овода поступает не как все. Она летит на болото, высматривает подходящего москита и совершает на него нападение. Перехваченный на лету москит и пикнуть не успевает, как странный агрессор отпускает его с богом, а сам удаляется как ни в чем не бывало. Оправившись от неожиданности, москит продолжает свой путь. Но теперь он уже нарочный, гонец с важным и срочным поручением. Внизу его брюшка приклеено крошечное яйцо. Москит доставит посылку к месту назначения, то есть на чью — то теплую кожу. Пока москит пьет кровь своей жертвы, прижатое к животному яичко отогревается и из него вылупляется личинка. Она уже дома. Еще москит не улетел, а личинка овода успела погрузиться в тело своего нового, дважды пострадавшего хозяина.

«Супружеские» отношения насекомых в связи с массовым, поточным размножением как правило предельно упрощены. Есть насекомые, вся цель жизни которых сводится к одному короткому свиданию. Годы прозябают они в темноте и неподвижности. Затем — взлет, спаривание и смерть.

Однако и среди насекомых встречаются примеры, когда самец привлекает внимание самки с помощью разных уловок, ухищрений. Сверчок, популярный некогда персонаж сказок и других литературных произведений, замечателен еще вот чем. Будучи оторван от общества и скован в движениях (жучок этот ютится в древесине), он дает о себе знать, стуча головой в потолок своей деревянной штольни. Его позывные и привлекают самок. Причудливы брачные повадки веерокрылого жука. Самец отыскивает хозяина, в котором паразитирует самка, и спаривается с ней.

А самцы некоторых видов мух обращают на себя внимание своих подруг тем, что надувают сверкающие пузыри или облачка пены.

Выведение потомства отнимает у насекомых — родителей слишком много сил. Особенно наглядный пример этому жизнь священного египетского навозника. В поведении его и внешности народ усматривал символы мира, солнца и храброго воина.

Навозник выводит потомство следующим образом. «Сначала один из супругов при помощи лучистого головного щитка относит в сторону, предназначенную для шарика, часть навоза, чаще всего коровьего помета. Затем, действуя ногами, жуки округляют кучку помета, самка кладет в нее яичко, и оба супруга начинают катать шарик. При этом один из жуков тянет шарик передними ногами, другой же подталкивает шарик снизу головой. При помощи такого приема неровная вначале кучка помета превращается в крепкий, гладкий шар около 5 сантиметров в поперечнике. Более мелкими видами скатываются и менее объемистые шарики. Когда шар готов, жуки вырывают глубокую норку и скатывают туда свое произведение. Зарывание норки землей оканчивает трудную работу, потребную для обеспечения жизни лишь одному потомку. Второе, третье и так далее яички требуют такой же работы, и ею — то заполнена вся кратковременная жизнь наших жуков. Обессиленные работой, остаются наконец навозники лежать в месте своих деяний и оканчивают здесь свое существование».

Брем умел тронуть читателя!

Не все, но многие насекомые так же «самоотверженны» в заботах о явившихся на свет детях. Их родительский подвиг бескорыстен, ведь они лишены радостей материнства или отцовства. Новорожденные с первых же шагов окажутся на высоте суровых требований жизни. Ни подсказок, ни напутствий, ни наглядного примера — лишь инстинкт оставляют потомкам родители — насекомые. Это наследство таинственно. Впервые проследив действия жуков, гусениц, бабочек, человек сказал: «Пас, не моего это ума дело. В том, как они ведут себя, есть что — то целесообразное, как в смене осени зимой, а зимы — весной, в расцветании и увядании цветов и в прочих не мной установленных порядках».