Брендон Сандерсон - Видящая звёзды

– Это просто термин, а не реальная мера их относительного интеллекта, – сказал Хешо. – Судя по тому, что мне удалось выяснить, это означает, что их расы создали мирное общество, где уровень преступности снижен почти до нуля.

Я фыркнула. Мирное общество? Ни на секунду бы не поверила, и, даже если бы вдруг купилась, последние слова Аланик вмиг избавили бы меня от иллюзий: «Не доверяй их покою».

Уже в лабиринте я с трудом подавила растущее беспокойство. В прошлый раз там со мной произошло нечто очень и очень странное. Но я могла с этим справиться. Герой не выбирает своих испытаний.

– Вы и ваш экипаж готовы? – спросила я у Хешо, когда к нам приблизились первые угли.

– «Плывущий против течения» готов действовать, капитан, – доложил Хешо. – Этот момент… он ждет нас, как язык ждет вина.

Мы проложили себе путь через угли. Потом вместе нырнули в одно из множества отверстий в нашем секторе лабиринта. Когда мы влетели в длинный стальной туннель, укрепленный через равные промежутки колоннообразными складками, я держалась ближе к кораблю киценов, так как он был крупнее и с более мощным щитом. Внутри освещения не было, и мы включили прожектора.

– Отсек датчиков, – сказал Хешо своему экипажу, – сделайте крупный снимок этих символов на стене.

– Вас понял, – отозвался другой кицен.

Я подлетела к стене, освещая прожекторами еще один участок, покрытый выгравированными на металле странными символами.

– Мы не можем их перевести, ваша обыкновенность, – сказала Каури. – Но символы схожи с теми, которые находят рядом с никуда-порталами на некоторых планетах и станциях.

– Никуда-порталы? – нахмурившись, переспросила я.

– Многие пытались изучать делверов в их собственных владениях, капитан, – сказал Хешо. – Каури, будь добра, поясни.

– Никуда-порталы – это стабильные проходы, – сказала Каури, – наподобие кротовых нор, ведущих в никуда. Они часто отмечены схожими символами. Именно через эти порталы добывают и переправляют в нашу реальность подъемные камни, но я не знаю, что эти символы делают здесь. Я не вижу никаких признаков портала.

Хм. Я подвела корабль вплотную к стене и осветила их прожектором.

– Я видела некоторые из этих символов на своей планете, – проговорила я. – В туннеле рядом с домом.

– Тогда мне хотелось бы побывать там и увидеть это, – сказала Каури. – Возможно, рядом с вашим домом находится неизвестный никуда-портал. Это может принести богатство, ведь Верховенство очень тщательно контролирует свои никуда-порталы, а другого источника подъемных камней нет.

М-да. Я не стала ничего больше говорить, чтобы случайно не ляпнуть правду. А правда заключалась в том, что такие надписи были в пещерах Россыпи, а не на планете Аланик.

Прежние обитатели Россыпи были уничтожены делверами. И я все больше убеждалась, что Куна был прав: люди на Россыпи сами навлекли на себя гибель, пытаясь контролировать делверов. Они поставили щит, старались вести себя тихо, но все их предосторожности не сработали. Когда делвер пришел за жителями Россыпи, он с легкостью преодолел всю их защиту.

Туннель вокруг меня вдруг преобразился, и стало казаться, что он сделан из плоти. Я словно находилась в венах какого-то гигантского животного.

– Хешо, что вы видите? – спросила я.

– Туннель изменился, – ответил он. – Такое впечатление, будто его затопило водой. Вы это видите? Странное ощущение.

– Мне кажется, будто я в огромном кровеносном сосуде, – сказала я. – Это голограмма. Иллюзия. Помните?

– Да, – ответил Хешо. – Мы видим разное. Хорошо, что у нас два корабля.

Интересно, что там делала Брейд в одиночку?

– Любопытная иллюзия, – сказал Хешо. – Я чувствую себя камнем, который подобрали с земли и бросили, и теперь он падает в какую-то бесконечную глубину. – Он помолчал. – Мой экипаж видит то же самое, что и я, капитан Аланик.

– Логично, – произнесла я. – Наши корабли запрограммированы на воспроизводство иллюзий делверского лабиринта. На данный момент это всего лишь программа. Будь это все настоящим, возможно, вы все видели бы разное.

По крайней мере, так мне объясняли. Но теперь выяснялось, что многое из того, что Верховенство «знало», на самом деле было не более чем догадками. Если я попаду в настоящий делверский лабиринт, будут ли там действовать такие же правила?

«Надеюсь, мне никогда не придется это узнать», – подумала я. Мы с Хешо повернули в правый проход и полетели по коридору, который мне казался хрустальным, а Хешо видел языки пламени. Однако мы оба увидели большой валун возле одной из стен, поэтому подлетели туда, чтобы осмотреть его. Рывок энергокопьем подтвердил, что валун реален, и он выкатился в зал.

– Как странно, – сказал Хешо. – Неужели кто-то пришел и положил сюда этот валун специально, чтобы затруднить нам путь?

– Предположительно, – ответила я, – этот лабиринт построен, чтобы воспроизвести странности и загадки, которые ждут нас внутри настоящего делверского лабиринта.

– Наши анализаторы изображения бесполезны. Мои службы наблюдения докладывают, что приборы не могут отличить, что здесь настоящее, а что нет. Наверное, Верховенство запрограммировало наш корабль таким образом, чтобы это место его дурачило, и это приводит меня в замешательство. Мне не нравится видеть лишь то, что мне показывает Верховенство, даже ради важных учений.

Чем глубже мы пробирались, тем больше я радовалась, что не одна. Лететь сюда с напарником было разумно во всех отношениях, а не только ради того, чтобы отличить реальность от иллюзии. Да в конце концов было просто очень приятно поговорить хоть с кем-нибудь, находясь здесь.

Мы пролетели еще через несколько странных залов, где нас ждало множество непонятных образов – от плавящихся стен до теней каких-то огромных тварей, которые прятались от наших глаз. В одном зале нас атаковали угли, и я выстрелила по ним, прежде чем поняла, что Хешо их не видит. Мои заряды ударили в стену, выбив куски металла, и все сооружение отозвалось грозным рокотом.

– Каким образом мы это слышим? – спросил Хешо. – Приборы показывают, что вокруг кораблей вакуум. Здесь нет среды, в которой мог бы распространяться звук.

– Я… – Я вздрогнула. – Давайте попробуем вон тот туннель.

– Мне это не нравится, – признался Хешо, когда мы двинулись дальше. – Такое впечатление, будто нас тренируют полагаться на чужое зрение.

– Может, это и хорошо?

– Необязательно. Хотя всякий опыт субъективен, и вся реальность в некотором смысле иллюзия, это представляет собой вполне ощутимую опасность. Если при выборе, что реально, а что нет, мы станем полагаться на единое мнение, лабиринт может просто воспользоваться этим и поймать нас в ловушку.