Андрэ Нортон - Планета повелителя зверей

— Вижу тебя, тот, кто носит имя Кротага, — церемонно поприветствовал вождя Хостин.

— Вижу тебя, чужеземец.

Начало не предвещало ничего хорошего, однако Сторму пришлось смириться. Он взглянул на громового барабанщика (так норби называли шаманов).

— Вижу, прибыл тот, кто призывает яркие небесные стрелы, — продолжал Хостин. — И как имя его?

В наступившей тишине слышно было, как снаружи переступают копытами кони. Громовой барабанщик вытянул перед собой руки ладонями вверх; глаза, очерченные черным, пытливо уставились на Сторма.

К собственному изумлению, землянин в ответ осторожно приложил ладони к рукам шамана; так они и стояли, скрепленные этим прикосновением, — Хостин и туземец. Лишь однажды Сторм чувствовал пробуждение сверхъестественных сил. Тогда мощь предков, американских индейцев, поглотила его и помогла освободить пленников из лагеря нитра. Но в тот раз Хостин сам призвал древнюю магию. А теперь…

Слова лились сами собой; интересно, понимал ли их громовой барабанщик?

Под действием некой силы, возможно туземной магии, из закоулков памяти выплывали разрозненные фрагменты старинного заклинания, кусочки песни, пусть и не настоящей, ведь Хостин не был истинным жрецом. Слова пробудили могущественные, глубоко укоренившиеся в теле (или разуме) чары.

Хостин моргнул. Пропали причудливые разноцветные пятна, что плясали перед глазами. Сторм глядел на шамана, на его до жути похожее на череп лицо. В подведенных, глубоко посаженных очах туземца мелькнуло нечто — мысль? чувство? — похожее на то, что испытывал сейчас Сторм. Но вдруг все исчезло, и Хостин вновь стал собой — переселенцем с Земли, который просто стоял, прижав свою ладонь к ладони колдуна.

— Этот норби носит имя Укурти. — Громовой барабанщик опустил руки. — Ты тоже умеешь вызывать облака, младший брат.

— Нет, вовсе нет, — возразил Хостин, который никогда не считал себя колдуном. — Мой дед был жрецом — давным-давно, там, на родине. Возможно, перед смертью он передал мне часть своей силы.

Укурти кивнул:

— Испокон веков наделенные силой обречены отдавать ее — и лишь тем, кто способен вынести тяжкое бремя колдовства. Теперь о другом: чужестранец, который уплыл по воздуху в священные земли, поступил безрассудно и жестоко. Он нарушил законы наших народов. И это тоже твоя ноша, младший брат.

Хостин склонил голову:

— Принимаю эту ношу, ибо и я грешен, что привел чужака в запретную страну; его зло — мое зло, его безумство — мое безумство.

— Ступивший на запретные земли не вернется, — подчеркнул Кротаг. Вождь смотрел на Хостина со странной смесью гнева и удивления.

— Здесь не нам решать, — поправил его Укурти. — Если чужака отыщут, ты, младший брат, будешь отвечать. Это возлагается на тебя.

— Я принимаю это.

Раздался треск — не снаружи, из микрофона. Логан тут же схватил его и произнес:

— Прием, прием!

— База, ответьте…

Хостин одним прыжком пересек палатку и вырвал микрофон из рук юноши.

— Сторм слушает, прием!

— …Засекли спасательный шлюп. Заходим на посадку, со стороны горы… — Назойливый шум и помехи заглушали половину слов.

Повелитель зверей судорожно замахал рукой: Логан со щелчком включил радиопеленгатор. Если Уиддерс не оборвет связь, они определят текущие координаты флаера.

— Да, это шлюп, снижаемся!

— Уиддерс, стойте! Уиддерс! — тщетно взывал Хостин, прекрасно понимая, что люди на борту летательного аппарата пропустят мимо ушей любые его возражения.

Логан меж тем пересказал все норби.

— Значит, он нашел, что искал, — заключил барабанщик. — Возможно, Гремящие-в-Горах и благословят его путешествие. Поживем — увидим.

Отчаянно вцепившись в микрофон, Хостин вновь и вновь вызывал борт, однако безрезультатно. И вдруг, с пугающей отчетливостью, прозвучало:

— Надо проверить, нет ли выживших… Форджи! Форджи-и-и! — пронзительно, как туземная свирель, взвизгнул Уиддерс: в голосе его чувствовалась нотка удивления, сменившаяся откровенной тревогой. — Нет! Стреляй, стреляй вниз, с горы! Форджи, они наступают! Сторм! Сторм!..

— Да, слышу вас! — Хостин и вообразить не мог, что же у них там такое приключилось.

— Стреляй, Форджи! Ну же, давай!

— Уиддерс! На вас напали?

— Сторм, нам их не сдержать! Огонь распространяется слишком быстро. Попробуем укрыться в пещере и отбиваться оттуда.

— Да от кого отбиваться-то? — Но в ответ лишь молчание.

— Гремящие-в-Горах сказали свое слово, — объяснил Кротаг. — Конец злодею.

— Нет, они еще могут быть живы, — возразил Хостин. — Нельзя же просто их бросить.

— Все предрешено, — категорично заявил Кротаг.

— Ты же сам сказал, что чужак — мое бремя, — обратился Сторм к Укурти. — Я не могу оставить его там, не выяснив, что произошло.

Некая непостижимая сила вновь перенесла туземного шамана и повелителя зверей в особое место, плывущее в пустоте вне времени и пространства.

— Верно, на тебя возложена ноша. Чужакам не место в тех землях, за это боги их наказали. Но я чувствую, что замысел великих еще не исполнен. Путь лежит перед тобой — сей же миг отправляйся в дорогу.

— Если брат поедет, то и я вместе с ним, — жестами показал Логан.

Цепкий взгляд очерченных глаз скользнул по Логану.

— И то правильно, что брат подставит плечо брату, когда вот-вот полетят стрелы войны, ибо тетива уже туго натянута. Коли ты решился, то раздели с ним дорогу, и никто не помешает этому, если будет на то воля Гремящих-в-Горах.

— Так говорит барабан? — спросил Кротаг Укурти на языке жестов.

— Так говорят барабан и его барабанщик. Путь долог: пора отправляться и исполнить предначертанное свыше. Никто не знает, что ждет нас впереди. Пусть свершится то, что должно! — Пальцы шамана выбили коротенькую дробь, от звука которой по спине Хостина побежали мурашки.

Из темноты в палатку прокралась Сурра: кошка жалась к земле, щурила глаза и крепко прижимала уши к черепу. За ней появилась Баку, щелкая клювом от злости (или сильного волнения). Последним вошел Горгол: он брел, как лунатик, вылупив невидящие глаза. Громовой барабанщик стукнул еще раз — и чары развеялись.

— Вас избрали и призвали исполнить долг. В путь!

— Мы исполним долг, — заверил Сторм, говоря от имени своего разношерстного спасательного отряда.