Юлия Горина - Приговоренный к одиночеству [СИ]

— Кем я стану без магии, Рик? — проговорила Берта. — Обычной бабой?..

— Не обычной. Моей, — резко ответил он.

Берта усмехнулась.

— И что я буду делать рядом с тобой — бобы тушить и сапоги чистить?.. Ты сам-то меня представляешь в такой роли?

— Да начхать, зато ты будешь живая и будешь со мной! — взорвался Рик.

— И как долго я буду с тобой? — холодно возразила ему Берта. — День? Два? Может, неделю? А потом ты опять умчишься по своим делам?

На это Рику ответить было нечего.

— А через месяц я и вовсе тебе наскучу — потому что равные отношения могут быть только с равным, — проговорила она, нахмурившись. — Сейчас я — принцесса Кьелла. Повелительница мертвых и живая легенда Севера. И впервые в жизни я ощущаю себя на своем месте и ни от кого не завишу. Все это теперь — часть меня, от которой я не готова отказаться ради одного-двух дней рядом с тобой. Такие дела…

Рик не ожидал такого ответа. Но и сильного удивления тоже не испытал.

— Нам нельзя было расставаться, — сказал он, забирая кружку у нее из рук и делая большой глоток.

— Нас никто не спрашивал, — вздохнула она. — В общем… Если ты не готов принять меня целиком, как есть — что ж, ничего страшного. Но я все еще тебе друг и союзник. Так ведь?

Он кивнул. На душе было пусто и холодно.

— … Проблемы демонов меня не касаются — их решай сам, но я готова помочь тебе чем угодно, чтобы убрать воронки на моем острове. Мои воины в твоем распоряжении.

Рик молчал. Для него, хоть с обязательствами Альтаргана, хоть в княжеском звании, женщина никогда не могла бы занять главенствующую роль в жизни. Но для своей женщины он всегда должен был оставаться главным. И дело тут было даже не в самолюбии, хотя и в нем тоже. А в том, что две головы на одних плечах не сидят.

Для Берты же главной стала ее магия и власть, которую она обрела. Что ж, это ее выбор.

Он с грохотом поставил кружку на стол.

— Как знаешь. Но, коль уж мы союзники, имей в виду: когда мы решим все проблемы, я потребую, чтобы ты свернула свое войско. Оставить разрешу только разумных. Заберешь их на свой Кьелл и проследишь, чтобы с острова ни один из них ни ногой, — очень спокойно и медленно заявил он.

— Что?! — удивилась Берта. — Ты мной… командуешь?..

— Да, именно так.

— А если я не захочу подчиняться?..

— Тогда я тебя заставлю, — жестко ответил Рик. — Что ты делаешь в своей вотчине, меня не касается. Но я не позволю тебе превратить мир живых людей в оскверненный склеп, а у тебя очень скоро может появиться такое желание.

— Да с чего ты взял?! — возмущенно воскликнула Берта.

— С того, что теперь тебе самой эта магия уже доставляет удовольствие! — ответил Рик, поднимаясь с места. — Я сказал свое слово.

— Да не захочу я ничего подобного, за кого ты меня принимаешь!..

— Тогда соглашайся.

Берта недовольно вздохнула. Но ладонь в его протянутую руку все-таки вложила.

— Ладно.

— Договорились.

Теперь, когда все окончательно прояснилось, Рику больше всего хотелось поскорей распрощаться и отравиться спать, стараясь не задумываться о том, как саднит образовавшаяся вдруг пустота в груди.

Смерть Элгора. Уход Нокса. И вот теперь — Берта…

Но Рик умел хоронить и отпускать не только погибших соратников. Но и свои мечты — тоже.

А сейчас ему следовало подумать о будущем. В полдень Рик намеревался встретиться с Тано — оказалось, что бедняга уже вторые сутки ожидает аудиенции. И связан его визит с утверждением этикета и условий личной встречи императора Рэбэнуса с князем демонов Алриком. Потом предстояла еще одна беседа с Таем…

Сейчас каждое решение может стоить сотни жизней. Любая ошибка может повлечь необратимые последствия.

И это — несоизмеримо важнее.

Когда Рик ушел, на столе так и осталась стоять кружка с едва пригубленным вином.

Одна на двоих.

Встреча с императором должна была состояться через восемь дней после разговора Тано.

Когда высочайшее посольство начало собираться у ворот города, набежало столько зевак, что Бемет даже спросил, не разогнать ли толпу.

Но Рик не видел в любопытстве людей ничего предосудительного. По договоренности, обе стороны должны были явиться в сопровождении не более чем ста воинов и не более чем десяти приближенных. Но и сотня может произвести неизгладимое впечатление.

Впереди выстроились две пятерки демонов — телохранителей в красных доспехах с непокрытыми головами, демонстрируя все великолепие и мощь демонской породы. В руках у них были копья, а на поясе у каждого висел короткий меч в парадных ножнах. Справа и слева от отряда расположились знаменосцы, держа на высоких древках развевающиеся на ветру красные княжеские стяги.

Сам Рик, как обычно, был одет предельно скромно, в черный кожаный доспех и черный плащ. Под ним переминался с ноги на ногу от нетерпения могучий северный жеребец — недавний подарок купцов, прознавших о любви Черного князя к этим лошадям. Праздничная сбруя, украшенная тончайшим плетением и серебром, украшала голову и широкую грудь вороного. По правую руку от Рика держались Бруно и Клыкастый, по левую — Эйон с Беметом.

А позади всей этой свиты сейчас выстраивались рыцари-демоны верхом на айрах и неупокойники Берты во главе со своей принцессой, верхом на лошадях. Среди них был и Тайен. Хоть сила в нем прибывала медленно, тем не менее оставлять его в городе без присмотра Рик не хотел. Поэтому одел эльфа в латные доспехи, спрятал под маску духа и доверил его зоркому взгляду Рут и силе своих бывших соратников. Тот трясся от ужаса, но ослушаться приказа не смел — альтернатива ехать верхом на коне среди вечно ощеренных айров ему показалась еще страшней. Над войском Берты реяли двойные флаги союзников: небесно-голубые полотнища с гербом Кьелла вместе с алыми стягами князя демонов.

Позади отряда мертвецов поставили четыре богато украшенные повозки, запряженные белоснежными парами лошадей: в них везли разную бытовую утварь для князя, шатры, провизию и подарки для императора. Шествие должны были замыкать отряды демонов на айрах, но сейчас помимо них четкими рядами выстраивалось и тысячное войско сопровождения, которое Рик собирался оставить на некотором удалении от места встречи — для подстраховки.

Когда посольство тронулось в путь, ясное небо начало затягивать облаками.

— Надо же — всю неделю ни облачка, а тут на тебе — проворчал Клыкастый, исподтишка поглядывая на Рика.

В последние дни тот был раздражительней и мрачней обычного.

О том, что произошло у них с Бертой, Рик не рассказывал, а они с Бруно не спрашивали — сами примерно догадались.

— Ты ж цветочек, дождю вроде радоваться должен, — хихикнул Бруно.