Павел Корнев - Рутинер

— Не стоило этого делать, — кивнул председатель дисциплинарного совета. — Это наша внутренняя кухня, она не для посторонних.

— Раскаиваюсь. — Я потупил взгляд и, предупреждая дальнейшие расспросы, продолжил: — Еще с моей стороны было крайне неосмотрительно пообещать епископу докопаться до истины… неофициально. След повел в Регенмар, и хоть оттуда пришлось бежать в силу известных событий, на тот момент мне уже удалось выявить связь между погибшим книжником и его коллегой, проживавшим в Кларне. Я пришел с ним просто поговорить, но все закончилось плохо.

— Тремя смертями? — припомнил Молот.

Я кивнул:

— Мне показалось неразумным давать объяснения на этот счет его преосвященству, и я спешно покинул Кларн.

Гуго Ранит хмыкнул, грузно поднялся из-за стола, отошел к окну.

— Вы сами вырыли себе яму, магистр, — заявил он. — Увы, я не могу просто взять и закрыть на подобный проступок глаза, Скажу честно — я решительно настроен против передачи вашего дела Верховному трибуналу и приложу все усилия, дабы убедить в этом канцлера, но нет никакой гарантии, что его светлость прислушается к моим доводам. Если только…

— Да?

— Вам придется существенно повысить свою значимость для Вселенской комиссии.

— Едва ли это будет просто, — отметил я, воздержавшись от вопроса, кого придется для этого убить.

Прямоугольное лицо вице-канцлера исказилось в недоброй ухмылке, не сулящей ничего хорошего тем, за чей счет мне предстояло повышать свою значимость в его глазах.

— Я знаю верный способ, магистр, но он годится лишь для тех, кто не боится пачкать рук и действовать неофициально.

Разыгрывать оскорбленную невинность мне и в голову не пришло, я просто сказал:

— Весь внимание.

Гуго Ранит покачал головой:

— В семь вечера будьте на площади Первой Проповеди, это в двух кварталах отсюда по улице Книжников.

Я поднялся из-за стола и пообещал:

— Буду.

Пусть и не имелось ровным счетом никакой уверенности, что сочту возможным принять предложение Молота, но выслушать его точно стоило. На встречу я точно приду. Если, разумеется, на то будет воля небес. До вечера ведь еще надо дожить…

В приемной меня поджидал сюрприз, и в кои-то веки он оказался приятным. Секретарь не только вернул истребованные вчера документы, но еще и присовокупил к ним приказ, согласно которому я на неопределенный срок поступал в личное распоряжение главы дисциплинарного совета.

Я внимательно изучил предписание, ухмыльнулся и отправился в канцелярию. Нужно было прояснить один немаловажный момент…

Мои изыскания затянулись надолго, но Микаэль не скучал; когда я заглянул в кордегардию, он увлеченно резался с дежурной сменой в кости и даже особо не горел желанием никуда уходить. Совсем уж полного доверия обещанию Гепарда прекратить охоту у меня не было, поэтому, покинув здание Вселенской комиссии, мы какое-то время крутились по окрестным улочкам, а под конец нырнули в открытую арку и пробежали тесный сырой дворик насквозь, дабы уж точно сбросить с хвоста возможных соглядатаев.

Дальше мы завалились в одну из харчевен поприличней и плотно отобедали фаршированным чечевицей поросенком, томленным на медленном огне. Не обошлось и без вина, и это обстоятельство привело Микаэля в столь благостное расположение духа, что он даже не попенял мне за неосмотрительно данное Молоту обещание встретиться с ним вечером. Лишь спросил:

— Как думаешь, чего он попросит?

— Да уж точно не положить в ноги грелку, подоткнуть одеяльце и прочитать сказку на сон грядущий! — съязвил я.

Маэстро Салазар скривился, словно представил себе эту картину воочию, и повторил свой вопрос:

— Тогда что?

— А какие могут быть варианты? Сто к одному, что придется кого-нибудь убить.

— Другое дело, — усмехнулся бретер и потянулся потереть расчертивший лоб шрам, но сразу опустил руку, поскольку этой своей новой привычки не одобрял и по мере возможности с ней боролся. — Ты согласишься?

Я предпочел не ссылаться на отсутствие выбора — выбор, хвала небесам, есть всегда! — просто сказал:

— Вице-канцлер считает именно так, иначе не стал бы даже затевать разговор, а люди, подобные ему, обычно не ошибаются при выборе исполнителей. Понятия не имею, что именно он задумал, но это определенно не сведение личных счетов. Для таких дел есть ближнее окружение и наемники.

— О да! — приободрил меня Микаэль. — Людей со стороны, готовых работать не за страх, а за совесть, обычно подряжают на самые грязные дела!

— Совесть — это не про нас.

Маэстро Салазар хмыкнул и спросил:

— Куда сейчас?

— Пройдемся по университетской округе, поговорим с людьми, — ответил я, встал из-за стола и крутанул левым запястьем, привычно наматывая на него четки святого Мартина.

Хорошие отношения с кардиналом Роганом еще могли пригодиться, совсем уж откровенно игнорировать его просьбу не стоило. И раз у нас выдалось несколько часов свободного времени, почему бы и не потратить его с пользой?

Маэстро Салазар поднялся вслед за мной, но без всякого энтузиазма.

— Филипп! — вздохнул он. — Почему не зайти с другой стороны? Разве не проще выяснить, с кем из твоих коллег общался тот бдительный педель, прежде чем его отправили на небеса?

— Уж поверь на слово — не проще, — усмехнулся я.

Микаэль вопросительно изогнул бровь, и я развел руками:

— В журналах регистрации за прошлое воссияние визит некоего мастера Юберта не отражен.

— Хочешь сказать, уже проверил этот след?

Я кивнул. Рядовому магистру потребовалось бы как минимум половину дня обивать пороги высокого руководства, дабы получить санкцию на ознакомление со списком визитеров за определенный день или тем более — с реестром зарегистрированных осведомителей, а вот подчиненные Молота ни в каких дополнительных разрешениях для этого не нуждались, и я без зазрения совести воспользовался полученным от секретаря вице-канцлера предписанием. Мой статус в бумагах упомянут не был, поэтому дежурному клерку даже в голову не пришло усомниться в праве магистра вон Черена просмотреть журнал регистрации посетителей.

Маэстро Салазар пожевал губами и предположил:

— Он мог представиться другим именем.

— В прошлое воссияние последний посетитель был зарегистрирован в четыре часа пополудни, — разочаровал я подручного.

— Думаешь, журнал подделали?

— Не думаю, — покачал я головой и двинулся к выходу. — Большинство осведомителей работает с магистрами-надзирающими напрямую. Погибший едва ли мог рассчитывать застать своего куратора на службе, скорее он заглянул к нему домой.

— А магистры имеют обыкновение снимать квартиры вблизи отделения, — сообразил Микаэль, немного помолчал и спросил: — Разве не ведется общий реестр осведомителей?