Петр Чичилов - Звездная империя Малатеста

— На что мы купим технику? — спросил капитан.

— Попробуем поторговаться. В конце концов, у нас полные отсеки красной ртути. Для обмена подойдет. Мы с майором вполне можем пойти на встречу и на месте договориться о цене. Васко, поскольку нам нужно боевое руководство операцией, я бы хотела, чтобы эти обязанности исполнял ты.

— Спасибо, Магдалина, но лучше ты. Во-первых, у меня нет такого опыта в битвах с участием кавалерии, а во-вторых, я все еще подумываю улететь куда подальше.

— Хорошо, но я надеюсь, ты нас предупредишь, если надумаешь?

— Ты узнаешь первой, подруга.

— Капитан, вы согласны дальше работать?

— После Велигера посмотрим. Я пока что мало видел тебя в действии. Не уверен, что ты не утащишь нас в могилу с такими планами.

— Договорились. Кико, поиграешь в царевича?

— Судя по всему, я больше не Кико, а Балдуин Чируви, — с явным неудовольствием высказался парень.

— Верно. Но везде есть свои плюсы.

Следующий час они обсуждали детали операции и обдумывали возможные варианты развития событий.

Посовещавшись с капитаном, станцию решили оставить в сабе за ненадобностью, а вот «Визирь» решено было забрать. Но если «Ластель» можно худо-бедно пилотировать в одиночку с минимальной помощью второго пилота, то корвет требовал управления двумя квалифицированными пилотами.

Выручил Кико. Магдалина предложила помощь Кристофу в качестве второго пилота. А Изабелла и Кико, который неплохо обучился пилотированию на тренажере, вызвались пилотировать корвет.

На завершение ремонта «Ластель» и подготовку к полету основательно постаревшего «Визиря» ушло трое суток.

Наконец, с осторожностью обходя стаи темпорального планктона, два корабля покинули окрестности станции и направились к саб-трассе.

Экономика империи остается печальной темой на протяжении многих поколений. Эльпаксанские войны и Исход альмогаваров ее укреплению не способствовали. Идея о введении в Малатесте единой валюты существовала лишь на бумаге.

Последовавшая Сюллюкюнская оккупация как нельзя лучше показала социальную стратификацию населения Малатесты. Пока члены старшей семьи Махейра распродавали места в правительстве коллаборационистов и тратили сотни тысяч дирхамов на проведение балов, простых граждан обязали платить повышенный налог на доходы.

Адмирал Аврелия Дорсалиста, поднявшая восстание против оккупантов, дорого поплатилась за свои действия. Четыре года пыток не прошли для нее даром. Когда генерал Мальто занял Тессу и вызволил свою любимую, Аврелия уже потеряла рассудок и вскоре покончила с собой.

Сюллюкюны подверглись массовому уничтожению, семья Махейра перестала существовать, но единой валюты так и не появилось. Реформы Мальто хорошо выглядели в теории. На практике доминирование старших семей в экономике продолжало возрастать.

Возможно, не войны являются причиной постоянной нехватки денежных средств?

Из книги «История Малатесты» Арлина Скаличи

Выйдя на саб-трассу, они пришвартовались к ближайшей заправке. Пока шла замена фотонных стержней, Бучи прилегла на верхней полке, намереваясь немного поспать.

Повзрослевший Кико стал проявлять к женщинам неподдельный интерес, и Магдалина выгнала новоиспеченного царевича в пустующую соседнюю каюту от греха подальше.

Но поспать не удалось.

К ней зашел Васко и принялся спрашивать о видео, которое она записала и разместила на своей страничке перед входом в саб.

Пришвартованная «Ластель» подключилась кабелем к сети, и Ампаро решил почитать, что говорят в СМИ. Несколько недель подряд все новости крутились вокруг заявлений Магдалины.

Когда он показал в окне навигатора страничку с ее видео, Бучи не поверила своим глазам. У записанного ею месяц назад ролика набралось девять миллиардов просмотров и огромное количество комментариев.

Несмотря на блокировки и позицию официальных СМИ, люди активно обсуждали невиновность Магдалины. Кто-то желал ей удачи, кто-то просил навести порядок в империи, а кто-то ограничивался пожеланиями мучительной смерти.

Записывая свое обращение, она не задумывалась о выборе фона и одежды, а сказанное являлось лишь потоком мыслей, а не подготовленной речью. Но люди подметили все. И ее родство с легендарным Крайто Дельеро. И выгодно подчеркивающий фигуру облегающий комбинезон. И обещания мести узурпаторам.

Несколько тысяч страниц шло обсуждение, можно ли верить механистке. Ксенофобы обещали убить толерантно настроенных. А терпимые к другим народам тестцы или просто граждане империи иного происхождения, в свою очередь, давали обещания уничтожать расистов.

В сети создавались целые группы, в которых обсуждали законность прав на престол Балдуина Чируви и строились предположения о политической программе Магдалины Дельеро-Бучи. При этом никакую программу она даже не придумывала.

Но события происходили не только в сети. В Латреке стотысячную толпу демонстрантов, выступавших против новых налогов, жестоко разогнали по приказу регента. Несколько сотен человек были помещены под арест за одобрительные статьи про Магдалину в СМИ или социальных сетях. При этом за обход блокировок сайтов, согласно новым поправкам, грозила каторга. Многие жаловались на невозможность попасть в царский дворец, который с момента убийства царицы был закрыт для посещений туристов.

Официальные СМИ не отставали: «Самая наглая убийца в галактике», «Террористка», «Лгунья», «Правая рука Протектората» и еще сотни заголовков, сотни статей, сотни передач, главной темой которых являлась Магдалина.

Реакция новой власти не заставила себя долго ждать. На видео с пресс-конференции, которая проходила у входа в царский дворец в Латреке, выступила регент Анхелика Чируви. Высокая худая женщина среднего возраста, лицо которой уже успели поразить морщины, даже на видео источала невиданную энергию и ярость. Она хмурила брови, стреляла глазами и всем свои видом показывала пренебрежение не только к Магдалине, но и ко всем собравшимся: «Несколько десятков экстрасенсов и эмпатов круглосуточно работают над поиском этой террористки и ее банды. Как только мы поймаем след, на ее уничтожение отправятся все охотники за головами, готовые служить Малатесте».

Рядом с Анхеликой стояла ее дочь Камилла, нареченная новой царицей, которой вскоре предстояла коронация. Она обладала теми же пропорциями тела, что и мать. Но если внешность Анхелики говорила о том, что она матерая волчица, готовая разорвать любого, кто встанет у нее на пути, то ее дочь, обладающая чрезмерной, почти болезненной худобой, создавала впечатление скорее напуганной молодой девушки, а не нового монарха огромной империи. За время выступления Камилла не произнесла ни слова.