Алан Нукланд - По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том II.

Ты прав, Сиэрд.

Молниеносный удар и голова второго приговорённого к казни катится по окровавленным камням.

Ради всеобщего спасения мне придётся стать ещё большим злодеем в чужих глазах.

Шаг вперёд и новый взмах Халдорна.

Это неизбежно.

Следующим падальщиком была женщина...

***

Я медленно открыл глаза…

Пальцы на правой руке раздулись, кожа посерела, а сетка черных вен уже почти перебралась с запястья на ладонь. Я пустым, равнодушным взглядом рассматривал свою деформированную конечность, скользя глазами по непропорционально увеличившимся мышцам, которые временами сводила ужасающая судорога.

Но я держался. За все эти дни я не сделал и глотка обезболивающего, не применял абсолютно никакой алхимии. В моменты же, когда боль в медленно изменяющемся теле становилась нестерпимой, а голова разрывалась от образов из прошлого поглощенного великана, я уходил во мрак подземелий и кричал в кромешную тьму, оглушенный звуками медленно трансформирующихся костей. И всё это было необходимо лишь ради того, чтобы ускорить обращение в горную тварь. Единственное, что я позволял себе делать, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания, это поднятие ступеней...

Распределение униаров… Подтвердить…

Сила… Блаженная Сила облегчающей волной скользит по венам, успокаивая мысли и расслабляя истерзанную плоть...

Боль ненадолго исчезает и я проваливаюсь в сон, в глубинах которого меня терпеливо поджидает Баглорд...

***

Вздрогнув, я едва смог поднять тяжелые веки и открыть опухшие глаза.

Они нас раскусили. Это конец.

Привалившись спиной к стене, я скользил донельзя усталым взглядом по худым телам лежащих вповалку людей. Мужчины, женщины, старики, дети… Все они кутались в одеяла и тряпьё, жались друг к другу, чтобы сохранить драгоценные крохи тепла и рассыпающейся в крах надежды.

Силзверы... Они, наконец, поняли, что мы вступаем в схватки не только чтобы замедлить их продвижение, но и затем, чтобы нам достались их тела. Возможно, они заметили действия наших “потрошителей”, или, быть может, им достался живой пленник, из которого они вытрясли информацию… Не знаю. Да это более и не важно.

Я натужно закашлялся и прижал ладонь к пустому желудку, который пронзил короткий и острый спазм. Дождавшись его окончания, я, тяжело дыша, вновь выпрямился и прижал затылок к холодному камню.

Еда. Несмотря на все наши старания и экономию имеющихся запасов, её почти не осталось. Всё-таки прокормить три тысячи человек, к тому же силпатов, которым требуется больше пищи после поднятия ступеней, лядски непростая задача. Приходится до последнего вываривать кости ради хоть какого-то бульона и готовить студень из ремней. Алхимические добавки, травы, некоторые зелья и заклинания, конечно, помогают, но они также и наносят вред и так истощённому организму. Уже сейчас некоторые из мирян и силпатов со слабым показателем “Выносливости” еле передвигались или и вовсе теряли сознание.

Как бы мы не оттягивали этот момент, но с каждым днём, проведённым в изолированных подземельях, массовый голод становился всё неотвратимее. Пока что мы ещё могли поддерживать вполне сносное питание у старших офицеров и у отдельной ударной группы солдат, но такое положение не вечно. И, казалось, этого было мало, так силзверы ещё сильнее усугубили наше положение, установив на подконтрольных им галереях вытягивающие тепло магические печати. Они и ядом пытались нас травить, но Вейри, Сиэрд и Харлен с Демонариумом смогли защитить нас от его смертоносного влияния.

Я с ненавистью уставился в потолок.

Эти твари хотели вынудить нас спуститься ещё ниже и забиться как можно глубже, но, увы, мы не могли этого сделать. Они захватили с первого по четвёртый этажи, но пятый отдавать нельзя было ни в коем случае - ведь именно здесь расположен скрытый тоннель до “Зала Преобразования” в башне Кривглазиана. Если потеряем его, то потеряем последнюю надежду на спасение.

Я закрыл глаза.

Если диверсионная группа Сидиуса всё-таки выжила и добралась до Афилема, то после активации портала нам нужно как-то добраться до портальной площади Рэйтерфола. И именно из-за опасения раскрыть перед силзверами этот проход мы были вынуждены отказаться от попыток отправить через него на поверхность отряды для добычи пропитания. Если же у нас не останется больше другого выхода, то в этом случае придётся пойти на крайние меры…

Я помрачнел.

Крайние меры… Два варианта действий…

Первый - нам повезло и пяти силзверам удалось выжить. Мы вылечили их, но теперь их судьбе вряд ли можно позавидовать… Как бы мне не нравилось это решение, но если массовая гибель от голода окажется неизбежна, то нам придётся пустить погруженных в беспамятство пленных зверосилпатов на частичную мясопераработку, а потом с помощью высокоранговой алхимии вновь восстанавливать их в кратчайшие сроки… Да, это мерзко и ужасно, пусть даже они и являются нашими врагами, но если они вынудят нас пойти на этот шаг, то мы без колебаний сделаем его. Да, это не прокормит всех, но хоть ударные отряды мы будем способны поддержать в относительно боеспособном состоянии. Что же касается остальных… То для них есть второй вариант - добровольное пожертвование.

Мои губы искривила горькая усмешка.

Я был бы счастлив, если бы дело касалось взноса в обычных монетах. Но, увы, “пожертвовать” надлежало часть самого себя. И пусть потерянное тоже можно восстановить, но в моральном плане решиться на такое смогут лишь сильные духом. По крайней мере, это позволит нам избежать убийств и последующего каннибализма среди осаждённых.

Я плотнее закутался в плед и под гнётом мрачных мыслей погрузился в беспокойную полудрёму, стараясь при этом не обращать внимания на ползущий по ногам ледяной холод от прикосновения Баглорда…

И вдруг из сгустившейся тьмы раздалось мелодичное звучание женского голоса:

- Ммм…Герой придёт… Ммм… Геро-ой… Герой придё-ёт...

Вынырнув из сна, я открыл глаза, скользнул взглядом по толпе людей и замер, наблюдая за покачивающейся девушкой, убаюкивающей маленького, исхудавшего мальчика. Смотря на него усталым взглядом глубоко запавших глаз, она с нежностью прижимала к себе хрупкое тельце, и по притихшему залу разлеталась тихо напеваемая ею древняя песнь:

“Герой придет, средь дыма и бед

Повергнет врагов твоих,

В руке верный меч и дан им обет -

Сражаться во имя живых.

Так барды поют, героя зовут

И веришь ты в этот зов -

Но в страхе и боли влачишь свою жизнь

Под властью Древних богов!

“Будь же храбрей и в спасение верь,

Ведь за шагом шаг,

Герой всё ближе - открой ему дверь,

Узри во тьме его флаг!”