Майкл Гир - Сети Паука

Опешивший Торкильд застыл на месте. Его растерянное лицо покрылось потом. Улыбнувшись, Честер повернулся к арпеджианским часовым.

— Вы сможете встретиться со мной, когда захотите, и я с радостью расскажу вам, как мне это удается. Капитан Алхар больше вас не задерживает. У вас еще есть время успеть на торжественный банкет, пока «грязные романовцы» не съели все.

В глазах молодого Пророка блеснули веселые искорки.

Казалось, арпеджианцы проглотили по живой рыбине. Они в ужасе посмотрели на Торкильда. Тот, бледный как полотно, махнул рукой, отпуская их.

Устроившись в кресле, Честер посмотрел на Дарвина.

— Капитан Алхар может обмануть свою сестру. Ключевое слово здесь: «может». Но сперва он должен узнать кое-что о себе самом. Разумеется, ему принимать решение. Первым делом он должен спросить себя, какие мотивы им движут. До того капитан не будет иметь представления о том, кто он такой и на что способен. До тех пор он будет похож на резиновый мяч, катающийся по палубе корабля, натыкающийся на все подряд.

Сюзен с опаской взглянула на молодого арпеджианца.

Потрясенный Торкильд опустился в кресло.

— Какие у меня мотивы?

— Разумеется, — подхватил Честер. — Вы сами до сих пор нс сознаете, чем объясняются ваши поступки.

— Честью!

— Честь? — спросил Честер, мягко улыбаясь. — А что это такое? Определите мне это понятие, расскажите, как и куда ведет вас ваша честь. Не торопитесь, Торкильд. В настоящий момент вы во власти эмоций. Только не подумайте, будто бы эмоции — это что-то плохое. Наоборот, это оружие, с помощью которого — при правильном использовании — можно добиться величайших свершений. Но, поддавшись сиюминутному Порыву, можно свернуть себе шею, капитан Алхар.

Торкильд недоверчиво посмотрел на него.

— За такие речи я сам могу свернуть тебе шею.

— И развязать войну до полного уничтожения, — проскрежетала Сюзен. — Это же Пророк!

Сверкнув глазами, она указала пальцем на Честера. Дарвин нащупал рукой «Рэндолл».

Честер медленно воздел руки, притягивая всеобщее внимание к своему сияющему лицу.

— В этом нет никакой необходимости. Вы должны понять, что враждебность, взаимная злость, угрозы никуда вас не приведут. — Он безмятежно обвел взглядом собравшихся, напевая отрывок из «Олимпийских фанфар» Джона Уильямса. Удовлетворенный увиденным, Пророк кивнул. — Вы попрежнему смотрите друг на друга как на врагов. Выбор за вами. Сохранится ли такое положение дел? Для этого достаточно того, чтобы хотя бы один из присутствующих здесь высказался против примирения. И поворотная точка будет пройдена. Но я вижу и другое будущее. Если вы решите работать вместе, я многому смогу вас научить.

Упав на колени, Сюзен почтительно опустила глаза.

— Пророк, я готова внимать тому, что ты хочешь мне преподать. Я голосую за мир и доверие.

Кивнув, Дарвин посмотрел Честеру в глаза.

— Главное зло — это Нгуен.

Честер блаженно улыбнулся. Все взгляды обратились на Торкильда.

Капитан нервно схватился за рукоятку бластера, но, поколебавшись, поднял руки.

— Я в полной растерянности. Я вас не понимаю. Какую игру вы ведете? Вы издеваетесь надо мной? Подвергаете меня какому-то испытанию?

Его голубые глаза были полны растерянности.

Честер небрежно махнул рукой.

— Нет, капитан Алхар, это не игра. По крайней мере, в настоящий момент. Игра — это замечательный инструмент познания, помогающий нам понять жизнь. Если подвести итог, сейчас вам предстоит выбрать свое будущее и будущее нескольких миллиардов человек. Предпочтете ли вы остаться таким, какой вы сейчас? Или же вы захотите стать другим? Вы хотите, чтобы вселенной повелевали Нгуен Ван Чоу, ваша сестра и их дети или же люди, стремящиеся самостоятельно распоряжаться собственной судьбой? Вы должны спросить себя, какие побуждения вами движут. Почему вы так отчаянно пытаетесь покарать себя за уничтожение Арпеджио? И почему вас терзает чувство вины за тот выбор, который ваша сестра сделала по своей воле? Почему вы боитесь узнать самого себя?

Какое-то мгновение в смятенном рассудке Торкильда бушевала борьба. Дарвин крепче стиснул рукоятку ножа. Сюзен перенесла вес тела на одну ногу, готовая в любой момент нанести жестокий удар.

Торкильд не отрывал взгляда от Честера.

— Пророк, неужели тебе не страшно за свою жизнь?

— Моя жизнь не имеет значения, Торкильд Алхар. В зависимости от поворотных точек я могу умереть через несколько секунд, часов, дней, месяцев или лет. Я вижу все свои смерти. Одни из них мучительны, другие нет. — Пророк пожал плечами. — Конечный результат будет одним и тем же: моя душа возвратится к Пауку.

Торкильд неуверенно улыбнулся.

— Я вижу твое решение, — вздохнул Честер.

Напряженная до предела пружина в груди Сюзен расслабилась.

— Научи меня, Пророк, — скептическим тоном произнес молодой арпеджианец.

Личные апартаменты Дамена Ри на борту «Пули».

Геостационарная орбита над планетой Мир

В последнее время такое происходило все чаще и чаще. Дамен Ри услышал тревожный вызов комма, разбивший на мелкие осколки его бессвязный сон. С трудом раскрыв глаза, адмирал тряхнул головой, приходя в себя.

— Да, — проворчал он, выдавая голосом свое раздражение. — В чем дело?

Ри уселся в кровати, и тотчас же в каюте зажегся свет. На экране монитора появилось встревоженное лицо Риты Сарсы. У нее за спиной виднелась роскошно убранная комната, толстый ковер на полу, стены, обшитые настоящим деревом, дорогая резная мебель с бронзовой фурнитурой: декадентский стиль старой Земли.

— Здравствуйте, господин адмирал, — начала Рита. — Извините, что беспокою вас, но дело очень важное. Речь идет о...

— Дела всегда важные, — буркнул Ри.

Экран расширился, разрешение стало четче, и стало видно высохшее тело Патана Андохара Гарсии, лежащее в анти-гравитационном кресле словно снятая с вешалки одежда.

Ри вздрогнул, увидев искаженное от ужаса лицо юного Пророка. Восковая желтоватая кожа свисала с выступающих скул, лоб избороздили преждевременные морщины. Сквозь поредевшие волосы просвечивал череп глинистого цвета. Иссохшие губы не прикрывали пожелтевшие зубы. Только глаза горели ярким демоническим светом. Смерть уже прикоснулась к этому лицу. Патан судорожно скорчился, пытаясь сосредоточить взгляд на Ри.

Каждое слово давалось ему с огромным трудом, со скрежетом выползало из пересохшего горла.

— Ты должен собрать все свои боевые корабли... и окружить колонии Газового Облака не позднее чем через восемьдесят дней стандартного времени, — прошептал Патан. Его взор помутнел, теряя осмысленность. Мышцы лица спазматически задергались, по лихорадочно горящей коже потекли капли пота. Юноша заморгал по-совиному, пытаясь оставаться в сознании. Его глаза остекленели от ужаса. — Нгуен... Нгуен Ван Чоу предпримет попытку захватить промышленность колоний Газового Облака, выпускающую графито- вые волокна. Весь его флот... соберется в одном месте. Это твоя последняя надежда... остановить Отцов.