Андрей Лях - Челтенхэм [litres]

И библиотеки немедленно потребовали платы по старым долгам. Надо было заполнять анкету. Образование, год и номер диплома, специальность, научная степень. Ах, черт бы вас драл. Да, двадцать раз говорил Скиф – оформи себе какое-нибудь научное звание, накатай писульку, не поленись, бумага, как известно, пока не сгорит – страшная сила. Нет, все было некогда, голова не тем занята, да и зачем? Вот тебе зачем, уродина легкомысленная. Разумеется, можно позвонить Айвену, и тот сделает ему любой диплом, но он же не собирается никого обманывать? И вообще, у него теперь другая жизнь.

Но тут выскочило затруднение уж и вовсе непредвиденное. У Дина практически не было опыта в работе с открытыми источниками. Он давно привык, что на него работает целая бригада специалистов – информаторов, агентов, аналитиков. Они выискивали, прочесывали, подкупали, выслушивали, выбивали и в итоге предоставляли ему сводки, отчеты, заключения, называли имена и направления, и ему оставалось только выбрать вариант и начать действовать на местности, а в случае чего – вновь связаться с центром. Теперь команды у него нет. Предстояло самому перелопатить горы материала, опросить кучу народа, переговорить с десятком экспертов – огромный труд и масса времени. Его всегдашний противник, Рамирес Пиредра, справлялся с такой задачей играючи и даже с удовольствием – его интуиция была жизнерадостна и общительна, а вот чутье Диноэла было сумрачно и не терпело ничьего соседства. Общение с людьми он предпочитал в форме сольных выступлений, прочее же было просто работой, не всегда приятной и требующей актерских усилий. Результат неизменно был блестящим, но кому же хочется лишний раз тратить силы?

Тут Диноэл опомнился. Подожди, подожди, сказал он себе, спохватившись. О чем это? Зачем мне агентурная работа? Я же тихий-мирный ученый-археолог. Или историк. Ладно. Поскольку званий и степеней нет, и пока что не ожидается, придется – а как не хочется! – вновь пускать в ход служебное удостоверение. И давай-ка просто почитаем, что пишут.

Но просто не получилось. По Драконам существовала бездонная пропасть литературы по нескольким дюжинам направлений, это было чтение не на один год, и Дин, с ощущением, близким к ужасу, понял, что если он все это не осилит, то с ним попросту никто не станет разговаривать. Делать нечего, пришлось открыть общую теорию палеоконтакта. Но это вообще оказалось нечто непролазное, никакой жизни не хватит, если даже просто бегло знакомиться со всеми существующими концепциями. За чащобой чужого, враждебного мира понемногу проступала горькая, тоскливая истина. Бесчисленные статьи и диссертации были переполнены ссылками на различные методы и технологии, на классические разработки живших в разные времена авторитетов. Все эти веревочные клетки на колышках и снимки масштабных линеек на фоне раскопа были верхушкой айсберга, донырнуть до основания которого не было ни малейших шансов. Дин, цепенея, чувствовал, как рушится его главная, так нежно лелеемая надежда – надежда на цикл собственных, независимых экспедиций. Вот когда он в полной мере оценил иронию Айвена, который в том памятном, прощальном разговоре издевательски объяснял, что история – это наука, для которой нужно образование. Да, можно на собственный страх и риск заняться палеоконтактом. Взять и проехаться по ныне известным Драконьим базам. Но ведь это чепуха, подумал он, без ориентиров, без предварительных данных можно ездить всю жизнь, и результат будет нулевой. С чего начинать? Как составить первичное описание? Что с чем и как сравнивать? А временные датировки? А хронология?

Оглушенный и подавленный, вернувшись домой, он со злостью поведал о своих приключениях Мэриэтт:

– А теперь представь себе, что я где-то что-то найду и вот так, с подготовкой из трех пальцев, выступлю с этим! Да меня поднимет на смех весь Контакт!

Напрасно он так сказал. Расслабился, долгое отсутствие взрывоопасной красотки Айрис изрядно притупило нюх его семейных инстинктов. Мэриэтт снова было неважно, ее стоицизм сгустился до грозовой концентрации и обрел ударно-показательно-дидактический оттенок.

– Мы, кажется, договорились, – ледяным тоном произнесла она. – Контакта для нас больше не существует. Если ты не в состоянии выполнить это условие, так прямо и скажи. Это будет, по крайней мере, честно.

– Тут речь о совсем другом Контакте. – Дин наивно попытался удержать диалог в границах здравого смысла. Но какое там.

– Я прекрасно поняла, о чем тут речь. А вот ты, похоже, действительно не понимаешь, как выглядит вся эта ситуация. Или делаешь вид, будто не понимаешь. Удивительно, как я могла так легко поверить твоему слову.

Дальше последовала вполне банальная ссора с объяснениями, обещаниями и примирением, но в итоге Диноэл насторожился. Ему очень не понравилось, с какой легкостью Мэриэтт выбрала путь превращения в Железную Леди. Каково это – жить с закаленным в бедах начальником – ему было очень хорошо известно; никакой начальствующей фурии невозможно объяснить, что командные замашки следует оставлять за порогом дома. Мстительный призрак Черри прошел по свежеотремонтированным комнатам старой водокачки.

Тем не менее надо было жить дальше и по возможности попробовать спасти его драконо-исследовательское предприятие. Дин тоже решил не сдаваться. Выход один, думал он, надо срочно поговорить с авторитетным человеком. Но, как назло, практически все корифеи драконьей тематики были давно и безнадежно мертвы. Впрочем, тут контактеру улыбнулась совсем было покинувшая его на новом поприще удача. Одного уцелевшего мамонта отыскать удалось. Это была некая Марина Дроссельмайер, слывшая специалистом как раз по тратерским локациям космических паразитов. Дин приободрился, написал, позвонил – и в итоге получил приглашение в гости. Ничего, подумалось ему, главное – ввязаться в бой, а там видно будет, как-никак, а он один из немногих, кто сталкивался с Драконами вживую, этого никто не отнимет. И он отправился на встречу в местечко под названием Лиммерсдорф.

Едва Диноэл открыл первую дверь того, что мысленно определил как «деревенский коттедж», обоняние явственно сообщило ему, что в доме живут как минимум две кошки. Миновав коридор со вздыбленным линолеумом, он очутился в дико захламленной комнате, в буквальном смысле слова заваленной книгами. Центральную часть занимала кровать – эпохальное сооружение со сложным рельефом. Даже не напрягая аналитических способностей, можно было понять, что на этой кровати, похоже, годами пили, ели, она служила письменным столом, складом косметических и туалетных принадлежностей, и еще бог знает чем. С кровати Диноэла шумно приветствовала хозяйка – необъятных габаритов старуха лет восьмидесяти, если не девяноста, облаченная в странное, едва сходившееся на ней шерстяное одеяние явно собственной вязки, из-под которого откровенно выглядывала ночная рубашка. На голове ее царила мешанина, видимо, когда-то великолепных, а ныне поредевших, седых и скверно прокрашенных волос, с беспорядком которых дама тщетно пыталась бороться, собирая их сзади не то в косичку, не то просто в схваченный красной резинкой хвостик. Это и была прославленная исследовательница драконьей цивилизации госпожа Дроссельмайер.