Мария Самусенко - Небесный город [СИ]

Но где-то в глубине меня звучал голос, что могут. И не только холры, славящиеся своим рационализмом. Это мог придумать кто угодно для достижения своих целей. А для холры этот сиолец ничего не значил: для неё он был врагом. Это для меня он был соратником, в какой-то мере учителем.

Я медленно побрел в свою комнату и фактически упал на кровать. Я не знал сколько прошло времени, когда в комнату постучали.

Я сверился со временем — прошло более двух часов. Осуждающе мотнув головой, я пошел открывать дверь.

На пороге стояла бледная и заплаканная Орлет.

— Что случилось? — спросил я её, приглашая жестом войти в комнату.

— Вы не знаете? — всхлипнула она.

— Нет, я был вне себя… думал, холра что-нибудь знает. Но она молчала, — я виновато опустил голову. — Наверное, спугнул её. Сиолу потом будет трудно работать с ней.

— Так ты ещё не знаешь?! — удивилась она. — Он умер полчаса назад. Умер, не приходя в сознание.

— Это ужасно, — я едва не сел мимо кровати. — Кто на него напал? Отчего он умер?

— Внутреннее кровотечение, не смогли остановить его. Никак и ничем, — она опустила глаза, продолжая вздрагивать. Интересно, а какое у неё было отношение к Сиолу, что он для неё на самом деле значил. — И он умер. Но, кажется, нашли того, кто на него напал, правда, уже мертвым. Он был на кадрах камер наблюдения. Так что никогда не узнают, кто послал его за жизнью Сиола.

— Кто это был? — но я и так догадывался об ответе — холровский наемный убийца. Да, сколько же их на территории Конфедерации.

— Холр. Его тело сразу же затребовали. Сразу же после его обнаружения. Они словно знали, что его нашли. Сразу же, — снова всхлипнула девушка.

Мне её было жаль. А ещё она мне очень нравилась. Такая худенькая невысокая, но выше Умбры, в ней было роста метр шестьдесят — метр семьдесят. У неё был темные волосы, убранные в пучок на затылке, овальное приятное лицо, чуть смуглая кожа, огромные карие глаза, не раскосые как у холры, а приятной формы, под широкими прямыми бровями. Одета всегда в строгий костюм и строгую блузку. И голос такой приятный, ласковый.

— Как всегда, как я понимаю? — вздохнул я. — Что будем делать дальше?

— Не знаю. МараМави могут решить выдать холрам, если они её запросят. Но они пока что этого не сделали, — вздохнула она, печально сгорбившись.

— Тогда понятно, почему она добавила новые упражнения. Она как раз их делала, когда я вошел в её камеру. Наверное, я жутко выглядел: она сразу же спросила, что случилось. И я ей все выложил.

— Понятно, — вздохнула она. — И какая у неё была реакция?

— Она, как мне показалось, не поверила что эта правда. Решила, вроде бы, что это какой-то изощренный тест.

— Хотелось бы мне, чтобы она оказалась права, — вздохнула Орлет — Что Сиол жив, и мы все это придумали.

— Мне тоже, — согласился я. — Что будем делать дальше? Что будет с нами?

— Не знаю. Я слышала вопросы холры к тебе. У нас её, действительно, держат не совсем законно. У нас в принципе, нет никаких причин, чтобы держать её под арестом. Понимаешь?

— Не совсем? — нахмурился я. — А ты с чего это взяла?

— Мне Сиол объяснял. Он был хорошим человеком: относился ко мне с уважением, не то что тот, которому Умбра подножку подставила. А вот он жив, только в реанимации, а Сиол мертв, — вздохнула она. — Ну, почему… почему жизнь так не справедлива? Почему хорошие люди всегда так быстро уходят.

— Не знаю, — я почувствовал, что бледнею. — Я задаюсь этим вопросом довольно давно. Уже лет десять, как…

Я не смог найти слов, чтобы рассказать ей то, что случилось с моими родителями. Что тогда произошло с ними, со мной тогда, лет двенадцать назад или чуть больше. Но не смог ничего сказать. А она и так поняла.

— Кто у тебя?

— Несчастный случай — родители… на стройке Сириуса, искусственного спутника одноименной звезды, — неохотно пояснил я.

— Извини. Сиол был мне как отец, он учил меня и тебя тоже, — вздохнула она.

— Так что Сиол тебе рассказывал о холре, о том что её не совсем законно удерживают у нас здесь? — попросил её я.

— Ничего особенного. Просто улики все попадают под косвенные. А то что есть, любой адвокат разобьет не вспотев. Извини за такое грубое сравнение, — пожала плечами она. — Максимум что мы могли сделать — это взять пробы крови и генетического материала и подписку о невыезде. Мой прежний начальник наломал дров — и Сиолу пришлось все это расхлебывать. Он сказал, что если Умбру не попытаются убить, то мы в пролете — у нас нет ничего, кроме возможной угрозе её жизни, чтобы удерживать её здесь.

— Понятно, почему она так спокойно: нам ей просто нечего предъявить, — вздохнул я.

— Да, все было сделано очень чисто. Если бы мы за ней просто следили, то узнали бы мы значительно больше. А так она насторожилась и ничего важного она нам не даст. Мы даже можем не узнать, с кем она должна была встретиться. И её никто не будет ждать. Если это человек был тогда в городе, то он уже уехал, — снова, но тише, всхлипнула Орлет. — Это мне все Сиол рассказал.

— Понятно. И что нам теперь делать?

— Наверное, подпишем бумаги о неразглашение, и нас отправят отсюда, — вздохнула она. — Я пойду. Спасибо что выслушал.

— Не за что. Я ведь только ксенопсихолог, — я проводил девушку до выхода из своей комнаты.

Я был в Небесном городе уже семь дней — целую неделю потерял из-за этой недотепы Мави. А неделя — это один заказ точно, то есть деньги и не малые.

Ох, уж эта Мави, вызвала меня сюда, а самой и след простыл. А как заманчиво и много обещающе это выглядело её сообщение, приложенное к букету «Серебристая синь» и бутылки корджского золотого коньяка «Императрица»: «Со вторым днем рождения, дорогой друг». Похоже девочке удалось вывезти чистый генетический материал, мой генетический материал. За что ей отдельное большое спасибо.

Но сейчас…

Вызвала, а сама исчезла, что на неё совершенно не похоже. Ток что, скорее всего, она попала в неприятности, в ОЧЕНЬ БОЛЬШИЕ неприятности.

Что указывает на то, что у неё неприятности?

Во-первых, она не появилась на месте встречи — за своим столиком, тринадцатым в кафе на третьем сверху этаже в торговом центре «Небесный город». Либо она болеет целую неделю, либо ещё что-то.

Похоже, ещё что-то.

Во-вторых, квартира в спальном районе, которую снимала Мави, пустует уже давно, о чем мне сообщила её соседка. Смешной у нас тогда разговор получился.

Я поднялся на этаж, где живет Мави, и обругал её про себя — квартира была раскрыта на распашку, а сама она стояла ко мне спиной и даже не думала повернуться, совершенно не обратив внимания на мое появление. Она почему-то отрастила волосы до ягодиц, окрасила их в рыжий цвет и завила, усилив природную закрутку локонов, и к тому же подросла. И поливала она цветы.