Евгений Ратников - Город, в котором оживают кошмары

Фару не понравились пялившиеся на него персонажи из бара. В первую очередь доберман. В досье этого столичного коммерсанта средней руки, приезжавшего в родной городок отдохнуть, не было информации о личной жизни. Совсем. Это напомнило Ящеру историю с Шагдаром. Но со всеми этими мифологическими чудовищами у него не было никакой связи.

Далее, Фар вспомнил про элегантного старика с абсолютно чёрными глазами. Появившийся над столом его более молодой голографический портрет выглядел ещё более устрашающе. Это оказался гостивший в городе представитель фирмы по производству роботов «Кёрёш Кинематик», господин Сагн. Информации об этом уроженце Карпат оказалось крайне мало, а про тайну его глаз и вовсе не было сказано ни слова. Участником событий сей джентльмен в сиреневом костюме быть не мог — он приехал в город всего пару дней назад. Да и вряд ли Минотавру было, что с ним делить. Господин Сагн вращался в куда более высоких сферах бизнеса.

Ящер предположил, что венгр здесь для заключения сделки с одной из организаций Промзоны, а свободное время проводит, развлекаясь с сопровождавшей его змейкой модельной внешности. За это Фар получил от майора и похвалу, и очередной упрёк в тупости и сексизме. Изящный рептилоид оказалась пресс-секретарём одной из крупнейших компаний, работающих в сфере безопасности «12G», входящий в подозреваемый Ящером концерн «Солар Глобал». Они специализировались на сканерах, воротах и встроенном вооружении. А мужик в серой куртке у бара был не так давно принятым на работу инженером этой компании и, вероятно, сопровождал змею, не сильную в технических подробностях. Так что встреча носила чисто деловой характер.

Пришла очередь странной пары, красного пугая в чёрном балахоне и мрачной девушки с изуродованным лицом. Эти персонажи попадались Арафаилову, когда он изучал мелкий криминалитет города. Это были сатанисты. Орнитоид Вирр Гордеев в двадцать четыре года уверовал в некий Пылающий Хаос и стал именовать себя Иблис Шайтанов. Нашёл себе супругу, психически нестабильную девушку Эсмер. Сия нервная мадам в юности сожгла сама себе половину лица, так что быстро приняла веру нового кавалера и вдвоём они спалили заживо во имя своего идола двух детёнышей. А потом перерезали пытавшиеся отомстить мерзавцам семьи. В тот момент чета Шайтановых получила предупреждение от ССБ, что за следующий труп, а тем более жертву, их объявят серийными убийцами и ликвидируют. Сатанисты приутихли, занялись более «мирной» деятельностью — начали торговать наркотой. Продавали «торпор», таблетки вызывающие оцепенение и погружение в глубины своего сознания. Самым болезненным для человека или мутанта было возвращение в бренный мир, оно часто сопровождалось депрессиями и суицидами. Клуб был одной из их точек, судя по вчерашнему состоянию Минотавра, сам Желтко был одним из их постоянных клиентов. Или не только клиентом?

В задумчивости держа себя за один из рогов, майор долго рылся в отчётах и нашёл, что искал. Минотавр не просто пользовался их услугами, он направлял их деятельность, заставлял снижать цену в обмен на покровительство. Сатанисты были для быка ещё одним источником дохода и потихоньку «Лабиринт» становился местом, где «торпор» было всего выгоднее покупать. И вроде бы чету Шайтановых такая ситуация устраивала. Но тут, как правильно предположил Фар, нужно было учитывать их веру в «хаос». Минотавр поставил их в рамки, диктовал условия, пусть и выгодные. И от смерти чемпиона они вроде бы ничего не приобретали, но и не теряли. Единственные из всех завсегдатаев клуба. Вот где было любимое Ящером несоответствие! Тут к рассуждению подключился Нуаре: Минотавр лишится главного источника дохода и, учитывая зависимость деда, (а она со временем лишь увеличится), наркотики станут главным ресурсом клуба. И потихоньку сатанисты начнут диктовать свои условия и расширять свой бизнес за счёт разваливающегося дела быка, травя своей дурью криминалитет «средней руки», сея священный для них хаос.

Все линии рассуждений сошлись в одну точку! Минотавр не подозревал, какую змею пригрел у себя на груди, думая, что собирает с неё яд для продажи! Оставалось найти подтверждение выводам, схватив за гриву наёмника. Эту сторону дела офицеры решили разобрать вечером, и Абдельджаффар был приглашён к оленю домой. Уставший от дня интеллектуального труда, Фар забыл, что зарёкся принимать от майора подобные приглашения.

После интенсивной вечерней тренировки, Абдельджаффар поднимался по лестнице не слишком чистого серого подъезда в одной из невысоких квадратных многоэтажек, на ходу попивая восстанавливающий коктейль. Заглядывающий в узкие прямоугольные окна лучи вечернего солнца плясали на серебристой ткани его спортивных штанов. Нуаре жил на четвёртом этаже этого некрасивого жилища. Входная дверь в его апартаменты сильно отличалась от остальных. Она была обтянута дорогой чёрной (ну а какой же ещё) кожей. Фар поправил свою серую майку, позвонил, заметив краем глаза, как в углах площадки под потолком зашевелились спрятанные стволы оружия. Массивный чёрный прямоугольник приветливо распахнулся, внутри, в полумраке, возвышалась рогатая фигура майора. Силуэт приветливо махнул рукой, приглашая в дальнюю комнату, единственную освещённую в доме. Ящер осторожно зашёл в необычный для летнего вечера полумрак, прошел вслед за оленем мимо нескольких закрытых дверей. Сзади запищал и защёлкал автоматический замок.

Пройдя через тёмный коридор, Фар попал в небольшое помещение с плотно занавешенными шторами. Четыре полукруглых светильника на потолке издавали приглушённый желтый свет. Всё остальное убранство комнаты, включая облик её владельца, заставил Фара в нерешительности замереть у порога. На мягком диване у столика, над которым мерцал голубоватый голографический монитор, и стояла бутылка красного вина с двумя бокалами, развалился полуобнаженный олень, закинув одна на другую ноги в шёлковых бежевых штанах. Они блестели вместе с чёрной шерстью на могучей груди и мускулистых руках мутанта. Этьен как-то уж слишком, с точки зрения Фара, приветливо улыбался. Но самые страшные подозрения Арафаилова возбудили голографические обои за ветвями рогов старшего товарища. На трёх стенах были изображены большие фигуры сражающихся древнегреческих воинов. Помимо оружия, на атлетических телах были лишь шлемы, да и сама битва выглядела довольно странно: воины как-то слишком тесно прижимались друг к другу, многие были изображены с большими напряженными членами. Впервые в своей жизни хладнокровный рептилоид и жестокий эсэсбешник испытывал подобие ступора. Он готовился в своей жизни ко многому — террористам, пыткам, дракам. Но что делать, если за тебя пытается склеить старший по званию, Фара не учили.