Алексей Штейн - Грудь в крестах

Из-за пригорка уже вовсю поднимался дым, и вскоре раздались первые выстрелы и взрывы боеприпасов в горящем обозе. Нечего сказать, повоевали.

В камнях досиживаем до темноты. А чего на рожон-то лезть. Успеваем даже перекусить, притащить, и кое-как привалить камнями Басса. Заодно забрав оставленные, второпях, у него по карманам обоймы. Саша совсем не радует состоянием — похоже, жар у него. Рубанул его саблей вражина преизрядно — мясо до кости разрублено. Промыли водкой, на трофейной лошади найденной, да перебинтовали. Приблудный раненый, благо у него только рука прострелена, подвергается такому же лечению. Да и все остальные — даже мне Боря заботливо промывает водкой ссадину на башке. Жить можно.

Посчитали припасы — патронов, в общем, хватает — всем получилось набить полный комплект. Но, уже прокрутив обратно весь сегодняшний бой — понимаю, где я серьезнейшим образом лажанулся в подготовке. Что ж, будем исправлять. Даю всем указания, запомнить, раз, и навсегда. У каждого — четыре подсумка. Израсходовал половину боекомплекта — дай доклад командиру! То есть мне. Израсходовал три четверти, проще говоря, остался последний подсумок — опять доложи — и не смей расходовать, до самого моего приказа. Ну, или если только вот прям сейчас тебя не убивают, и нет иначе способа избежать, как стрелять. Тогда такой конфуз, как сегодня, не повторится. Коле про наган напоминать не стал, авось больше не лопухнется. Хотя, я сам тоже хорош — забыл про свой второй револьвер, маленький гражданский бульдог. Растяпа. В кармане же лежал. И со старухой бывает порнуха. Гранаты распределил нашим гранатометчикам — три штуке Хумосу, две Коле, по одной нам с Арно. Жаль, не сообразил, набрать в обозе еще. Протупил, опять же. А гранаты против коняшек весьма хорошо пришлись. Особенно Хумос порадовал. Выразил ему благодарность даже, построив всех в безопасном местечке. Перед строем, как положено. Аж загордился тот, кулацкая морда. Похвалил и приблудного, что товарища тащил, и ящик с патронами не бросил. Правда что, в том ящике почти и не осталось ничего — но то не его вина — что приказано, то ен и сполнил. На досках с этого ящика и сварил Арно некий кулеш, использовав трофейные припасы, с седельной сумки. Я с трофеев забрал себе две пачки револьверных патронов, да флягу с вином. Больше ничего интересного не обнаружилось.

Пока готовился ужин, все думал — чего дальше делать-то? Обратно к обозу идти? Так там, поди, уже и искать нечего. В деревню к своим? А дойдем ли мы? Ждать, не придут ли свои? А с чего им к нам идти, коли еще не появились? Разведку выслать? — так мы не в тех силах, чтобы рисковать хоть одним стволом. Не раненных же посылать? Да вот, кстати, еще раненые, точнее Саша. Его надо бы к своим, а то так помрет запросто. Но все же идти напрямик, по полю — боязно. Ну как драгуны не все ушли? Отсиживаются на скирдах? Они, по разумению-то, вполне грамотно все подготовили. Кабы мы чуть раньше всполошившись не начали, не сорвали бы им все — постреляли бы они нас там знатно. Ведь, так прикинуть — не попадали мы по ним, разве что случайно. На скирдах они, сверху лежали — вроде бы и видно, куда целить. А в том и подвох. Коли прицел не переставлен на дальность — а там метров-то четыреста, а то и с лишним — все пули ниже уйдут. А ниже — скирда сырая — через нее не пробьет, до лошадей не достанет, да если и пролетит что — разве синяка набьет. Грамотно посчитали. Да только и сами они готовились стрелять в спину колонне — и промахов чуть меньше, и главное — дальность побольше. Оттого, наверное, не успев прицелы переставить, и они изрядно мазали. Да и по нам в догон сгоряча стреляя, тоже наверное потому промахивались. Однако, грамотно засаду сделали. И роту разгромили, и обоз сожгли наш. Нет, таких нельзя не опасаться, не стоит их за дураков держать.

В итоге, решил я идти до реки в обход, за каменкой сначала. А потом по большой дуге от одной чахлой рощицы к другой — а там выйдем к воде, и решим, в брод, или к мосту все ж идти надо. Колю — вперед, Сашу на лошадь, второй раненый ее и поведет.

Остальные рассыпались эдаким ромбом — и пошли. Перед тем повторили фокус, уже сработавший на юге — разложили из сушняка кучу, которая от нашего костерка вскоре должна была загореться, а через часок-другой и несколько револьверных патронов стрельнут. Да и до того отсветы видно будет далеко в темноте. Авось, и в этот раз поможет этот нехитрый прием. Так, говорят, еще Кутузов с Суворовым, а до них и Фридрих врагов за нос водили. Так что и мне не зазорно.

… Речка оказалась отнюдь мелкой, и довольно быстрой. Пока нашли место, где смогли перейти в брод без проблем — ушли изрядно в сторону, к югу. Да и каменку обходить пришлось, лошадь опасно по таким камням вести. Зато особо конной атаки с этого края не опасались. Вымокли при переправе почти по пояс, но это ерунда. Не так все и страшно оказалось — и не напал никто по пути, однако, больно уж большой вышел крюк. Ясно стало — не дойти нам быстро до своих. Да и заплутать не сложно так, в темноте-то. Нам до деревни вечером, с ротой-то, идти оставалось верст пять, не меньше. А теперь и десять может быть, да и дороги не знаем. В общем, сначала вышли на проселочную дорогу, и решили встать лагерем. Да тут Коля, отскочив вперед на полверсты — вернулся, и доложил — впереди деревенька. Ну и — решили идти туда, обсохнуть и обогреться, да и все лучше в деревне-то ночевать.

Деревня-то, смешно сказать — десятка полтора домов. Никого нет, в смысле войск — только жители. Тут же направил две тройки шерстить по домам, кто чем дышит, а сам с остальными пошел занимать дом получше в плане обороны и всякого.

Всполошившиеся хозяева сначала не хотели отпирать, но я не стал даже раздумывать, и сразу шарахнул с карабина через дверь. Оказалось — крайне удачно, точно главе семьи в пузо. А нехер. Дверь тут же открыли. Легонько настучав по мордам прикладами хозяйке и старшей дочке, объявили, что нам срочно необходимы их ботинки и мотоцикл, то есть пожрать и переночевать. А они могут пока перебраться в добротный хлев, пристроенный к дому. Утащив туда еще булькающего папашу — дверь толстая, но все одно пуля прошла навылет. А нехрен, нехрен препятствовать доблестным солдатам рисской непобедимой армии. И двери не открывать по первому требованию. Поторопил их, заявив, что задержка в исполнении будет расценена как желание женщин скрасить наш суровый досуг. Вымелись все моментально. Вот так-то ладно. Вскоре и остальные подтянулись. Вроде все нормально, народец понятливый, стрельнуть кроме меня только один раз пришлось, правда, там и хозяйка поопытней была — стояла сбоку от двери, обошлось разбитым прикладом носом и перебитыми посудой и окнами. Один дом пустовал, и выглядел довольно-таки неприглядно — окна выбиты, дверь с петель. Приказал привести ко мне старшего хозяйкиного. Коля его допросил, без всякого насилия, хотя я бы этому волчонку прописал разок-другой. Для профилактики. Но повода он не давал — а просто так — что мы, звери что ли? Рассказал — в том доме жил мужичок, родом из Рисса как раз. Ну а как началось, по его душу явились жандармы. Ну и уволокли, и его, и всю семью, ну и дом изнахратили. Эвона как оно. Бывает… Заодно выяснили, что до деревни, где наши должны стоять — аккурат по дороге шесть с лишком верст. С утра за пару часов добежим.