Саша Ино - Зверь. Слёзы Неба

— Псих, — пожал плечами Натан.

— Ты тоже. Скажи, тебя вкусно кормят?

— Да, но Каруману не нравится.

— Меня он не волнует.

— Все еще не доверяешь?

— Я доверяю тебе, этого достаточно.

— Еся, краски сгущаются… Охотники все чаще поговаривают о твоем смещении. Считают, что, мол, надо помириться с иллюминатами, что надо прекратить репрессии…

— Потерять границы, плясать под дудку англичан… Дебилы! — Сталин разозлился, от чего его южноосетинский акцент стал более заметен.

— Придурки, — согласился Натан, — ты устроил настоящую чистку, уж не знаю, остались ли еще иллюминаты или верные хозяевам вампиры…

— И я не знаю, но думаю, что таких предостаточно.

— Ну, процент-то безвинно обвиненных всегда найдется…

— Само собой, погрешность существует даже в математике.

— А наши жалостливые собратья грешат на твою жестокость.

— Пусть на мозг свой грешат. Это все уловки иллюминатов, хотят разбить наше единство. Если орден советских охотников расколется, монахи получат полную власть в нашей стране, а я категорически не хочу допускать инородцев на наши земли. Что они знают о России?!

— Да наплевать. Просто, кто и рушит баланс между вампирами и людьми, так это иллюминаты. Слишком много крови вампиров они пролили.

— Мне наплевать на вампиров. Я бы их всех уничтожил.

— И меня? — шутливо обиделся Натан.

— Тебя в первую очередь, — рассмеялся Сталин. — Шутка.

— Вот от таких шуток у тебя все генералы сердечники!

— Никто не виноват, что трусами уродились.

— Эх, — протянул вампир и прилег головой на стол, — Еся, хороший ты человек, даже съесть жалко.

— Ты б лучше от Карумана ушел… — неожиданно выговорил Сталин.

— Я не колобок, я не могу. И от бабушки, и от дедушки, и от охотников… И от лиса Карумана…

— Чего это?

— Мы с ним связаны узами крови, ну и прочей фигней, которую тебе не осилить ввиду того, что ты людишка.

— Чего мне не осилить? Того, что вы гомосексуалисты? — Сталин ехидно засмеялся.

— Фу, как пошло прозвучало, — хмыкнул Натан.

— Твоя школа, — Сталин пожал плечами, — да и чего пошлого в моих словах? Пошло глупостями этими заниматься. Как представлю…

— Ей, ей! О чем думает лидер государства! — рассмеялся Натан.

— Да, бывают моменты. Подумаю о тебе, вроде нормальный паренек, а такое творишь.

— Давай не будем об этом, — Натан стал серьезным, его глаза блеснули приглушенным раздражением. — Я тоже от этого кайф не ловлю.

— Полагаю вопрос «тогда зачем?» задавать бессмысленно.

— Истину глаголишь. Еся, — Натан сделал паузу, — может подарить тебе вечность?

— Тьфу, — сердито буркнул Сталин. — Я надеялся, ты никогда не предложишь. Ну и зачем мне твоя вечность?

— Ну, как… — даже удивился вампир, — чтобы было… Все люди хотят вечную жизнь.

— А я вот не хочу. Я тебе не все! Мне противна одна только мысль, что эта тягомотина растянется еще на какое-то время, тем более, навечно.

— Дурак, — Натан подтянул ворот черной водолазки до носа и, спрятав в ней лицо, сверкал на собеседника черными лукавыми глазами.

— Да ты представь, какой из меня вампир будет? — рассмеялся Сталин, с улыбкой его лицо выглядело хищным. — Я староват уже для этих игр, да и мясцо жестковато для твоих зубок.

— Это мои проблемы, не бузи. Есь, я серьезно, давай я сделаю тебя одним из нас? Я даже сразу тебя освобожу.

— Нет, я не хочу знать, что будет дальше, — твердо ответил Сталин. — Я сделал все, что мог, и я хотел бы умереть спокойно. Мне не нужна вечная борьба, я устал.

— Ага, главное, чтоб тебя не убили!

— Пускай, мне уже наплевать. Я хочу лишь читать Макиавелли, снова и снова. Великая книга мастера дарит покой.

— Еся, сейчас только пятьдесят третий год, тебе еще жить и жить, ну что за депрессия?

Сталин хмыкнул, щуря свои хитрые глаза.

— Ты знал его? — он взял со стола небольшую книжку в кожаном коричневом переплете, где золотыми буквами было оттеснено название «Государь».

— Нет, — качнул головой Натан, — Каруман знал. А я был знаком с Томасом Мором, хороший оказался мужик… только слишком порядочный.

— Ты им пообедал?

— Да, неее… Меня опередила инквизиция.

— Понятно. Знаешь, Наташка, если меня убьют, смотри в оба. Тебя, как верного сторонника, тоже захотят убрать. Они спровоцируют тебя, вот увидишь.

— Да обломятся! — зло прорычал Натан.

— Ты вампир, настоящий хищник, гордый и честолюбивый. Но такими, как ты, принято играть в политический покер, — Сталин устало прикрыл глаза.

— Не волнуйся, я как-нибудь справлюсь. Да и не позволю я убить тебя, Есь, что за разговор?!

— Просто имей в виду, Натан. И помни, на твоего святошу Карумана надежды нет.

— Хм?

— Со всей своей наигранной добротой и придуманным благородством он тоже пешка в руках стратегов. К тому же, он не любит тебя.

— Почему ты так решил? — Натан непроизвольно сжал руку в кулак.

— Я не силен в сфере чувств, — усмехнулся Сталин. — Но когда человек любит, он никогда не сделает больно любимому. Он встанет на его защиту против всего мира, против условностей и традиций, и если понадобится даже против самих богов с их нелепыми законами. Он будет щитом. И пускай возлюбленный неправ, он никогда не предаст его, оставаясь рядом даже в смерти.

— Ей, ей! И ты еще говоришь, что не силен в сфере чувств? Да ты законченный романтик! — Натан перевел все в шутку, но в его глазах пульсировал огонек обиды.

— Просто, будь осторожен.

— Хорошо, — Натан поднялся. — Пойду, наведаюсь на Лубянку, они мне приготовили новую партию «красного» уровня. Береги себя от дурных мыслей, скоро март, все будет хорошо!

— Натан, — Сталин помолчал, — я был рад нашему знакомству.

— Еще бы! — вампир подмигнул и вышел за дверь.

— Мистер Каруман! Мистер Каруман! — в столовую ворвался растрепанный ученик.

— Что такое? — вампир обеспокоенно поднялся из-за стола.

— Там, там, — мальчишка пытался отдышаться, — там драка… Натан и Женя…

— Стас, за мной! — в ту же секунду отреагировал Каруман и сорвался с места.

Охотник еле поспевал за ним.

Для Марины все началось с обычной прогулки по зданию колледжа. Уроки уже закончились, и ученики медленно собирались группками по интересам, лавируя среди коридоров, чтобы не нарваться на учителей, расходящихся по домам.

Марина дошла уже до конца коридора и хотела было свернуть, но услышала голоса нескольких подростков.

— Думаешь, они спят вместе? — тонкий противный голос принадлежал Жене Егорцеву.

— Конечно! Наш учитель Каруман так смотрит на своего воспитанника, как будто всю ночь его драл, — рассмеялась девушка.

Марина узнала в ней Катю.

— Представляю, как он вопит нечеловеческим голосом. Вот бы это заснять и в интернет выложить! М-м-м, скандал…