Кристофер Паолини - По ту сторону звезд [litres]

Атака была стремительной и страшной. Два инопланетных корабля зловещей формы нырнули в сторону «Дармштадта» и станции «Мальперт», заходя с разных сторон. Облака дыма и дипольных отражателей мешали толком что-то разглядеть, а затем крейсер военно-космического флота выпалил из трех гаубиц «Касаба». Пустили в ход главный козырь.

Свирепо рванув в сторону, один из инопланетных кораблей ушел от ядерного удара и помчался дальше, прямо к станции.

– Нет! – вскрикнула Нильсен.

Но корабль пришельцев не протаранил станцию и не взорвался вместе с ней. Он замедлился, выключил двигатель и, летя по инерции, причалил к одному из стыковочных портов станции. Вытянутый, уродливый корабль проложил себе путь мимо узлов крепления и шлюзов и глубоко засел в корпусе станции. Судно было крупное, почти вдвое больше «Рогатки».

Другой корабль не сумел уклониться от ядерных бомб, во всяком случае, не сумел уклониться от всех. Одно копье стремительной смерти опалило его корпус, и судно отбросило вглубь пояса астероидов, из прожженного бока валил дым.

Группа рудоперевозчиков отделилась от флота обороны и погналась за подбитым врагом.

– Вот наш шанс! – сказал Фалькони. – Грегорович, причаливай скорей.

– А как же эта штуковина? – спросила Нильсен, указывая на выступавшую сбоку станции часть инопланетного корабля.

– Не наша проблема, – отмахнулся Фалькони. «Рогатка» уже заглушила основные двигатели и двигалась к облюбованному шлюзу, включив маневровые двигатели. – Если придется, мы в любой момент можем удрать, но сначала надо пополнить запасы горючего.

Нильсен кивнула, но лицо ее оставалось напряженным, встревоженным.

– Грегорович, что происходит на станции? – спросила Кира.

– Хаос и боль, – ответил разум корабля.

Голограмма рассыпалась на множество окон, передающих записи с камер внутри станции: из столовых, туннелей, открытых проходов. Люди в скинсьютах пробегали мимо камер, стреляя из ружей и бластеров. Воздух наполнился облаками маскировочного порошка, и в бледной тени перемещались твари, подобных которым Кира и вообразить не могла. Одни скакали на четырех лапах, маленькие и проворные, как гончие, глаза размером с кулак человека. Другие шагали вперед на плохо сформированных ногах, их конечности казались сломанными и криво сросшимися, их щупальца беспомощно висели, ряды ложноножек пульсировали отвратительной обнаженной плотью. И какой бы формы ни были эти существа, у всех красная, словно ободранная, кожа, течет лимфа, на шершавых задах – поросль черных, жестких, как шерсть, волос.

У этих существ не было оружия, кроме собственных костяных шипов и зазубренных передних лап. Они сражались как животные, набрасываясь на разбегавшихся шахтеров, опрокидывая их на пол и вырывая кишки. Поскольку у чудищ не было огнестрельного оружия, их быстро перебили, но они успели расправиться с десятками людей.

– Да что ж это такое, господи? – выдохнул Вишал, и его полный ужаса тон в точности соответствовал ощущениям Киры.

Сидевший напротив нее Триг побледнел, даже позеленел.

– Ты у нас ксенобиолог, – напомнил Фалькони. – Каково твое профессиональное мнение?

Кира помедлила:

– Я… я понятия не имею. Они не могут быть плодом эволюции. Да вы посмотрите на них! Я даже сомневаюсь, могли ли они построить корабли, на которых прилетели.

– Значит, их кто-то создал искусственно? – спросила Нильсен.

Фалькони приподнял брови:

– Наверное, медузы? Неудачный эксперимент?

– Так почему же они считают, что войну начали мы? – спросил Вишал.

Кира покачала головой:

– Не знаю. Я ничего не знаю. Простите. Я даже отдаленного представления не имею, что тут происходит,

– Я скажу тебе, что происходит, – вызвался Фалькони. – Это война.

Он сверился с дополненной реальностью и добавил:

– Капитан «Дармштадта» хочет пообщаться с тобой, Наварес, когда пришвартуется. Пока он наводит порядок там. А мы тем временем пополним запасы топлива, перевооружимся и освободим трюм от пассажиров. Пусть их кто-то другой отвезет на Руслан. А я свяжусь с кое-какими знакомыми, постараюсь раздобыть антиматерию. Как-нибудь да раздобыть.

Кира взялась помогать Тригу, Вишалу и Нильсен. Все лучше, чем сидеть тут и ждать. Они спустились по вертикальному коридору в центральную часть «Рогатки». Разум Киры кипел: это видение Посоха Синевы, которое послал ей Кроткий Клинок… Тот, кого Кроткий Клинок называл Высочайшим, с виду не был похож ни на медуз, ни на исковерканных существ, что явились сейчас. Неужели человечество столкнулось разом с тремя разумными расами?

На лестнице их нагнала Хва-Йунг. Спешила в машинное отделение. Нильсен спросила ее о Воробье, но механик только плечами пожала:

– Она жива. Спит.

В трюме по правому борту, едва Триг повернул вентиль и открыл дверь, их встретили криками, вопросами наперебой. Нильсен подняла руки и подождала, пока шум не улегся. Тогда она сказала:

– Мы состыковались со станцией «Мальперт». Планы изменились, «Рогатка» не сможет доставить вас на Руслан.

Поднялся разъяренный рев, и Нильсен добавила:

– Вам вернут девяносто процентов от стоимости билетов. Уже вернули. Проверьте входящие сообщения.

Кира навострила уши: она впервые слышала о том, что беженцам возместят их расходы.

– Может, оно и к лучшему, – доверительно сообщил ей Триг. – Нас вообще-то не очень тепло приняли бы на Руслане. Может, и приземлиться бы не дали.

– В самом деле? Я не ожидала, что Фалькони вернет деньги. Как-то на него не похоже.

Парень пожал плечами, на губах его мелькнула лукавая улыбка:

– Ну, мы удержали достаточно, чтобы заправиться водородом. К тому же я кое-что прихватил с медузьего корабля. Капитан считает, коллекционеры за это гору битов дадут.

Тут Кира нахмурилась, вспомнив, сколько техники было на том корабле.

– Что именно ты… – заговорила она, но скрип вращающихся металлических сочленений заглушил ее слова.

Внешняя стена трюма откинулась на петлях – и обнаружился широкий проход, соединявший трюм с космодромом «Мальперта». Снаружи уже ждали грузоботы, поблизости застыли таможенники с планшетами в руках. Беженцы начали собирать свои пожитки и двинулись прочь с «Рогатки». Собирать вещи в невесомости нелегко, Кира гонялась за спальными мешками и термоодеялами, которые так и норовили вылететь из трюма.

Беженцы явно ее побаивались, но вслух не возражали против ее участия в эвакуации – главным образом потому, подозревала Кира, что больше всего на свете сейчас хотели поскорее убраться отсюда. Правда, один мужчина подошел к ней – долговязый, рыжеволосый, в помятой форменной одежде. Она узнала того парня, который во время боя с медузой кинулся спасать девочку.