Кристофер Паолини - По ту сторону звезд [litres]

– Это не ваша ответственность. Не бойтесь. Давайте сделаем все, чтобы сработало. – В глазах его впервые мелькнула улыбка. – Поверьте, мисс Наварес, я вовсе не ищу смерти, но на такой риск я пойду.

Она протянула руку и стиснула конец нейронного провода. На ощупь он был гладким и теплым. Прикрыв глаза, Кира подтолкнула Кроткий Клинок навстречу проводу – соединись, сплавься воедино, стань…

Волокна на ладони зашевелились, а потом… потом легкая дрожь пробежала по руке.

– Вы почувствовали? – спросила она.

Акаве покачал головой.

Нахмурившись, Кира сосредоточилась на воспоминаниях о корабле медуз, стараясь протолкнуть их по руке, передать Акаве. «Покажи ему, – настойчиво приказывала она. – Расскажи ему… Ну пожалуйста». Изо всех сил она старалась сообщить Кроткому Клинку, насколько это важно, объяснить, почему медлить нельзя.

– Ну как? – напряженно спросила она.

– Ничего нет.

Кира заскрипела зубами и, отбросив всякое попечение о безопасности капитана, вообразила, как ее разум струится по руке прямо в Акаве, словно неудержимый поток воды. Она мобилизовала всю свою ментальную энергию, и как раз в тот момент, когда достигла предела и готова была сдаться, – только тут в голове словно что-то щелкнуло, и Кира ощутила, как с ней соприкоснулось иное пространство, иное присутствие.

Это было похоже на прямое подключение имплантов к имплантам, только менее упорядоченное.

Акаве замер, у него отвисла челюсть.

Кира вновь повторила команду Кроткому Клинку: «Покажи ему». Она просматривала свои воспоминания о медузьем корабле, добавляя побольше деталей, а когда закончила, капитан попросил:

– Еще раз и помедленнее.

Кира повиновалась, но внезапный взрыв образов вторгся в ее мысли:

…то созвездие, Высочайший, темная фигура на фоне сияющей воронки, скрещенные руки, Посох Синевы, грозный Посох Синевы…

– Хватит! – выдохнул Акаве.

Кира отпустила провод, и связь между ними прервалась.

Капитан откинулся к стене. На его лице проступили морщины, так что Акаве почти перестал напоминать ей манекен. Убрав провод в руку, он закрыл панель доступа.

– Ну как? – спросила Кира

– Да уж. – Акаве опустил рукав, застегнул манжету. Взял чашку и сделал затяжной глоток. Скривился. – Черт, Наварес, я люблю кофе. Но с тех пор как меня засунули в эту оболочку, вкус у него не тот.

– Вот как?

– Да. Потерять тело – это тебе не листком бумаги порезаться. Со мной это произошло – уже четырнадцать лет назад. Вышла заварушка в доках Цереры с профсоюзными думаками. Знаете, почему их называют думаками?

– Нет, – ответила Кира, подавляя нетерпение.

Уж не повредил ли Кроткий Клинок какую-то заклепку в его мозгу?

Акаве улыбнулся:

– Потому что они целыми днями сидят, не работают, а обдумывают устройство Лиги, тайные пружины, как их извратить в свою пользу. Во время переговоров между управлением доков и профсоюзами ситуация обострилась, мой отряд отправили установить порядок. Укротить бестию. Пролить масло на разбушевавшиеся воды. Миротворческая миссия, черт бы ее подрал. В итоге мы столкнулись с толпой протестующих. Они рвались в драку, но они же гражданские, понимаете? Будь это военная зона, я бы не колебался. Установить наблюдение, выпустить дроны, обеспечить безопасность по периметру и рассеять толпу. Все по протоколу. Но я ничего этого не сделал, потому что старался не накалять обстановку. Там и дети были, можете себе представить!

Акаве на миг оторвался от кофе и глянул на Киру:

– Толпа разбушевалась, наших дронов изжарили микроволновым лазером. Эти гады с самого начала планировали заманить нас в ловушку. На флангах началась стрельба… – Он покачал головой. – Меня уложили первым же залпом. Погибло четверо морпехов и двадцать три гражданских лица. Многие десятки были ранены. Я знал, что эти люди замышляют недоброе. Если бы я сразу начал действовать – если бы не выжидал, – мог бы спасти много жизней. И сам бы наслаждался кружкой хорошего кофе, как встарь.

Кира разгладила складки на одеяле.

– Значит, вы полетите за Посохом, – невыразительно произнесла она.

Теперь эта мысль ее пугала.

Акаве залпом допил кофе:

– Ошибаетесь.

– Как? Я поняла вас так…

– Вы неверно поняли, Наварес. Не я, а мы. – Он мрачно улыбнулся ей. – Может быть, это худшее решение, какое мне доводилось принимать, но будь я проклят, если останусь сидеть тут и дожидаться, пока инопланетяне нас не уничтожат. Напоследок, Наварес: вы аб-со-лют-но уверены, что ничего от меня не скрыли? Какие-то крохи ценной информации, которые выпали у вас из памяти? Мой экипаж рискует жизнью, полагаясь только на ваши слова. Черт, мы, вероятно, рискуем гораздо бо2льшим, чем только своими жизнями.

– Ничего больше не приходит в голову, – сказала Кира. – Но у меня есть один совет.

– Почему-то меня это пугает, – сказал Акаве.

– Вам следует взять с собой «Рогатку».

Капитан дернулся и чуть не выронил чашку:

– Вы всерьез предлагаете прихватить гражданское судно и его экипаж – сборище авантюристов – в военную экспедицию за древним инопланетным артефактом? Я все правильно расслышал, Наварес?

Она кивнула:

– Да. Вы же не можете оставить Шестьдесят первую Лебедя без защиты, значит, «Давящий авторитет» не может присоединиться к вам, а все прочие суда у «Мальперта» – рудовозы – не пригодны для дальних перелетов. К тому же с их экипажами я не знакома и не могу довериться им.

– А Фалькони и его людям вы доверяете?

– В бою? Безусловно. Доверяю им мою жизнь. Вы же сами сказали, когда мы доберемся в те места, нам может понадобиться прикрытие. «Рогатка» хоть и не крейсер, но сражаться умеет.

Акаве фыркнул:

– Чушь собачья, вот что это такое. В перестрелке с медузами она продержится несколько минут от силы.

– Вероятно, вы правы, но вы забываете одну вещь.

– Какую же?

Кира подалась вперед:

– На меня больше не действует криосон. Задайте себе вопрос: будете ли вы чувствовать себя спокойно, если я – я и чужь – буду разгуливать по вашему супернавороченному военному кораблю месяц за месяцем, пока вы будете лежать в заморозке?

Акаве не ответил. Но Кира видела, как он насторожился, и добавила:

– И попросту запереть меня вы не сможете. С меня хватит тюремных камер.

Она ухватилась за край кровати и приказала Кроткому Клинку сжать его – и сломать прочный пластик.

Акаве уставился на нее и смотрел – слишком долго. Потом он покачал головой:

– Даже если бы я принял ваши доводы, старая грузовая развалина вроде «Рогатки» никак не сможет поспеть за «Дармштадтом».

– Не уверена, – возразила Кира. – Может, стоит выяснить?

Капитан снова фыркнул, но Кира заметила, как его взгляд ушел внутрь – капитан сосредоточился на данных имплантов, – и кадык заходил, когда Акаве беззвучно отдал приказ. Брови его взлетели до линии волос: