Алан Нукланд - По дороге могущества. Книга пятая: Лик Кальмуара.

Он вновь бросился в атаку, но я резким рывком ушел в сторону. Вот только едва мои ступни снова коснулись пола, как из спины Владыки Гомункулов, разрывая пиджак, выстреливают цилиндры со стальными наконечниками, разрывающиеся при ударе облаком белесо-серого дыма. Уворачиваясь от них, легко отрываюсь от земли, делаю боковое сальто, а затем тут же новый прыжок назад - Вовремя! - перед лицом клацает зубастыми крюками захлопнувшийся магический капкан, размером с половину взрослого человека.

Лядь! Не почувствуй я это магическое плетение своим обострённым лимрачным восприятием, переломало бы все кости!

- Какая у тебя милая боевая форма! - Бросаю быстрый взгляд на странный дым и на всякий случай блокирую собственное дыхание, обогащая кислородом кровь за счёт щедро расходуемых пустаров. - А теперь узри же мою!

Мои зрачки мгновенно сужаются, превращаясь в отливающие серебром вертикальные глаза смертоносного монстра, всё тело стремительно покрывается чёрной, блестящей чешуей, во рту вытягиваются клыки, на руках и ногах растут острые когти, увеличившиеся уши вместе с ракообразными отростками заостряются и отгинаются назад, а из позвоночника вырывается длинный, шипованный хвост. Но едва трансформация завершилась, как Мыфан вскидывает ладони и из множества открывшихся в коже дырочек в разные стороны разлетаются мелкие серебристые шарики, и я краем глаза замечаю загоревшийся на их поверхности рунический символ. Миг - и отовсюду единой канонадой грянули оглушительные взрывы, оставляющие после себя облака едкого дыма, а глаза тут же ослепило десятками ярчайших вспышек.

В одночасье лишившись зрения и слуха, с яростным рычанием выпускаю вокруг себя волну пустарной энергии.

Эхолокация!

Прыгнувший на стену Мыфан отталкивается всеми шестью лапами и падает на меня, с молниеносной скоростью закручиваясь вокруг себя и превращая паучьи конечности в лезвия вращающейся пилы. Мгновенно перекидываю потоки пустаров в силу и выносливость, упираюсь ногами и вскидываю дриарилловую руку, упираясь в неё второй ладонью. Доля секунды - и гомункулярная мясорубка с невероятной силой бьёт в подставленное поперёк металлическое предплечье, уши закладывает от омерзительного скрежета, хлещут обжигающие кроваво-красные искры. Взревев, изгибаюсь спиной назад и вместе с наклоном руки ныряю вниз к самому полу, переворачиваясь подобно гибчайшему акробату и пропуская над собой смертоносный диск. Мыфан приземляется с грохочущим лязгом, оставляя за собой борозды раскрошенного мрамора, и я бросаю на него Метку Охотника - сверкает синевой артефактный глаз виверны, с усилием продавливается духовная воля короля гомункулов и печать отслеживания выжигается на его астральном теле, передавая расположение врага напрямую в мой мозг.

Гомункул со стремительным ускорением делает выпад “V”-образным лезвием, торчащим из его предплечья, но я плавным движением слегка покачиваюсь вправо и пропускаю клинок рядом с шеей, а затем молниеносным движением хватаю его кулак своей дриариловой ладонью, резко выворачиваю и подпрыгиваю с сальто назад, рассекая острием хвоста лицо лжеказначея до самых костей.

По залу эхом разносится злобный крик, и Мыфан с бешеным оскалом выпячивает вперёд свой толстый живот, который в это же мгновение разрывается, выпуская из своего нутра десятки манипуляторов с длиннейшими, зловеще сверкающими иглами, лезвиями, крюками, вращающимися пилами и наполненными какой-то жижей жуткими шприцами. И едва я приземлился, это гомункулярное чудовище атаковало меня со всей своей безумной яростью. И, несмотря на всю мою недюжинную ловкость, он раз за разом находил бреши в моей обороне и драконья чешуя разрывалась под острейшей сталью, оставляя кровь на зазубренных лезвиях.

Две хищно блеснувших иглы ринулись к моим глазам, но я молниеносно присел и в то же мгновение мышцы ног затрещали от хлынувшей в них пустарной энергии.

Прыжок Дравэрина!

От силы ускорения под ступнями в крошево разлетелись мраморные плиты, и уже в следующий миг я в полёте вонзаю обе руки Мыфану в грудь, железной хваткой сжимаю пальцами металлические рёбра и переворачиваюсь через себя, со всей дравэринской мощи швыряя многотонное тело Владыки Гомункулов через весь зал. Оторвавшегося от земли казначея перекручивает в воздухе и он со всего маху впечатывается в стену. Вылетают разломанные камни, во все стороны змеятся трещины, и тяжелая туша казначея с железным дребезгом валится на пол, но он тут же вновь с упорством поднимается на ноги. Но едва он вскидывает голову, как видит перед собой стремительно летящего на него лимрака.

Миг - и я в полёте наношу удар ногой с полного разворота, щедро сдабривая его дравэринской силой. Чешуйчатая лапа подобно тарану врезается в голову Мыфана и он отлетает на несколько метров, снося по пути половину стоящих у стола стульев. Но ловкий казначей переворачивается в падении и вонзает острия лап в пол, тормозя и резко останавливаясь.

Не дожидаясь, когда он придёт в себя, я делаю стремительный зигзаговый прыжок сначала на стену, отталкиваясь от неё правой ногой, затем на стол и вновь взмываю ввысь с оттянутой для удара левой рукой. Тело распирает от вливаемой в него энергии, и в следующее мгновение я усиливаю пустарами собственное падение, подобно метеору обрушиваясь на Мыфана сверху и вминая дриарилловый кулак в его искусственную рожу. Сталь столкнулась о сталь, затрещали ломаемые железные кости и раздробленные зубы, и Владыку Гомункулов буквально вдавило в пол и протащило практически к самому началу зала, разрушая его телом крепкие плиты, осколки которых с грохотом выкорчевывает и складывает гармошкой.

Приземлившись, я вытянул в сторону правую руку и призвал Вайнорию. Сжав холодную рукоять, крутанул меч вокруг себя и в тот же миг перламутровое чёрно-синее лезвие разделяется на сегменты и, подобно хлысту, устремляется к пытающемуся подняться Мыфану. Острия со свистом пронзают воздух и со скрежещущим звоном разрубают напополам две его передние паучьи лапы. Пошатнувшийся казначей теряет опору и падает, но успевает вонзить в пол свои зигзагообразные лезвия. Я же с рычанием наношу новый удар и сегментированный меч в ту же секунду отсекает ему оба клинка. А затем я бью ещё, ещё и ещё, с оскалом наслаждаясь порханием смертоносного стального хлыста, что с каждым взмахом глубоко вонзается в крепкую плоть и с лязгом взрезает её. И с каждым ударом сердца я подхожу к нему всё ближе, ближе и ближе, беспощадно кромсая его живот, грудь и плечи, отрубая тянущиеся из кровавого нутра манипуляторы и лишая паучьих конечностей. Он пытается закрываться руками, пытается ставить магические щиты, но всё тщетно - ничто не может устоять перед неистовой дравэринской мощью.