Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

Вынырнув из песка, еще один удар пришелся ему под подбородок шлема. Архаон отлетел назад по воздуху, прежде чем снова опуститься с душераздирающим грохотом. Архаон вцепился в сланец под бронированными пальцами. Вулканический сланец. Воин Хаоса попытался найти путь к единственной мысли. Сланец. Берег. Архаон был заперт в бездонной тьме. Удары, разбрасывавшие его по острову, были демоническими по своей интенсивности, сверхъестественными по своей точно применяемой силе. Невероятно, но это не было его самой большой проблемой. Его самой большой проблемой была вероятность того, что следующий удар отправит его с береговой линии сланца в озеро расплавленной породы. Когда произошел удар, это было душеразрывающе.

Внезапно стало светло. Ослепительное сияние дня. Солнце, которого Архаон не видел, казалось, целую вечность. Цвета. Формы. Деревья. Он был там. Снова в лесах Империи. Дым щипал ему ноздри. Дым разрушения, абсолютный и беспощадный. Он чувствовал вкус крови на губах. Его собственное и варварских соплеменников, чья резня висела в воздухе, как кровавый туман. Перед ним был варвар. Рейкландер. Небольшая гора мускулов, одетая в лесные меха, волочащаяся за длинной, неопрятной гривой дикаря. Он был не один. Он представил Архаона своему спутнику. Молот гномов. Боевой молот из рукояти, рун и золота. Боевой молот, чья зачарованная и неудержимая голова несла за собой кровь и судьбу. Гхал Мараз. Раскалывающий черепа. И тогда Зигмар ударил его.

Что-то сломалось глубоко внутри Архаона. Его тело пронеслось сквозь деревья, прежде чем отскочить от толстых стволов имперских дубов и сердцевинных лесов Рейкланда. Его бронированная фигура завертелась, как брошенная кукла, прежде чем остановиться в листьях и грязи. Архаон поднял свое оружие, меч, который дымился от демонической ярости… но снова Зигмар был там. Унбероген пронесся через лес к Архаону, как сила природы. Гхал Мараз ударил по лезвию, и оно разбилось, как серебряное стекло. Варвар развернулся на каблуках и взмахнул ужасным оружием вокруг и вниз.

Когда он обрушился на Архаона, это было похоже на землетрясение. Воин Хаоса был сбит с ног землей черного леса, камнем и корнями и попал в дупло, созданное им самим. Зигмар прыгнул в яму, приземлившись, как огромная кошка. Как у дикого льва, его лицо было искажено благородной дикостью. Глаза сузились, зубы оскалились. Он столкнулся с порождением зла, и теперь ему предстояло уничтожить его. Это был конец для Архаона. Его Бог-Король уничтожит его.

Его Бог-Король. Архаон потянулся назад. Назад через кровь и предательство — назад во времена простой лжи. Король-Бог и истории, которые о нем рассказывали. Сказки, которые лжесвященники и храмовники пропагандировали как веру, почитали и поклонялись. Архаон знал эту историю. Он знал, чем это закончилось.

Моркар Объединитель. Любимец тьмы. Вечноизбранный богов Хаоса — разбитый и побежденный — снял шлем с головы и посмотрел на Зигмара Хельденхаммера. Человека, который стал богом. Приблизился Гхал Мараз, ибо ему было суждено покончить со злом, которое пришло с севера вместе с потоком Разрушительных воинов-дикарей.

— Бриннан утва лиохт, — выплюнул Зигмар — проклятие его варварских предков. Проклятие унберогенов, которое Архаон узнал в своем прежнем призвании. Не только как святые слова его Бога-Короля, но и как образ жизни храмовника-зигмарита. Бриннан утва лиохт. Гори при свете.

— Бриннан утва лиохт, — выплюнул Архаон и обрушил огромный молот на голову Моркара с такой праведной силой, что вместо того, чтобы расколоть череп Вечноизбранного, он уничтожил его — вбивая кровь и кости в скалу леса.

Архаон поднялся из расплавленной скалы озера. Лава текла по его светящейся броне. Магма стекала с его спинки и наплечников. Сквозь прорези в шлеме-черепе и дымку жара Архаон мог видеть. Жидкий камень пузырился и плевался вокруг него, как адское море. Он был сбит в озеро лавы, но демонические руны и темные чары доспехов Моркара спасли его. Выйдя из магмы и поднявшись по сланцевому берегу, Архаон стряхнул огненные шарики остывающего камня со своего щита. Внутри брони было так темно, прохладно и пусто от мести, как только мог пожелать Архаон. Снаружи диковинный металл доспехов дымился и остывал.

Схватив меха за плечи и рваный плащ, которым он согревался в ледяной пустыне Южных Пустошей, Архаон с силой и целеустремленностью двинулся по камням бушующего озера. Подобно комете с двумя хвостами, которая возвестила о приближении Молотодержца — его не остановить. Как несчастный конец света — его не остановишь. Когда он добрался до стены из неровного черного камня, которая была полой внутренностью вулкана, Архаон начал подниматься. Он вскарабкался по каменным саркофагам мародеров Моркара, по острым, как бритва, выступам и выступам. Он полез наверх. Подобно восходящей звезде Разрушительных Сил, он вознесся. Высота горы была ничтожна. Вес его доспехов был ничтожен. Темный храмовник подтянулся над краем кальдеры, озеро лавы бушевало под ним.

Гордыня сбила его с пути истинного. Это сделало его слепым к предательству. Это отправило армию, с которой он собирался завоевать мир, на дно океана. Но он вернулся из беды. Еще одно сокровище Хаоса принадлежало ему. И еще одно будет принадлежать, если он только сможет найти путь в брюхо демона-дракона, который проглотил Око Шириана.

Ему не пришлось долго ждать.

Равнина Забвения

Южные пустоши

Горестные рога: сезон огня

Он пришёл из бушующих небес. Йен-Я-Лонг. Огненный Клык. Дракон Хаоса и ужас Великого Катая. Создание из украденной плоти. Огромный змей, скользящий по небесам, зверь бил по своей натянутой коже и прокладывал себе путь в повороте. Рты кричали по бокам, глазные яблоки корчились в глазницах, установленных в его искривленной форме — всегда в поисках добычи для души. Через несколько мгновений после выхода из похожего на пещеру кратера Архаон понял, что он его настиг. Дракон повернулся. Дракон вздыбился. Он прорвался сквозь завывающие порывы ветра и налетел на одинокую фигуру, стоявшую на вершине сверкающей вершины вулкана. В водовороте, в темноте, на фоне черной скалы горы Архаон был бы почти невидим — но для монстра Тзинча он был маяком огня души, призывающим зверя спуститься на него.

— Вперёд, — проворчал Архаон, его ботинки хрустели по песку. — Давай, уродливая скотина.

А потом оно появилось, столб пурпурного пламени бушевал перед его искореженными челюстями. Инстинктом Архаона было бежать, укрыться за валунами и скалами на вершине горы. Отвратительное ощущение воздействия варп-пламени все еще оставалось с ним. Сквозь жгучую агонию, охватившую его левую руку, ему казалось, что он все еще чувствует свои недостающие пальцы и их бунт во плоти. Ад омыл вершину, ощупывая скалы и хребты, прежде чем нашел свою жертву. Архаон стоял, как статуя, вокруг него бушевало пурпурное пламя. Оно заполнило щели его глазниц своим сиянием перемен, которое заплясало по поверхности его доспехов. Когда огненный поток утих, Архаон не почувствовал обжигающего тепла сквозь броню. Он не чувствовал бунта плоти и овладевание порождением варп-пламени. Броня Моркара была непроницаема для гнева дракона. Сняв с пояса топор, воин Хаоса метнул оружие в проходящего зверя, погрузив лезвие в трансформирующуюся плоть.