Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

— Шириан! — Архаон взревел, его ярость эхом разнеслась по пещерам демонического дракона. В последовавшей тишине Архаон услышал ворчание с другой стороны комнаты. Срезав кожистый занавес со своего пути, темный храмовник обнаружил колдуна, вживленного в плоть противоположной стены. Его покрытый старческими пятнами череп торчал из сочащейся слизью стены сухожилий, так же как и благословение ковыляющей птичьей лапки от его хозяина лорда Тзинча. Его иссохшие руки и костяной посох исчезли в плоти дракона, а рот был покрыт пленкой натянутой кожи на пожелтевших зубах. Демонический колдун наблюдал за ним своими молочно-белыми глазами. Он не мог оторвать взгляда от Ока, который сидел в шлеме Архаона. Пророческая драгоценность, которая принадлежала ему.

— Шириан, — сказал Архаон. — Ты змея. Ты дьявол. Спас меня от кинжала в спине, да? В то время как я должен был стать выточенным клинком для тебя самого, — Архаон обвел рукой вокруг. — Только колдун Лорда Тзинча сделал бы орудие моего спасения тем самым орудием моего уничтожения. Похоже, твой трижды двуличный повелитель тоже приготовил для тебя сюрприз, демон. Не ожидал, что окажешься в брюхе зверя, которого ты выпустил на волю, а? — Архаон приставил кончик лезвия Терминуса к извивающемуся подбородку древнего. — Теперь ты работаешь на меня, ты понимаешь, демон? Я Архаон, Вечноизбранный Хаоса и Повелитель Конца Времен. Твоя душа — как и все остальные — принадлежит мне.

Архаон наблюдал, как колдун медленно моргнул своими молочно-белыми глазами в знак согласия.

— Твой вероломный бог дал тебе заклинания, чтобы придать этому чудовищу жизнь и форму, — выплюнул Архаон. — Можешь ли ты забрать то, что ты ему дал, колдун?

Из-за своей жилистой маски Хезула Шириан, колдун Тзинча, кивнул из своей тюрьмы плоти. Проведя кончиком лезвия Терминуса по коже, натянутой поперек его рта, Архаон сорвал препятствие. Колдун пошевелил своей древней челюстью и облизал потрескавшиеся губы.

— Архаон…

Темный храмовник был не в настроении выслушивать хихикающую ложь и мольбы демонического колдуна.

— Заклинание, — приказал воин Хаоса. — Сейчас же!

Шириан принялся за работу, бормоча заклинания, инвокации и связующие инкантации, которые обуздали бушующую душу могущественного Йен-Я-Лонга во плоти людей. Когда могущественная магия, услышанная из уст самого лорда Тзинча, начала действовать, Архаон вернулся к Жизель. Он вложил могучий Терминус в ножны и взвалил на плечо свой щит. Темный храмовник взялся за два пальца одной руки, которые торчали из стены измазанной плоти.

— Держись, — сказал он своей возлюбленной как спаситель. — Просто держись.

Умирающий Огненный Клык мгновенно понял, что что-то не так. Агония, которую невозможно было ни почувствовать, ни описать, начала терзать его душу. Это была пытка, неведомая ни человеку, ни зверю. Это не было похоже на ледяной водоворот Южных Пустошей или обжигающие объятия расплавленного камня. Это было совсем не похоже на бушующие орды зверолюдей или погружение когтя демона в его непостоянную плоть. Это была даже не горячая пытка бронированных и неукротимых душ, которыми он пировал, ощущаемая глубоко внутри. Это было даже глубже, чем это. Тзинч отзывал свою мерзость. Архаон услышал, как дракон Хаоса взбесился против своего хозяина. Он с ревом пронесся над ледяными равнинами, сквозь водоворот и поднялся в черные, кипящие небеса. Плоть дракона начала таять. Чтобы отпасть. Чтобы распасться. Тысячи несчастных, составлявших ужасающую форму великого зверя, начали отпадать, разрывая дракона на куски. Архаон оглядел камеру. Стены были живыми, бьющимися в своей травмирующей ярости. Плоть стекала с потолка и по стенам. Появились конечности. Обнаженные тела. Воющие жертвы, лишенные рассудка. Мужчины, женщины и звери, которые прошли через страдания и вернулись.

Пол родильной палаты начал прогибаться. Архаон держал Жизель, вытаскивая девушку из рвущихся сухожилий и подтягивая к себе. Когда дракон вернул все, что он съел, Архаон стоял на вершине корчащейся горы тел. Раздались крики радости и боли. Крики разумов, потерянных и никогда не смогущих вернуться. Завернув Жизель в рваный плащ, Архаон понес девушку на руках. Он шагнул сквозь тела на ледяное пространство кишащей зверями равнины. Когда звериные звери набросились на насыпь жертвы, погружая свои морды в свежую плоть, Архаон почувствовал волнение позади себя. Повернувшись лицом к угрозе, он обнаружил, что убивают толпы зверолюдей. Воин Хаоса увидел вспышку костяных мечей и фонтаны черной крови, вырвавшиеся из обезглавленных и безногих. После короткой бойни Архаон наблюдал, как появляются его рыцари — его Разрушительная почетная стража — его Мечи Хаоса. Лишенные доспехов, Эйнс, Цвай и Драй были тремя темными ангелами. Они были пепельно-серого цвета, с крыльями горгульи. Позади них, прихрамывая, шел уродливый Виер. Архаон был рад видеть его, несмотря на ужасы, которые пламя дракона сотворило с его телом. Архаон кивнул сам себе, когда понял, что бронзовые кости, выросшие на головах Мечей, как шлемы, соответствовала его собственному шлему. Шлему Моркара Вечноизбранного. Когда он двинулся дальше, крылатые воины зарубили нескольких зверолюдей, которых тянуло к членам уходящего отряда Архаона, а не к пиршественной куче беззащитных жертв перед ними. В молчаливом подчинении и с закрытыми крыльями, защищающими их от пронизывающего холода Южных Пустошей, Мечи Хаоса последовали за своим хозяином.

Когда он проходил мимо Шириана, колдун забирал свой костяной посох и выкатывал труп убитого вождя зверолюдей из мехов, снятых с его племенных врагов. Когда древний ковылял со своей птичьей лапой и посохом к Архаону, его меховой плащ волочился за ним по льду и запекшейся крови, его молочно-белые глаза были опущены. Он больше не был демоническим эмиссаром лорда Тзинча. Больше не был хранителем Ока и обозревателем тысячи великолепных возможностей. Как и Архаон, он был предан своими богами. Теперь он был рабом-колдуном Вечно Избранного Хаоса, Повелителя Конца Времен. Колдуну обычно было что сказать в свое оправдание. Но не сегодня. Он указал костяным посохом на гору кувыркающихся тел, живой, кричащий труп дракона Хаоса.

— Хозяин…

— Служи, колдун, — просто сказал Архаон и пошел дальше. Военачальник больше не будет играть в политику. Лейтенантам не следовало льстить и продвигать их на должности, пользующиеся доверием и авторитетом. Архаона скорее будут бояться, чем уважать за его лидерские способности. Те, кто следовал за вестником апокалипсиса, порадовали бы его своим служением или умерли бы — все было так просто.

Когда он повел Мечи и своего раба-колдуна в бурный водоворот Южных Пустошей с девушкой Жизелью на руках, Архаон обнаружил, что его продвижение беспрепятственно. Свирепые звери, через которых ему пришлось бы пробиваться, кишели над добычей, оставленной позади. Он слышал хруст костей на ветру, чавканье и разрывание плоти морд, зарытых в телах. Он слышал крики людей и зверей, которых съедали заживо. Архаон не мог придумать лучшей участи для чемпионов Хаоса и племен мародеров, которые подвели его. В бурлящем хаосе впереди Архаон почувствовал хищное преследование демонов в яростной темноте. Он замедлил шаг и остановился.