Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

— И, и? — лихорадочно подсказал колдун.

— За ними — темное сердце всего мира, — сказал ему Архаон.

— Да?

— Как упавшее солнце, — сказал Архаон, — такое же черное, как и яркое. Невозможное. Непреодолимое. Сверкающее своей тьмой, но втягивающее всех в глубины своего сияния.

— Это привлечет твой взгляд, Архаон, — сказал ему колдун, — и взгляд всемогущего Ока.

— Что его привлекает?’ — потребовал Архаон. — Я должен знать.

— Ты пробивался через Северные Земли Теней, да?

— Да, — подтвердил военачальник Хаоса.

— Но никогда не полюс, — настаивал Шириан. — Никогда не бывал на самой вершине мира. Царстве самого Хаоса.

— Нет…

— Где реальность отступает, и люди могут идти по пути богов, — возбужденно захихикал колдун.

— Тогда что же это за забвение, в которое я смотрю? — обратился к нему Архаон.

— Ни один человек не может догадаться, — сказал Шириан. Это был не тот ответ, который искал Архаон.

— Но если бы человек, — сказал Архаон, — в страхе за само свое существование должен был догадаться?

Демоническое ликование на лице колдуна немного померкло.

— Некоторые говорят, что тьма на вершине мира — это врата, через которые изливается ужас судьбы. Сломанные врата, всегда открытые в непознаваемое царство за их пределами. Он заражает всех своими ранговыми возможностями.

— А южная тьма?

— Полярные врата то же самое, милорд, — сказал Шириан. — Впускают неизвестное в мир, который мы знаем.

— И человек, который пойдет по пути богов, должен будет пройти через такие врата, — сказал Архаон. Он больше не спрашивал. Демонический колдун кивнул в знак согласия. — И может войти в одни ворота только для того, чтобы выйти через другие…

— Да, хозяин, да! — хихикнул древний.

— Да… Да… — услышал Архаон. Слова жгли слух и эхом отдавались в пределах его смертного разума. Чей-то голос. От шторма.

— Ты это слышал? — спросил Архаон.

— Что слышите, милорд? — спросил почтенный колдун, все еще испытывая прежнее ликование.

Там, снаружи, с ними что-то было. В этом Архаон был уверен. В отличие от чудовищных созданий водоворота, это была знакомая темнота. Что-то, что было с Архаоном всю его жизнь. Всегда в тени. Повелитель такой жгучей неизвестности. Используя обжигающую силу Ока, Архаон вгляделся в черноту яростного забвения. Его взгляд остановился на чудовищной фигуре, скрытой в приближающейся буре. Древнее зло. Ужасное… Могущественное…

— Не смотри на меняаааа…

Ушло.

— Этого никто не увидит, — сказал Архаон. Древний уставился в водоворот.

— Око видит все, хозяин.

— Ну, этого не видит, — пророкотал Архаон.

— Что это было, милорд?

Архаон с трудом подбирал слова.

— Какой-то демон, — сказал Архаон. — Какой-то темный принц забвения. Вечный зверь, который хочет оставаться в тени — как это было всегда. Оно преследует нас. Оно преследует меня и обреченность, которая является моей судьбой. Какое существо могло сделать такое? Спрятаться от пристального взгляда Ока? Оградить себя от дара богов?

Настала очередь древнего бороться за слова.

— Ну…

— Говори, колдун! — прогремел Архаон. Он с внезапной яростью схватился за эфес клинка. — Ты советуешь мне в таких делах проклятья. Без совета, какая мне от тебя польза, демон?

Шириан искал ответ, чтобы угодить повелителю Хаоса.

— Есть один, — прохрипел колдун, когда клинок Архаона поднялся. — Зверь, который вел легионы на заре времен.

— Говори дальше, — прошипел Архаон, опуская Терминус.

— Он погрузил мир во тьму, но осветил бездну своим демоническим высокомерием, — сказал Шириан воину Хаоса. — За это мой учитель, темный бог Тзинч — Великий Изменяющий Пути — наказал его.

— Каким образом? — потребовал Архаон.

— Он проклял принца демонов, — сказал колдун, — заставив его подчиниться аду, лишив его абсолютной власти и лишив его постоянной формы.

Архаон медленно кивнул.

— Он мог бы избежать всемогущего взгляда Ока, — заверил его Шириан, — потому что, если бы он принял форму демона, Ока было бы нечего видеть.

Архаон уставился на приближающуюся бурю, когда она бушевала, разворачивая свою тьму через водоворот к ним.

— Я чувствую, что он близко.

— Демонические судьбы людей редко бывают далеко, — сказал ему Шириан. — Им нравится оставаться рядом. Наблюдая из первых рук тот хаос, который они учинили. У этой штуки нет формы, а это значит, что он волен принимать любую.

Архаон пристально посмотрел на Шириана, а затем перевел взгляд на спящую Жизель, на свои Мечи Хаоса и, наконец, на Горста, несчастного негодяя, который следовал за ним по всему миру, без сомнения и без вопросов.

— Этот зверь прячется как в тени, так и на виду. Если этот демонический принц вложен в тебя, мой господин, — сказал Шириан, — он может быть любым из нас… в любое время.

— У этой твари из бездны есть имя? — спросил Архаон.

— У него много имен, — сказал ему демонический колдун, похоже, не желая называть демона по имени. — Предвестник, Герольд, Носитель. На замерзшем севере он — Повелитель Теней. На востоке и западе — Темный Властелин.

— А для твоего хозяина? — зарычал Архаон.

— Для моего повелителя Тзинча и его пантеона… он Бе'лакор.

— Бе'лакор.

Как будто Архаон знал это имя всю свою жизнь. Всегда на кончике языка или просто за пределами досягаемости воспоминаний. Больше не надо. Архаон вытащил бы эту чудовищную силу тьмы на свет. Он знал бы, как это повлияет на его судьбу. Принц демонов Бе'Лакор будет отвечать перед Повелителем Конца Времен или разделит судьбу мира. Архаон погасил бы темный свет существования этого Бе'лакора и объявил бы его темные владения своими.

Некоторое время повелитель Хаоса и колдун ничего не говорили. Шириан устроился поудобнее в своих мехах. Даже без Ока он мог видеть, как налетает яростная буря.

— Приближается шторм.

Архаон подумал обо всем, что произошло, и о судьбе, которую он поклялся своей душой ожидающему миру.

— Я уже здесь.

После того, как Дидерик Кастнер поддался соблазну Темных Богов, он начал свое восхождение как Архаон, будущий Вечноизбранный. Теперь его бывшие товарищи охотятся за ним по Пустошам Хаоса, полные решимости сделать так, чтобы он снова пал…

События, описанные ниже, происходят во времена Архаона в северных королевствах, между главами X и XI книги «Архаон Вечноизбранный».

Пустоши. Название было вполне заслуженным: проклятая, воющая пустыня сумерек, метели и умопомрачительных температур. Хельмут Хоррвиц обдумывал пустоши, через которые он пробирался. Растраченное человечество. Цена в крови. Он оторвал тряпку от деформированного корпуса, которое несколько мгновений назад служило ножнами для его клинка крестоносца. Материал был грязным и жестким от обжигающего холода этого места, но это было все, что ему нужно было, чтобы вытереть студенистый ихор со своего благословенного меча.