Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

— Мастер Хоррвиц, — сказал Айзенкрамер, затягиваясь своим вонючим табаком. Он взял том в кожаном переплете и открыл его, прежде чем постучать по странице своей трубкой. — Заключенный, которого вы привели ко мне для допроса…

Храмовник проигнорировал его.

— Генерал, есть вопросы серьезной важности, которые требуют вашего внимания, — сказал ему Хоррвиц.

— Да? — сказал Айзенкрамер, пролистывая страницы и возвращая том на место.

— Да, сэр.

— Видишь ли, я думал, что единственным важным вопросом здесь является выслеживание и уничтожение трижды проклятого мерзкого существа, известного как Архаон.

— Да, сэр, — согласился Хоррвиц. Храмовник обуздал себя. Айзенкрамер пыхнул трубкой.

— У тебя есть новости?

Хоррвиц колебался. Не было ничего такого, чего бы Генерал-Охотник на ведьм уже не знал.

— Полукровки приближаются к нам, генерал.

— Это не новость, — сказал ему Айзенкрамер. — Зверолюди — истинные дети Хаоса. Эта разрушенная земля — колыбель их вырождающейся цивилизации. Что еще?

— За исключением алтарных коней, — сказал ему храмовник, — мы съели всех остальных лошадей.

— Мужчины сильны, — сказал Айзенкрамер. — Они будут терпеть. Зигмар этого хочет.

— Квартирмейстер считает, что мы не можем доверять местным источникам продовольствия.

— Я согласен.

— Он подозревает, что вода загрязнена.

— Тогда было бы ошибкой пить её, — настаивал Айзенкрамер, снова раскуривая трубку. — Продолжай.

— Эшенбек и Штраус мертвы, — сказал Хоррвиц. — Так же, как и ваш священник, Лоуингер.

— Лоуингер… был лишним, — сообщил ему генерал-охотник на ведьм.

Хоррвиц колебался. Затем он сказал Айзенкрамеру:

— Генерал, я думаю, что мы продвинулись на север в Пустоши в погоне за Архаоном, насколько нам позволяли наши ресурсы. Я рекомендую нам повернуть назад и вернуться в более цивилизованные земли.

Глаза Айзенкрамера сузились. Дым извивался из его трубки, как разъяренная змея.

Хоррвиц осторожно добавил:

— По крайней мере, до тех пор, пока мы не сможем пополнить запасы, взять лошадей и возместить наши потери.

— Ты думаешь, он остановится? — спросил его Айзенкрамер. — За водой? Для лошадей? Ты думаешь, он побежит в поисках безопасности в более цивилизованные земли, мастер Хоррвиц?

— Нет, генерал, не знаю, — признался тамплиер. — Но люди…

— Послали тебя в качестве эмиссара своей трусости? — прошипел Айзенкрамер.

— Нет, генерал, — отрезал Хоррвиц.

— В ваших рядах есть разногласия, мастер…

— Есть страх, — признал Хоррвиц. — Не страх перед предателем Архаоном, к которому их ненависть горит ярко и в конце которого лежит с трудом завоеванная честь их ордена. И это не для врагов, столкнувшихся с клинком в лихорадочном безумии этого места. Это страх, что те, кто руководит ими в этом начинании, подхватили лихорадку, которая ведёт их по кругу к гибели. Но, возможно, если на то будет воля Бога-Короля, мы сможем приобрести свежих коней, чтобы ускорить наше продвижение, а также провизию и воду, чтобы поддержать нас. Мы можем пойти по следу…

— Монстр уже здесь, — кипел Айзенкрамер. — Разве ты не понимаешь? Мы никогда не были так близки. Мы его поймаем. Сегодня. Завтра. На следующий день. Мы зашли слишком далеко, чтобы отказаться от отвратительного запаха его темных деяний, чтобы повернуть назад. Этот зверь-предвестник апокалипсиса. Мы возьмем его сейчас, потому что если мы этого не сделаем, если мы упустим эти дни и не справимся с этой самой священной и необходимой обязанностью, у нас закончатся сегодняшние и завтрашние дни. Я возьму этого еретика под меч зигмарита. Эта звезда, которая упала так далеко. Я дам ему холодное утешение в виде мести Зигмара.

— Ваши угрозы не утешают моих людей, генерал, — сказал Хоррвиц, прерывая яд Айзенкрамера.

— Твои люди, — сплюнул охотник на ведьм, — найдут покой только в своих поместьях, в безопасности в пределах границ своей родины.

— Я собираюсь потребовать большего, — сказал ему храмовник со сталью в голосе.

— Или что? — Айзенкрамер осмелился. — Ты и твои люди отвернетесь от своего долга и своего Бога-Короля? Поддадитесь безумию этого места? За такую ересь придется заплатить ужасную цену…

Рука генерала Охотников на Ведьм в перчатке схватилась за пару пистолетов, которые были в кобуре на его толстом кожаном поясе, но ладонь в перчатке Мастера Клинков уже покоилась, как небрежная угроза, на рукояти его меча.

— Такое наказание будет и для того, кто ведёт нас, поддавшийся своему безумию, — сказал ему Хоррвиц. Двое мужчин смотрели друг на друга яростными взглядами. Каким-то образом Хоррвиц знал, что до этого дойдет.

Потребуется время, чтобы вытащить клинок крестоносца из ножен. Возможно, слишком много времени. Пистолет Айзенкрамера был бы неуклюжим из кобуры и вялым при заряжании. Затем возник вопрос о том, доставит ли он вообще свой заряд, поскольку проклятые штуки были такими ненадежными. По правде говоря, Хоррвиц не хотел знать, кто окажется быстрее в неловкой жеребьевке. Он не хотел выяснять, сможет ли его режущий клинок, вынутый из ножен, сразить охотника на ведьм быстрее, чем он сможет пробить своим свинцовым выстрелом нагрудник и грудь Хоррвица.

В полумраке комнаты пара услышала мрачный смешок. Кто-то смеялся, звук был медленным и пронзительным от боли. Они обернулись и увидели, что мускулистый воин, которого Хоррвиц пощадил на Пустошах, стоит между занавесями, у входа в алтарную комнату. Он выглядел ужасно. Люди Айзенкрамера не потрудились привести пленника в порядок. На нем все еще были остатки его доспехов, включая разбитый шлем. Его лицо было покрыто запекшейся кровью, а клочковатая борода была липкой и спутанной. По его виду и по тому, как медленно он, прихрамывая, вошел в комнату, Хоррвиц заподозрил, что охотники на ведьм Айзенкрамера уже давно поработали над ним своими варварскими орудиями допроса и пыток. Он позвякивал, когда двигался. Толстые цепи из благословенного железа давили на него, обвивая его руки, плечи и изогнутую пластину, как огромная металлическая змея. Крепкий замок свисал с задней части шеи заключенного. Хоррвиц видел еретиков в Альтдорфе, заключенных на несколько месяцев в такие ужасные оковы, прежде чем они были повешены ими на стенах собора. Под цепями Хоррвиц мог видеть амулеты, медальоны и ужасные символы многих Темных Богов заключенного.

— Этот дегенерат издевается над нами, — угрожающе сказал Айзенкрамер. Его рука оторвалась от уродливого пистолета. Хоррвиц позволил своей ладони соскользнуть с рукояти меча. Генерал-охотник на ведьм снова прищурился, глядя на храмовника.

— Дегенерат свободен, — указал Хоррвиц.

— Ну, я бы не назвал его свободным, — Айзенкрамер снял толстый ключ с цепочки, висевшей у него на шее. Он бросил ключ Хоррвицу. — Вот, он был твоим пленником.