Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

— Не надо, — предупредил он их, взывая к шторму. — Просто не надо.

Пока Архаон шел дальше, демоны Южных Пустошей, хоть он и не знал об этом, расходились в стороны, чтобы расчистить темный путь военачальника Хаоса.

Равнина Забвения — Кавардачная дельта

Южные пустоши

Горестные рога: сезон огня

Архаон уложил Жизель на теплую вулканическую скалу. Воин Хаоса направился к адскому сиянию на горизонте. Это был единственный свет в темном месте, и он притягивал Архаона и его жалкую группу последователей, как мотыльков к одинокой свече. Небеса раскаленной смолы и испачканные штормами вихри пепла и льда сомкнулись над ними. Температура резко упала до зверского мороза, и в глубинах тьмы скрывались существа, которые жили фантазиями об убийстве. Свет оказался дельтой потрескивающей лавы, ползущим каналом расплавленной породы из далекого вулкана, в котором им отказал шторм. Река пылающей красной смерти разветвлялась в дельту на подходе к глубокому обрыву. Отделившиеся потоки лавы стекали по склону утеса в пропасть, из глубин которой не проникал свет.

Это было такое же хорошее место, как и любое другое, чтобы разбить их жалкий лагерь, решил Архаон. С бездонной пропастью за их спинами и каналами чавкающей магмы со всех сторон их положения в дельте, они вряд ли были бы атакованы ордами зверолюдей, которых они могли слышать за пределами, в постоянной озабоченности межплеменной резней. Свечение расплавленной скалы также показало бы, что демоны преследуют их по дикой местности, прежде чем они подойдут слишком близко. Самое главное, у дельты было то, в чем они нуждались больше, чем в укрытии, пище или воде. Тепло. Южным Пустошам не нужны были демоны, чтобы убить их. Об этом могло бы позаботиться простое убийственное падение температуры.

Разместив бесшумные Мечи по трем углам их жалкого треугольника земли, чтобы убедиться, что никто не попытается перепрыгнуть через лавовые каналы или взобраться на скалу бездны за их спинами, Архаон отрезал кусок зловонного мехового плаща Шириана и накрыл им Жизель. Он приказал уродливому Виеру встать над девушкой в качестве личного часового. Несмотря на импровизированное одеяло и нагретый лавой камень, на котором она лежала, девушка все еще дрожала. Архаон подозревал, что потребуется время, чтобы оправиться от ужасного опыта единения с демоном-драконом. Возможно, она никогда от этого не оправится. Мечи, колдун Шириан: они уже были частью адского безумия, которое было грубой силой Хаоса. У девушки не было таких ожиданий или защиты. Ее затащили в ад, брыкающуюся и кричащую. Военачальник знал, что ему придется ответить за это. Слуги Темных Богов добровольно согласились на их страдания. Свиньи-подданные Зигмара и поклонники слабых богов повсюду получили по заслугам. Было мало тех, кто был по-настоящему невинен и не заслуживал своей участи, но Архаон подозревал, что Жизель могла быть такой душой. Это было то, что заставило его спасти ее. Она одновременно притягивала и отталкивала его. Без сомнения, решил воин Хаоса, это было еще одно извращение Темных Богов. Они наслаждались своими играми, и сейчас Архаон был обременен своими противоречивыми чувствами к девушке. Это было единственное, что он чувствовал, кроме кипящей ненависти к Разрушительным Силам, которым он служил, и бездонной потребности, которую он испытывал, чтобы положить конец миру их врагов.

Архаон присоединился к Хезуле Шириану в обжигающем сиянии лавового канала, где древний согревал свои кости. Шириан прислонился к своему посоху и вгляделся в бушующую за ним бурю.

— Один из твоих? — спросил колдун, указывая на фигуру, пробиравшуюся к ним. Рукавица Архаона потянулась за его огромным мечом, но, прищурившись, он узнал приближающегося жалкого бродягу. В заиндевевших тряпках и цепях, обмотанных вокруг него, с головой, запертой в клетке, Архаон узнал Горста. Каким-то образом флагеллант выследил их с места своего душераздирающего освобождения и последовал за ними сквозь бурю. Архаон хмыкнул. И снова флагеллант последовал за своим хозяином. Даже здесь, в невероятной смертоносности Пустошей, Горст нашел их. Это было как в старые добрые времена, когда сумасшедший следовал за ним повсюду.

— Один из моих, — признался Архаон, указывая крылатому Эйнсу, что он должен перенести Горста через раскаленный канал. Мало кто мог по-настоящему назвать себя таковым, и Горст более чем заслужил это. Архаон шел впереди, а Горст шел и продолжал следовать за ним. Туда, куда военачальник и сам не знал.

— Где мы находимся? — спросил Архаон демонического колдуна.

— Темное царство из ниоткуда, — сказал ему Шириан.

— Никаких загадок, — предупредил Архаон.

— Здесь нет никаких загадок, хозяин, — сказал древний. — Мы находимся в Южных Пустошах, месте изначального зла. Где Темные Боги вольны создавать своих слуг из бури. Где правят демоны и нет людей, которые могли бы внести смысл в безумия пантеона ужаса. Мы так же далеки от спасения, как и любой смертный человек, мой повелитель. Где мы находимся? У всех часто посещаемых мест есть имена, но я понятия не имею, как называется это проклятое место. Я не могу сказать тебе, где мы были или где мы находимся, и только Око может показать, куда мы направляемся.

Колдун облизнул тонкие губы. Костлявые пальцы, сжимавшие его посох, начали дрожать. Он уставился на драгоценный камень, вставленный в шлем-череп Архаона, в надежде, что военачальник сможет использовать могущественный артефакт перед ним, чтобы колдун мог еще раз ощутить его силу и сияние. Око открылось. Оно вспыхнуло, моргая, когда Архаон бросил взгляд на горизонт — его внутренняя тьма видела всё.

Архаон уставился на Южные Пустоши. Великолепную жестокость всего этого. Гром стад зверолюдей, сталкивающихся в темноте. Демоны, изголодавшиеся по душам, наслаждаются жалким существованием таких существ. Бездонный холод. Глубокая тьма. Бушующие горные вершины. Яростное приближение какого-то опустошающего сверхшторма. Шириан ждал. Архаон ничего не говорил, казалось, целую вечность. Блуждающий взгляд Ока перемещался между ужасными перспективами злых обитателей Пустоши.

— Я вижу адский дворец, далекий и огромный, — сказал Архаон колдуну. — Нет. Много дворцов. Все колоссально. Постоянно меняется. Неописуемо.