Роб Сандерс - Архаон Вечноизбранный [СИ]

— Они будут моими, — сказал Архаон.

— Они разбросались из-за порочности северных ветров, милорд, — сказал Дагоберт, когда Жизель с хрустом покатила повозку по льду берега. — Спрятаны. Потеряны. На них претендуют другие.

— Другие, которые стремятся быть Вечноизбранными?

— Другие, которые верят, что это так, — сказал священник.

— Мне было бы жаль таких претендентов, — сказал Архаон, — что они зашли так далеко из-за неудачи. Вместо этого они получат мой клинок через свои обманутые черепа.

— Эти сокровища, повелитель, разделены огромным расстоянием и охраняются стражами богов, могущественными и неизвестными.

— Тогда что мы знаем?

— Два надо заработать, а два украсть, — сказал ему Дагоберт. — Один должен быть найден…

— А другой?

— Найдёт тебя сам.

Архаон рассмеялся, жестко и резко.

— Разрушительные Силы хотят поиграть. Пока мы будем потакать им. С чего начинается эта извращенная игра богов? — спросил темный тамплиер.

— Пока я обнаружил местонахождение только одного из сокровищ, господин, — сказал Дагоберт.

— Что это за дар Хаоса? — спросил Архаон.

— Не знаю, — ответил Дагоберт, — но что бы это ни было, оно темное и находится на Алтаре Абсолютной Тьмы.

Архаон кивнул.

— Куда ведет нас судьба?

— В Новый Свет, милорд, — сказал ему священник. — Земля, где произошло убийство. Где Король-Чародей правит во имя кроваворуких богов.

— Ты говоришь об одной из древних рас, — сказал Архаон.

У темного храмовника была возможность убить несколько скрытных лесных жителей в Лорелорне — лесных эльфов, как их назвали бы испуганные жители деревни. Он никогда не видел их кузенов из-за моря, но знал, как и многие, о помощи, которую они предложили Магнусу Благочестивому во время Великой Войны против Хаоса. О тех, кто жил еще дальше, за ледяными океанами, Архаон слышал мало. Он, конечно, не наслаждался встречей с представителем их слабой расы.

— Да, милорд, — ответил Дагоберт.

— Говори дальше.

— Я знаю немногим больше вас, милорд. Слухи и страшные легенды из-за морей.

— Говори, жрец, — приказал Архаон.

— Вид изгоев, господин, — сказал ему Дагоберт, выуживая подробности из еретических текстов, которые он обязан был хранить от мира. — Отвернулись от света и надолго разлучились со своими родственниками — изгнаны после гражданской войны.

— Отвернувшиеся от света, — эхом отозвался Архаон, — ради тьмы. Эти темные эльфы поклоняются нашим богам?

— Это не так, хозяин. Они почитают бессмертное воплощение самого убийства.

— Возможно, раса убийц, — признал Архаон, — но одна из тех, кому посчастливилось проигрывать войны и убегать от них.

— Судя по тому, что я читал, их нельзя недооценивать, господин, — предупредил Дагоберт. — Их вид наводняет Новый Свет. Они держали свое королевство Наггарот в безопасности от когтей Хаоса в течение тысяч лет. Их сторожевые башни стоят вдоль границы, где Пустоши встречаются с землями убийства. Они пользуются благословением Бога Убийства и колдовскими слугами, которые узнают о нашем приближении раньше, чем мы успеем это сделать.

Ледяная дымка вокруг Архаона рассеялась, снова открыв черно-белую необъятность окружающего ландшафта. Они все еще были на Разрушенном Берегу, с огромными айсбергами льда, скрипящими друг о друга в замерзшем море на западе и колоссальной грядой полуночных гор на востоке. Архаон знал, что там, куда он направлялся, не было востока и запада. Никаких карт или путеводителей, которые могли бы указать путь. Только прихоть Пустоши и воля его Губительных покровителей.

— Похоже, нам понадобится армия, — объявил Архаон. — К счастью для нас, наши боги сочли нужным снабдить нас одним из них, ибо уже давно в бреду еретиков и безумцев можно найти величайшую концентрацию воинов в мире в ужасных землях, которые являются нашим путем. Мы пересечем Пустоши. Мы убьем слабых, победим сильных и построим собственную армию из самого лучшего, что могут предложить наши враги. На нашем знамени будет изображена Разрушительная Звезда Хаоса во всей ее красе. Мы будем лучше всего командовать и приветствовать воинов всех Темных Богов и вероисповеданий под складками его зловонной ткани. Это будет армия, не имеющая себе равных. Пустоши никогда больше не узнают ничего подобного, если только сами боги Хаоса не решат этого. Я поведу эту армию в страну убийств, где падут эти древние сторожевые башни. Тайны этого Алтаря Абсолютной Тьмы будут моими, и мое воинство будет принесено в жертву Разрушительным Силам, захватившим его. В этом я клянусь своим демоническим богам — как всегда — чернотой моей потерянной души.

Неизбежность

Северные пустоши

Дата неизвестна

Пустоши были совсем не такими, как ожидал Архаон — а у воина Хаоса было мало ожиданий — но это было все, чего он желал. Для Дагоберта и Жизель, каждый из которых был несчастен по-своему, месяцы, а возможно и годы, прошли в потрепанных штормом стенах фургона, где они пытались не умереть от холода, зараженной пищи или от какого-нибудь уродливого маньяка, вышедшего из шторма с топором. Мечи Архаона были такими же стоическими и необщительными, как всегда. Для них, уже ставших частью хаоса севера, они просто вернулись домой. В отличие от своих крылатых воинов, которые были безразличны к одинокому и ужасному пейзажу, или убитых горем жреца и сестры, которые со страхом смотрели на окружающее, Архаон испытал Пустоши во всей их невидимой славе. Там, где отряд видел простую темноту небес, Архаон мог вызывающе смотреть в ответ своей собственной темнотой. Его губительный глаз и осколок варп-камня, который все еще лежал в ловушке в его глазнице, больше не были потерей или инвалидностью. Он видел с его помощью то, что другие могли, и так, как другим не было дано. Он видел ветры Хаоса, которые невозможно было обнаружить на грубом лице или покрытой мурашками коже, струящиеся вокруг них в неописуемом цвете и тени. Он видел, как эти ветра покрывали пылью и пятнами обращенные к полюсам поверхности склоны холмов, гор и долин. Видел, как ветра выли в тишине через редкие структуры Пустошей, а также ему были явлены проклятые души, которые бродили по этой глухомани. Видел, как его сущность собиралась в сердцах демонов, которые преследовали их, невидимые для всех остальных в тени.