Рэй Кетов - Путь черпия

— Матка, рабочий, солдат. Ты это имеешь в виду?

— Да.

Артур снова испытал странное чувство страха перед неизведанным.

— А если она во мне яйца отложила? Я чувствую, как в животе что–то шевелится.

— Это кишки твои на место укладываются. После такого шланга–то не удивительно, — с насмешкой заметила Матильда, чем вызвала у присутствующих смущённые улыбки.

— Вынашивать яйца — удел Мамы. Эта особь копировала сознание. Делала психослепок. Думаю, она связана с появлением «хамелеонов», — епископ задумчиво оглядел попискивающего симбиота.

Всё это время сидящая смирно макака вдруг взвизгнула. Артур повернулся на звук и едва не получил в лицо брошенной плесневелой горбушкой. Больше самой выходки, удивил способ, каким обезьяна её провернула. Сухарь, необычный примат, запустил хвостом.

— Да что тебе нужно? — черпий со злостью поднял импровизированный снаряд и бросил в макаку.

Та ловко уклонилась и заверещала, обнажив жёлтые клыки. Прыгнула на решётку и принялась греметь висячим замком.

— Мартышка хочет, чтобы ты освободил её! — резюмировала Матильда.

— Посмотрите на морду, — Максанс поднял указательный палец. — Такие же ожоги, как у тебя, черпий.

— Хотите сказать, что с неё тоже взяли слепок?

— Скорее, наоборот. Перенесли слепок. Это первый «хамелеон», — ошарашил выводом Брюмо.

— Ничего не пойму, — Артур потряс головой. — Получается, что горбун привил обезьяне человеческое сознание?

— Именно. После успешного эксперимента он стал применять метод на людях. Так и получились псевдосвященники — самозванцы, способные обмануть благословлённые урны.

Снаружи послышались звуки возни.

— Дождались. Старый изувер вернулся. Уходим.

— Разрешите? — Артур кивнул на торчащую рукоятку.

— Пожалуйста! — Максанс оттянул полу рясы в сторону.

Черпий выхватил молот и коротко замахнувшись, сбил с клетки замок. Дверца распахнулась. Макака спружинила с места и уселась на плечо освободителя, обернув облезлый хвост вокруг его шеи. Артур ощутил прикосновение божественных нитей.

— Кто ты такая?!

— В ней ужилось два сознания: собственное и привитое. Оно и проявляет свойственные человеку манеры поведения.

— Мартышка пронизана божественными нитями. Подсознательно или нет, но она управляет ими.

— Неудивительно. Слепок–то снят с церковника. Обезьяна чувствует глубину твоей веры, черпий, поэтому и выбрала тебя, — Максанс сунул молот за пояс. — Пора уходить. На утёсе друидов становится слишком многолюдно. Епископ, провернёте пару фокусов?

— Что от меня требуется?

По замыслу пресвитера, епископу следовало устроить ловушку со сколопендрами. Пока те будут разбираться с ненавистными людишками, отряд диверсантов покинет лабораторию через второй выход.

Брюмо, Джоуб и Артур вытащили колбу в зал с подвешенным симбиотом и установили её напротив входной двери. Сами укрылись в помещении с клетками и стали выжидать подходящего момента.

Когда дверь с шумом распахнулась и в проёме появились помощники губернатора, епископ взял колбу на мушку и спустил курок.

Громко лопнуло стекло. Освободившиеся сколопендры брызнули в воздух облаком хитиновых микроигл. Удивлённые возгласы сменились воплями боли и ужаса. Застигнутые врасплох люди вступили в неравный бой с изголодавшимися хищниками.

В пылу схватки никто не обратил внимания на удаляющиеся от лаборатории тени.

Артур прислонился к постовой будке и медленно сполз на бордюр. Ноги гудели, словно на них накинули сто фунтов груза, а рёбра щемило от недостатка воздуха. В висках яростно отбивала барабанная дробь. Черпий с трудом выровнил дыхание и еле слышно свистнул.

Из кустов осторожно выглянула мартышка. Поведя носом по ветру и не обнаружив опасности, шустро выскочила на брусчатку. Добравшись до хозяина в два прыжка, уселась рядом и принялась очищать хвост от налипших колючек.

Чуть левее, из зарослей ивняка вывалился Джо Ларсен. Он тяжело переставлял ноги и почти ничего не видел. После укуса дикой осы щека и переносица торговца сильно опухли. Епископ подлечил напарника урной и почти снял зуд, но успевшее раздуться лицо, так и осталось перекошенным.

Последними на открытую площадку вышли Брюмо, Матильда и Максанс, всю дорогу удерживающий Рябого на поводке.

Объявись сейчас случайный прохожий, он бы наверняка сразу побежал к полицейской будке. Отряд голодранцев походил на беглых каторжников, выбредших из леса в поисках еды и алкоголя. К счастью для всех, на путников обратил внимание вышедший навстречу караульный наряд.

Шестичасовой марафон дело нелёгкое, особенно если постоянно ожидаешь выстрела в спину. Всю дорогу пришлось идти босиком и в подштанниках — после двух лиг по девственному лесу худые монашеские одеяния вмиг превратились в рванину.

Максанс не лукавил, говоря о проходе, известном лишь плоскокнижникам. С утёса друидов в старые штольни спускался рукотворный грот, притаившийся в складках каменных пород. Как говаривал монах, туннель сохранился со времён строительства нижнего города. Когда–то по нему наверх тележками доставляли каменный лом, образовавшийся в результате выработки пород. В пользу последнего говорила и колея, тянущаяся в обе стороны.

Маршрут оказался безопасным, но практически нехоженым. Свисающая с потолка тенёта липла к лицу и наматывалась на плечи. В отдельных местах проход был настолько затянут, что приходилось сначала сжигать паутину и только потом двигаться дальше.

Первое время отряд шёл в полной тишине. Наспех свёрнутые факелы прогорали быстро, мотивируя двигаться без остановки. Когда по извилистому туннелю донеслись отзвуки далёких шагов, стало понятно — с отставанием в пять–семь минут двигалась группа преследования.

Губернатор знал о системе подземных коммуникаций и, скорей всего, сам пользовался ими для быстрых набегов на пригороды Галифаста. Переполох в Валирии не помешал ему скоординировать своих людей и выслать вслед беглецам наёмников.

На этот случай у Максанса оказался весомый аргумент. Вытащив из рюкзака заранее припасённую динамитную шашку, монах заложил её в щель и обрушил тоннель. Когда пыль немного осела, отряд двинулся дальше.

Всё изменилось едва беглецы выбрались на поверхность. Безопасный переход по шахтам сменился труднопроходимыми зарослями. Спринт по пересечённой местности вымотал даже бывалого епископа, не говоря уже о принцессе и неоклемавшегося черпия. Мартышке же, наоборот, смена ландшафта пришлась по душе. Она резво перепрыгивала с ветки на ветку и криками предупреждала о возможных опасностях.

К полудню отряд вышел к военизированному блокпосту. А спустя полчаса к проходной прибыл и королевский кортеж.