Глен Кук - Дракон не спит никогда [litres]

– Я сам почти поверил. Шайк сработал лучше, чем я ожидал.

– Ты прямо указал им на нас.

– Если мы уязвимы, лучше узнать об этом заранее.

– Хотел бы я, чтобы все мы были так уверены в нашей способности ходить по краю пропасти и не свалиться в нее.

– Ты и так уверен.

Это была правда. Он только надеялся, что однажды обстоятельства позволят им отойти от края.

– Останьтесь с нами, лейтенант, – сказал военконсул, когда женщина Провика повела их по кругу, распределяя по комнатам. Он должен был все объяснить.

Техники принялись обшаривать помещение, как только женщина вышла. Они обнаружили целую россыпь подслушивающих устройств. И очень встревожились бы, если бы случилось иначе.

– Этот Провик не дает мне покоя, – признался военконсул, убедившись, что опасности нет. – Не знаю почему. Возможно, своим потенциалом. Садитесь, лейтенант, я расскажу вам одну историю.

Тортил наблюдал за Провиком, пытаясь постичь его игру.

– Это становится слишком тонким для меня.

– Я просто морочу им головы всякой чепухой.

Но Тортил все равно задумался.

Военконсул с большой неохотой отдал приказ к отлету. Он раздраженно уставился на изображение П. Бенетоники-3.

– Не могу избавиться от ощущения, что меня одурачили.

– «Гемина» удовлетворена.

– «Гемина» не встречалась с Лупо Провиком. Этот человек… Я не хочу, чтобы он имел какую-то свободу в нашей Вселенной.

– Ты же собирался выследить ку, правильно?

– Его я тоже не хочу видеть разгуливающим на свободе.

– У него большая фора. И он никак не воспользовался тем, что узнал. Если вообще что-то узнал.

Он уловил ее мягкое предостережение. Богоравные не спускали с них глаз.

– Когда мы окажемся там, нас будет ожидать война.

Военконсул оглянулся на удаляющийся мир. Он провел там шесть дней, но не отыскал ни единой трещинки. И мало что узнал о самом мире. Не побывал даже в знаменитом ущелье Фуэрогоменга.

– Прогнило что-то там внизу, Алеас. Слишком много всего произошло, чтобы это могло быть случайным совпадением, никак не связанными между собой фактами. Ку. Взбесившийся сторожевик. Внешники.

– Ку попал на М. Шрилику не по своему желанию. Взбесившийся сторожевик столетиями странствовал во Внешнем космосе. Ты не сможешь связать их.

– Логически – нет. Но они все равно связаны. Я убежден в этом.

Алеас бросила на него встревоженный взгляд.

«VII Гемина» бежала по следу лейтенанта. Военконсул не удивился, когда этот след обратился в дым. Он не стал копать глубоко, ощущая на себе придирчивые, недружелюбные взгляды Богоравных.

– Этот проклятый ку где-то что-то замышляет. Если внешники отыщут его…

– Внешники, говоришь?

– Да, я понимаю. Мы должны были показать им свет. Мои достопочтенные предшественники считают меня одержимым. Они думают, что я использую ку как оправдание поисков артефакта.

Страт приказал операторам доставить сторожевой корабль в систему М. Меддиния. Он все еще оставался военконсулом. Его приказы нельзя было оспорить.

– Скоро мы поймем кое-какие истины. И ворчуны снова замолчат.

– Надеюсь, что так. Ради тебя самого.

Вот, значит, как. Даже у нее появились сомнения.

М. Меддиния не принесла никаких сюрпризов, только большое разочарование. Даже «Гемина» увидела лишь ограниченный смысл в переговорах с планетой. Было похоже на то, что Искатель Потерянных Детей и Янтарная Душа вернулись домой раньше, чем кто-то – вероятно, внешники – уничтожил станцию. Однако сейчас ни того ни другой там не было, насколько смогла понять «Гемина». Возможно, местные обитатели имели в виду, что оба они умерли.

Военконсул уступил протестам Богоравных и приказал «VII Гемине» возвращаться к Д. Цимплике. Они остановились там лишь для того, чтобы издать новую директиву флота, обещающую награду за поимку ку. Он не добавил туда Янтарную Душу, поскольку не видел причин опасаться ее. Он опасался Леди Полночь, но не упомянул и о ней, по политическим причинам.

Он сам, не вполне осознавая это, поставил себя в сомнительное положение.

И поймал своего единственного друга за тем, что она с беспокойством наблюдала за ним, когда думала, что он ничего не заметит.

Тортил посмотрел на Провика. Тот в ответ взглянул на него:

– Вот и все, Кез Маэфеле, настал твой час.

– Да.

Он не просто должен был войти в соседнюю комнату и продать угрюмым внешникам свой план уничтожения Звездной базы. Он должен был продать самого себя. Но ему до сих пор не удалось преодолеть сомнения – этого дьявола, не оставляющего его в покое.

Он слишком долго прожил среди людей – или, может быть, недостаточно долго. Он слишком хорошо их понимал. И заразился их мышлением. Но все же понимал не настолько, чтобы превратиться в одного из них. У этих мрачных старых палачей за дверью было больше общего с Лупо Провиком, чем когда-нибудь будет у Кеза Маэфеле.

– Я могу это сделать, – сказал Тортил. – И я это сделаю. Но мне было бы гораздо проще, если бы я верил, что поступаю правильно и по правильным причинам. Мотив так же важен, как и сам поступок. Тебе приходилось когда-либо делать правильные вещи по дурным причинам?

Тень воспоминаний мелькнула в потемневших глазах Провика.

– Конечно приходилось. И дурные вещи по правильным причинам тоже. Но то было раньше, а это сейчас. Стоит ли из-за этого лишаться сна? Если хочешь дополнительной мотивации, вспомни, что за твою голову обещана награда.

Не угроза ли это была?

– Нет, – сразу ответил Провик на невысказанный вопрос. – Я неверно выбрал слова. Мы действовали неразумно, когда начинали все это. Людям на Трегессер-Приме известно твое имя. Среди них найдутся и такие, кто попытается получить награду. Этого трудно будет избежать. Если только ты не проведешь всю оставшуюся жизнь, запершись в Пилоне, как принято у председателей.

– Или я улечу отсюда с внешниками и снова начну сражаться.

– Ты знаешь их условия. Мы пройдем через эту дверь и будем выполнять обязательства, пока они сами не откажутся или не освободят нас. Валерена и Блаженный могут схитрить, а мы с тобой нет.

– Ты точно не можешь? – Тортил пристально посмотрел на Провика.

Лупо отшатнулся. И все понял.

– И давно ты знаешь?

– С того дня, когда пытались убить тебя, Блаженного и Валерену. Они убили тебя. Этот момент есть на записи. Но именно ты и принес эту запись, а еще женщина с невероятной скоростью реакции.

– И ты ни разу не воспользовался своим знанием.

– Я ведь не человек, – ответил Тортил, подозревая, что Провик поймет его так, будто бы он еще не нашел причины, чтобы вытащить стрелу из своего колчана.