Глен Кук - Дракон не спит никогда [litres]

– Мистер Провик раздаст вам распечатанный подробный план. В нем предусмотрены четыре уровня постановки задач. И предложены четыре итоговых сценария: худший, лучший, средний и наиболее вероятный. При разработке использованы данные, полученные разведслужбой Дома Трегессеров. Этот план покажется вам многообещающим.

Доклад выглядел весьма привлекательно. Хотя этих людей и не нужно было чем-то привлекать. Они находились на грани отчаяния.

Провик раздал документы, настояв на том, чтобы каждый расписался в получении. Тортил объяснил, что существуют только тридцать экземпляров плана, один из которых достанется Провику, другой – ему самому. Каждая копия пронумерована. Местонахождение любой из них должно быть известно ему в любой момент времени.

Молчание действовало Первому на нервы. Внешники проявили не больше оживления, чем роботы, окажись те на их месте. Они приняли документы, расписались странным, но идеально ровным почерком и углубились в чтение.

Догадывался ли ку, что Лупо сделал для себя тридцать первый, непронумерованный экземпляр, чтобы либо воспользоваться им, либо нет, в зависимости от того, какой вариант лучше послужит Дому? Мог и догадываться. Ублюдок был чертовки сообразителен.

Первый уселся рядом с Четвертой, дожидаясь, когда внешники дочитают. Она дотронулась до его руки. Даже если они оба выживут, до новой встречи с семьей пройдет много лет.

Какое-то время не было слышно ничего, кроме шелеста страниц и слабого звона посуды на столах. Внешники держались в стороне, пока их напоминающий мумию вожак не закончил чтение и не взял себе немного дармовых угощений. При этом он выбирал только те блюда, которые уже попробовали хозяева.

Вот ведь подозрительный старый пень! Это ничем ему не поможет. Каждое блюдо было пропитано «Джейн» ровно настолько, чтобы привести гостей в благодушное настроение.

– В этом отчете отсутствуют важные данные, – сказал старик, когда все насытились.

– Только детали операции, – ответил Первый. – Мы не можем разглашать все до конца.

Мумия хмуро посмотрела на ку:

– Я заметил, что некоторыми этапами будешь руководить ты сам со своими помощниками.

– Мы ни на кого не точим зубы, у нас нет никаких тайных целей – ни догматических, ни политических. Нет личных амбиций или врагов, которые заставляли бы нас делать ложные шаги, чтобы выставить кого-то в дурном свете. У нас один враг и одна цель.

У вас нет подготовленных, знающих командиров. Только солдаты, исполняющие приказы. Ваши учебники стратегии состоят из двух страниц. Атакуй, пока не добьешься результата, не важно, какой ценой. Защищайся до последнего человека. Сторожевому флоту нравится воевать с вами. Вы выстраиваетесь в очередь, ожидая, когда вас убьют. Имея ваши ресурсы, я бы завоевал весь Канон.

Эти слова проняли их.

Первого тоже. Ку не был склонен к преувеличениям.

Человек-мумия грозно сверкнул глазами:

– Нам нужно посовещаться.

И выключил переводчик.

Много ему это даст.

– Они купились на это, – сказала Вторая Лупо. – Ку сломал их, сказав, что победил бы Канон, если бы имел то, что у них есть.

– Интересно, как бы он это сделал.

– Он сказал «Канон», а не «Сторожевой флот».

– Как ты думаешь, почему они так легко уступили?

– Отчаяние. И мысль о том, что если ку добьется цели, то выиграет для них всю войну.

Провик кивнул. Кез Маэфеле стал мифическим героем.

– Он не собирается выигрывать войну для них. Он решил, что Сторожевой флот служит полезным целям.

– А маленькая хитрость Блаженного?

– Мы отойдем в сторону и пропустим вперед Тэ-Вэ. Нужно проявить больше интереса к охране и воспитанию Пласидии. Маловероятно, чтобы мы когда-нибудь увидели Блаженного снова.

Кейбл Шайк посадил свой аэромобиль рядом с катером Нио. Он хорошо рассчитал время, но у Бофоку получилось лучше. Оставалось надеяться, что Нио держал себя в руках.

Все сходилось одно к одному…

Он заставил себя неторопливо пройтись по замку. Оставалось только догадываться, сколько здесь агентов Провика. Как ни старайся, каждого не вычислишь.

Все сходилось идеально. Шайк не обращал внимания на роскошь, доставшуюся Блаженному от матери. Он воспринимал это как должное. Но десять лет назад такая обстановка ошеломила бы его.

Он долго поднимался на смотровую веранду в том месте, где стены примыкали к вершине каменного выступа, нависшего над самой дикой частью ущелья Фуэрогоменга.

Нио уже находился там и расправлялся с бутербродами на тарелке.

Шайк уселся напротив него, спиной к головокружительному пейзажу.

– Пытаешься набрать вес?

Он тоже схватил бутерброд.

– Я был так взволнован, что не мог ничего есть.

– Тебе больше ничего не нужно, Кейбл? – спросил Блаженный.

– Нет.

Блаженный отпустил слугу – одного из внешников-ку. Их оставалось еще около сотни.

– Как ты? – спросил Шайк, как только внешник удалился за пределы слышимости.

– Пытаюсь справиться с ломкой.

– Я совершенно не понимаю, что ты делаешь, – сказал Нио. – Ты официальный глава Дома. Зачем тебе этот цирк? Зачем отправлять Полночь с твоим Другим, чтобы все поверили, будто ты сбежал вместе с любовницей? Я всегда был с тобой. И всегда буду. Я исполню свою роль. Но это проще сделать, когда хоть что-то понимаешь. А сейчас я не вижу никакого смысла.

– От меня тоже ускользает ход твоих мыслей, – признался Шайк, хотя он сам подтолкнул Блаженного на этот путь.

Ответ утонул в раскатах грома. Стол перед ними заплясал, замок затрещал и содрогнулся.

– Совсем рядом, – сказал Бофоку, оглядываясь на ограду.

– Что-то она сегодня разыгралась, – заметил Блаженный. – Пятна на солнце или что-нибудь в этом роде.

Шайк заставил себя подойти к краю – воля в смертельном поединке с фобией. Один такой разряд порой предвещает канонаду.

Ущелье Фуэрогоменга в этом месте достигало четырех с половиной километров в глубину и тридцати в ширину. Дно разглядеть не представлялось возможным. Холодный воздух с севера втекал во влажные испарения от тысячи горячих источников и обволакивал каньон густой пеленой тумана. Местность внизу была известна только по данным радаров и инфракрасного сканирования. А также ненадежной дистанционной телеметрии.

Некоторые люди пытались туда спуститься. Бо́льшая часть поворачивала назад. Те, кто продолжал спуск, не возвращались.

Внезапные россыпи молний метались между десятью тысячами шпилей, утесов и островков, поднимавшихся из тумана. Шайк ухватился за перила ограждения так крепко, что захрустели суставы. Здесь разноцветными слоями обнажались шесть миллиардов лет геологической истории планеты. Эоном [10] Эон (в геологии) – отрезок времени, объединяющий несколько геологических эр. с четвертью ниже лежало что-то похожее на артефакты, оставленные невообразимо древней цивилизацией. Никто до сих пор не откопал ни один из них, как бы захватывающе они ни выглядели, хотя Блаженный подозревал, что дело в политике Дома, а вовсе не в том, что властям не хватило изобретательности, чтобы обеспечить безопасность исследователей и ученых.