Валерий Сабитов - Звездная кара

Война молчала, а люди продолжали гибнуть. У объект С-1 нашли тело фаэта Уйки в неповрежденном скафандре…

Так он и не нашел в галактолете супероружия спасения. Член Комитета Пятнадцати Тоби Болтон, сын фаэта Икуана, погибшего в составе Гео-Армады, расстался с жизнью накануне своего шестнадцатилетия. Мать Тоби, принцесса стертого с карты наймитами «Нео-Силлабуса» княжества, спрятав горе на дне глаз, добилась аудиенции у Бортникова. И предложила провести немедленное медицинское освидетельствование не достигших совершеннолетия членов Комитета Пятнадцати и Планетарного правительства.

Посмертный диагноз, поставленный Тоби, звучал пугающе: крайняя степень нервного истощения и эмоциональный стресс, вызванные длительным перенапряжением всех сил. Полуфаэт Тоби Болтон занимался борьбой с голодом, охватившим население планеты. Большинство его юных коллег подошли вплотную к рубежу жизни и смерти, не признаваясь в том.

Игорь Всеволодович пересмотрел распорядок их быта; в числе обязательных мер ввели восьмичасовой сон и ежедневный двухчасовой отдых на море. Юными землянами из Комитета Пятнадцати занялись дельфины во главе с повзрослевшим Эриком. Так комитет расширился, включив в свой состав «людей моря». Опека-сотрудничество привели к необходимости совместного осмысления проблем, стоящих перед Комитетом Пятнадцати.

Остров, на котором началось крушение миллионолетней империи фаэтов, легендарной Шамбалы, встречал Лерана и дельфина Ириана на любимом ими коралловом поле за рифами лагуны. Той самой лагуны, на берегу которой стояло жилище ссыльного фаэта. В бамбуковую хижину теперь можно было заплывать.

Первый сеанс общения показал: Ириан, как и все его сородичи, зная о нашествии со звезд и прочих бедах человечества, не имел никакого представления об обитателях Йуругу. Мало того: оценки ситуации, методы осмысления, парадигмы понимания разнились до взаимоисключения.

Совместная работа в таких исходных условиях не имела смысла. И Эрланг прервал начатую было Бортниковым и Прохоровым «конференцию».

С помощью Эрланга дельфины построили единую сеть общения, подобную пси-полю фаэтов. Генеральный координатор через Ириана сбросил в нее необходимую сумму данных. Прошли долгие сутки, прежде чем Ириан выдал другу Лерану первые итоги размышлений «людей моря» над узловыми проблемами обитателей суши.

«Монстры бескровны. Обмен веществ поддерживает жидкость, подобная паучьей… Организмы практически не подлежат энтропии. Вследствие этого они, — после отлета от Сириуса, — неспособны к воспроизводству…»

Часть вины снята с Эрланга: не он ответственен за стерильность фаэтянок. Такова цена расставания с родной звездой.

«В космическом вакууме передвигаются по гравитационным линиям экстремального напряжения».

«Организмы бестфайров — своеобразные замкнутые мини-миры — биосферы, почти независимые от среды. Самодостаточность на физико-химическом и биологическом уровнях осуществляется за счет владения субатомными процессами».

«Оторванность от вселенской метрики пространства-времени лишает стимулов развития».

«Цель жизни — биоэкспансия по Галактике с задачей сохранения вида. Сходно с животным инстинктом размножения. Рефлекс самосохранения сообщества сочетается с отсутствием страха смерти у индивида».

«Изощренный рассудок, нацеленный на борьбу до победы. Понятий «отступление» или «поражение» в лексиконе нет».

«Убеждены: галактическая экспансия позволит овладеть вектором развития во времени…»

Эрланг с помощью Ириана занялся переводом многомерных образов в понятийное поле, а в диалог включились драконы. Вода объединяла мысль разумных обитателей Земли, ибо суша теряла звание опоры человеческой разумности. Круг за кругом проходили общие проблемы, пока наследный царь дельфинов Кинг не приостановил кружение. Самостоятельно отыскав индивидуальные частоты мозговых ритмов Бортникова и Эрланга, он предъявил первые результаты мозговой атаки четырех рас…

«Бестфайры считают землян и фаэтов единой расой. Это знание — внедренное».

«Руководство вторжения убеждено: в распоряжении людей имеется средство, способное сдержать и даже отразить нашествие. Непонятно, почему люди его не используют».

«Второй план страхов агрессора — предположение о наличии в Системе некоей суперсилы, пока стоящей над обеими сторонами межзвездного конфликта. Непонятно почему, но именно с этим предположением связан выбор солнечной системы в качестве первого объекта экспансии».

«Штаб Черной планеты не высший орган вторжения. Он подчинен кому-то, находящемуся в абсолютной безопасности».

«Следующим актом агрессии будет полное истребление людей, как потенциальных носителей скрытой опасности».

Предложение: наряду с интенсификацией программы «Переход» наладить перемещение людей в океанские глубинные биосферы.

Плутон, Марс, Венера… Последние форпосты сдерживания агрессии, лишенные средств защиты и нападения, стали пунктами пассивного наблюдения. Бестфайры интересовались только тремя объектами Системы: обломками галактолета, поясом астероидов и Землей.

Внутри сферы радиусом около ста тысяч астрономических единиц бушевала гравитационная буря. Сорванные с устойчивых стационарных орбит многие тысячи малых, средних и больших тел бороздили Систему с бешеной скоростью во всех направлениях. В Службе борьбы с астероидной опасностью осталось менее трех десятков Юниверов. Служба не справлялась ни с регистрацией, ни с прогностикой. Кометно-астероидная угроза росла с каждым днем; резервы Сферы Оорта гарантировали хаос в небесах минимум на сотню ближайших лет.

«Зонтик безопасности», прикрывающий Землю, терял непроницаемость. То и дело в нем появлялись новые дыры, прорванные пока небольшими снарядами. Приближалось время, когда третья планета окажется в равных условиях с другими. Не на эту ли опасность указывало поведение лианоподов, истолкованное как совет ускорить Переход?

База «Эмме-йа» на Плутоне держала удар за ударом. Пока держала, теряя людей и технику.

Оставшиеся на Марсе немногочисленные колонисты попали под двойную атаку: к камням, летящим из Сферы Оорта, добавились осколки Фаэтона, сорванные с орбит во время разгрома Гео-Армады.