Виктория Самира - AYENA

С этой мыслью девушка решила пробираться сквозь небольшой подлесок к берегу, а там уже, наверное, проще будет сообразить, куда идти.

И что за невезение? Варунья так действует или друидские эманации? У всех просыпается массовая жажда приключений и секса с незнакомками! Еще одна троица гуляк, вынырнув из глубин подлеска, направилась наперерез бредущей по подлеску девушке.

*****

Юм уже давно следил за ними. Один из троицы — жаждущий. Активизировался, сукин сын. Эманации были настолько однозначными, что оставалось просто терпеливо дождаться. И каратель ждал. Его превосходно обучили этому искусству. Еще двое — просто искатели развлечений. Жертву они высматривали долго, старательно. Были искренне уверены, что за ограждениями, возле реки, их не достанут. Ведь все знают, что зона праздника охраняется только по периметру, но не за ним. Ну-ну, наивные глупые люди, вы всегда уверены, что наказание не воспоследует. Только карателей создавала не империя, их создавал тот, кто и человеком не был. И потому не пытался врать самому себе, отрицая истинные масштабы людской глупости, наглости и самонадеянности.

Теперь трое гнали одного, точнее, одну. Играли в охотников, которые неспешно, со вкусом травят беззащитную дичь. Юм продолжал смотреть — вмешиваться было рано.

Девушка, высокая, растрепанная, уставшая. Она еле держалась на ногах. Ее разумом владела паника, которая выжигала мысли, превращала их в пепел и развеивала по ветру. Это был даже не страх, не ужас — обреченность. Помощи ждать неоткуда.

Она добежала до небольшой, тускло освещаемой лунным светом поляны и остановилась. И тут все изменилось.

Юм даже на секунду завис, переоценивая ситуацию. В глазах у жертвы появилась злая, отчаянная решительность. Несокрушимая воля — та, которая воспитывается жизнью, годами, и сшибает все преграды, помогает идти, несмотря на все потери, как бы горьки они не были. Ужас неохотно отступил, оставив вместо себя холодную ненависть.

«Какое забавное сочетание», — подумал Юм и добавил мысленно, — «Еще забавнее быть карателем, сохранившим собственные чувства, а не только способность читать чужие».

Он в три прыжка преодолел почти все расстояние, отделявшее его от троицы «охотников». Те стояли спиной, а девушка была слишком сконцентрирована на своих врагах, чтобы заметить на поляне еще одного гостя.

Жаждущий начал медленно, но очень уверенно приближаться к жертве. Его разум излучал превосходство, злорадство, предвкушение и возбуждение. Еще двое нетерпеливо перетаптывались, ожидая своей очереди и поглядывая по сторонам.

«Ну все, преступление в стадии совершения».

Еще одним прыжком каратель преодолел финальные метры.

Девушка успела заметить только размытую тень, швырнувшую двоих «караульщиков» друг к другу. Черепушки встретились с чудовищной силой и взорвались кровавыми фонтанами. Третий не успел даже оглянуться. Черный монстр взметнул руку и вонзил пальцы в спину наглеца. Через секунду окровавленная ладонь уже сжимала вырванное из тела сердце.

Юм ждал чего угодно, но не того, что увидел. Девушка смотрела ему в глаза. Не мигая. И она его оценивала. Бесстрастно. Так, как оценивают работу охотничьей собаки, приволокшей хозяину подстреленную утку. В этих глазах плескался океан горящего мрака, время от времени вспыхивающий багровыми искрами.

А затем все кончилось, радужки снова стали нормальными человеческими, девица издала невнятный всхлип, явно содержавший признаки альварского ругательства, и тьма беспамятства поглотила ее измученное сознание.

*****

— Просыпайся, иди сюда, — Юм даже не повернулся в ее сторону. Он прекрасно ощущал все, что спасенная дама сейчас подумала. Точнее, судя по эманации, вспомнила и восстановила поэпизодно.

— Скорее, ползи. Нога.

— Ты ее подвернула, когда упала. Я осмотрел, перелома нет. Ссадину обработал, заражения не будет. Но поболит. Я не друид, чтобы сразу вылечить.

Сафира покосилась на своего спасителя и вместе с плащами подобралась поближе. Разум проснулся окончательно и подсказал, что послужило причиной пробуждения. Костер, от которого доносился аппетитный запах жареного мяса.

Кто жарил? И стоило бы спросить, что он тут готовил вообще. Кто этот человек? А человек ли? Глаза и не друидские, и не альварские. Черные, колючие, внимательные. И теперь в них нет того свечения и ужасающего мрака, который увиделся во время… расправы. Ну не могло же померещиться? Или могло? А черт его знает, в паническом состоянии что угодно померещится.

Мужик пошевелил над костром импровизированный мини-вертел, на который была нанизана тушка неопознанной мелкой зверушки. И руки у него были уже абсолютно чистые.

— Есть будешь? — поинтересовался спаситель.

— А ты?

— Я уже.

Устроившись у костра, Сафира принялась за дичь со скоростью оголодавшего волка, хотя, казалось бы, совсем недавно ела на празднике. А теперь старалась хотя бы не взрыкивать от удовольствия. Юм не стал объяснять ей этот феномен. Но поговорить захотел.

— Если прогулка по ночному лесу в одиночку — это такой экзотический способ самоубийства, то я, кажется, помешал?

— В мои планы скоропостижная смерть не входила. В том числе, от последствий изнасилования.

— Радует. Хотя бы не придется сдавать тебя на излечение. Меня зовут Юм.

— Сафира, — ей продолжать разговор не хотелось. Она начала понимать, с кем свела ее судьба. В голове вспыхнуло новое воспоминание. Снова профессор Гиллан и его лекции об устройстве мира под названием Айена:

«Имперские каратели, отряд особого назначения в гвардии его величества. Искусственно созданы для борьбы с агрессией и особо тяжкими преступлениями. Занимаются ментальным поиском и физической ликвидацией преступников. Обычно в спецотряд набирают черных альвов, способных долго находиться вдали от гор. Реже — людей. Каратели подвергаются специальной генной модификации, после которой получают исключительные способности. Правда, долго после этого не живут.

Вместо имен у них короткие позывные. Они скрытные, агрессивные, даже страшные, и я не советую вам попадаться им на глаза без особой необходимости. Ходят слухи, что они способны вырвать преступнику сердце голой рукой».

Как выяснилось, никакие это не слухи. Но увиденное вживую почему-то не пугало и аппетита не отбивало. Парадокс.

Юм разглядывал греющуюся возле костра девицу. Высокая, рыжая, почти тощая. Она вроде была человеком, но неуловимо отличалась от обычных людей. Причем не только внешне, но и внутренне. И это отличие он разглядел только в тот момент, когда в ней что-то… переключилось. Да, когда она была на поляне и внезапно, за одну секунду изменилась. Только что трусливо дрожала от мысли, что сейчас ее посконно разложат прямо на земле, и вдруг…